— И обвинили алхимичку, — фыркнула Ронина.

— Да, — Кэтлин собралась с духом. — Мне жаль, что так вышло. Но лучше бы я там погибла, поскольку не хочу быть у вас в плену.

— И не будешь. Я отправлю тебя к гномам и буду поставлять всякую дрянь на зелья. Не могу позволить, чтобы хорошие алхимики так бессмысленно гибли.

— К гномам? — ахнула девушка, глядя на Ронину, как на пришествие темного бога. — То есть, вы…

— Да, та самая проклятая всеми Ронина Темная собственной персоной с личным эльфом Истиралем, — отрекомендовалась магичка и ткнула рукой в изображающего столб эльфа.

— И я торговала с темной… ой ужас… — Кэтлин снова всхлипнула, но на этот раз радикального успокоения не последовало.

Ронина припрягла Истираля выгружать все добро из мешка обратно, попутно скинув обгорелый плащ. Рыдания девчонки не добавляли ей настроения, но и ворчать смысла уже не было. Да, она не святая, чтобы утешать всех сирых и убогих. Спасти спасла, легкие почистила, чего еще от нее надобно? Сопливых заверений, что все будет в порядке? Так ни хрена в порядке не будет, тут не известно, доживут ли они до завтра.

— Так все, не реви, — наконец не выдержала магичка, когда завывания девчонки стали похожи на звуки пытаемого призрака в застенках магической тюрьмы. — Ты жива, здорова и свободна. Сегодня ночуешь тут, поскольку уже поздно, завтра я тебя отвожу к гномам и плачу за твое содержание до тех пор, пока ты сама не сможешь себя обеспечивать с помощью ремесла. Гномы тоже нуждаются в зельях, они тоже болеют, страдают и все такое.

— Гномы? — Кэтлин, казалось, вообще не соображала, что происходит.

— Да, гномы, — поспешно повторил Истираль, чувствуя, что Ронина вот-вот закипит и алхимичка станет не совсем здоровой, а может, и не живой. — Они тебя не обидят, они эльфов приютили…

— Проклятье, с кем мне теперь торговать, а? Лориг у ордена, ты теперь без дома… да что за дерьмо вообще? — магичка шваркнула третью молнию в печь, чтобы выпустить пар, но вместо этого лишь подожгла очаг.

— Спокойно, — Истираль понимал, что нарывается, но все равно подошел к Ронине и сжал ее плечи, заставляя собраться. Подумать только, еще пару месяцев назад он бы дрожал от ужаса и сидел где-то под столом, как слизень, а сейчас сам пытался успокоить хозяйку. — Уже ничего не изменить. Так вышло.

— Проклятые фанатики. Чертов лич со своими скелетами. Долбанные королевства… — бормотала Ронина, стараясь не подавать виду, что ей приятна попытка заглушить ее приступ злости. — Ты знаешь, я теперь понимаю темных, которые шли завоевывать этот мир. Он не достоин света. И если лич его завоюет, я первая присягну ему на верность. Потому что задолбали.

— Как ты можешь такое говорить? — Кэтлин перестала плакать и теперь смотрела на магичку с неприязнью.

— А тебе есть за что любить этих людей? Они убили твою родню, сожгли твой дом и чуть не убили тебя. Еще бы пара минут — и ты была бы бестелесным духом, которого смог бы вернуть к жизни только некромант. И все это благодаря не злобным темным магам, а милым таким людишечкам, решившим, что их что-то не устраивает.

— Но это же люди, это наши горожане… они… я не знаю, что на них нашло. Вдруг это темная магия? Твоя, например.

— Больно мне надо разрушать город, в котором живет нужный мне алхимик, — фыркнула Ронина, сверля Кэтлин темнеющими глазами.

— Тогда темная магия лича, — не сдавалась та.

— Угу, как же. Не было там никакой темной магии, я бы ее почувствовала. К тому же ты видела, что лич сделал с Южным материком? Он превратился в почти сплошные головешки. Если бы он хотел уничтожить нас, он бы просто все сжег к чертовой матери и не стал бы тратить силу на заколдовывание каких-то там поселян и горожан.

— Нет, я ничего не знаю про Южный материк, — покачала головой Кэтлин.

— У тебя нет связного шара? — удивилась Ронина.

— Нет и не было никогда. Шары — это привилегия магов.

— Ладно, черт с тобой. Иди умойся, и потом я покажу тебе. Истираль, проведи ее и проследи, чтобы она никуда не влезла и ничего не трогала, кроме воды. И дай девушке полотенце. Взяла на свою голову, — заворчала Ронина, уже предчувствуя тяжелый и неприятный разговор с гномами. Но иначе она не могла. Потерять еще одного алхимика было выше ее сил. Хватит с нее уже этих потерь…

========== Глава 49 ==========

С алхимичкой пришлось возиться до полуночи, и так как несносная девица выела Ронине весь мозг и выпросила показать все, начиная личем и заканчивая ее сгоревшим домом, то магичка уже не стала сопротивляться своеволию Истираля, уложившего гостью в своей комнате и пришедшего ночевать к ней. Лишь наказала ему руки не распускать и вести себя прилично, а после уснула, как будто отключилась. Все же напряжение последних дней сказывалось. И не только магическое, но еще и моральное.

Эльф и сам проснулся, лишь когда полностью рассвело. Снаружи мерно шелестел дождь, отчего сразу понять, утро еще или уже день, ему не удалось. Да и не хотелось вылезать из теплой постели и отлипать от теплого хозяйского бока. Он уткнулся носом в шею Ронины, ловя уже почти выветрившийся запах гари после вчерашних приключений. Заклинание очищения, которым воспользовалась магичка с вечера, не смогло убрать все запахи, как бы ей того ни хотелось. Впрочем, Истираль никак не мог понять, почему она не послала его в горящий дом, а пошла сама. То ли считала, что он не справится со спасением обморочной девицы, то ли… просто не подумала об этом. Привыкшая полагаться на себя и свою магию, его хозяйка и не подумала использовать раба по назначению — выполнять сложную и тяжелую работу. Хотя и спасение Кэтлин работой не назвать, скорее, неожиданным приключением.

Ронина фыркнула и попыталась перевернуться, но Истираль придержал ее. Лежала бы так и дальше — удобно же обнимать. И вообще… удобно. Комфортно, приятно. Всегда бы так спала, а то отсылает его, будто он тут надкусит ее драгоценный зад. Хотя куснуть ее была бы неплохая идея.

Магичка все же выпуталась из его хватки и сонно фыркнула:

— Я же просила без рук.

— А я руки не распускал, все как приказываешь, — Истираль легонько хлопнул ее ладонью по животу и тут же отодвинулся от греха подальше, поскольку магичка сверкнула глазами и помянула ушастых извращенцев.

— Ладно, вставай, пошли собирать наше… чудесное приобретение, — наконец буркнула она, поняв, что спорить с альтернативно исполняющим приказы эльфом бесполезно.

— Вот только не говори, что тебе плохо спалось и все такое, — ухмыльнулся Истираль. — Ты дрыхла без задних ног всю ночь.

— Ничего подобного я и не говорю, — отмахнулась Ронина и медленно поднялась, разминая затекшие руки и ноги. Перевернуться этот ушастый паразит ей так и не дал, отчего затекло все, что смогло затечь. Все же природа человеческого тела несовершенна, как ты ни крути.

— Тогда я не пойму, почему ты постоянно выгоняешь меня по вечерам, — завел старую песню эльф, из-за чего магичка поморщилась, будто сжевала что-то кислое, и отмахнулась:

— Потому что сейчас не время устраивать все эти… романтики. И потому, что я хочу нормально спать, а не собирать с утра свои руки и ноги в кучку, — она покрутила кистями, разгоняя кровь. — Все, хватит болтать, встал и пошел умываться.

Истираль поднялся и направился к ее бочке в углу комнаты, бросая на хозяйку красноречивые взгляды.

— А все же тебе нравится внимание, что бы ты там себе ни придумывала. Особенно внимание красивого мужчины.

— Ну да, особенно после того, как я тебя откормила и загоняла тренировками, чтобы на твоей тщедушной тушке отросло мясо, — не преминула уколоть его Ронина. — Теперь-то ты красивый… болтун, — припечатала она и вышла из комнаты, оставив последнее слово за собой.