— Нет, — ответил эльф. — Еще ты получишь, когда скажешь мне правду.

— Истираль, ты — ушастая скотина, вот тебе правда, — хриплый голос магички выдавал ее слабость. Она не могла даже ругаться и не посылала его на хрен к огру, а это уже было признаком крайнего истощения.

— Я хочу знать правду. Всю и полностью. Без оговорок. Без вранья. Без тайн и недомолвок. Я устал разгадывать твою ложь и ложь всех окружающих.

Ронина долго молчала, глядя на кружки в его руках почти влюбленными глазами. Ее мучила жажда, а тело все еще болело после трансформации. В голове плавал туман, она не могла сосредоточиться и наколдовать себе воды. Да даже не могла громко и четко приказать проклятому эльфу подать ей чашку. Это злило ее наверное еще больше, чем сама слабость. Быть беспомощной бесило до крайности.

— Хорошо, — согласилась она, — спрашивай свою правду. Отвечу, как перед смертью.

— Нет, ты не умрешь, — Истираль слабо улыбнулся — похоже, его шантаж удался. — Итак, расскажи мне, что на самом деле произошло, когда ты ушла из ордена. Твою полную историю.

— Это слишком много, — Ронина закашлялась, подавившись воздухом. — И очень долго.

— Мы никуда не спешим, — эльф повел у нее перед лицом кружкой, и магичка тяжело вздохнула.

— Что ж… я почти закончила обучение, — она прикрыла глаза, давая себе хоть такую передышку. Смотреть на довольного эльфа было выше ее сил. — Оставались формальности. В то время я занималась разработкой стабильных порталов. Эта тема была свободной, ею практически никто не интересовался из других магов. А еще… еще она была слишком сложной, чтобы за нее брались всякие недоучки и богатенькие сыночки… Насколько ты знаешь, портал потребляет очень много маны, особенно у слабых магов, не способных его удержать дольше нескольких минут…

— Короче, — потребовал эльф.

— Дубина, я тебе объясняю, как ты хотел… — Ронина фыркнула и умолкла, некоторое время собираясь с силами. Она вцепилась пальцами в одеяло, но не могла ни сдернуть его, ни натянуть выше. — Я почти доделала формулу стабильного портала, запитанного от кристаллов силы или специальных артефактов, которые хранились в ордене. Это очень серьезная разработка, если ты не понял. Но однажды ко мне заявился магистр… Тогда ему уже было больше двухсот лет, а я была молоденькой ссыкухой, занятой только наукой и попытками выжить в среде магов. Когда он пришел впервые и похвалил мои разработки, я была в восторге. И даже не обратила внимания на сальные взгляды и попытки заглянуть в лиф моего платья. Когда он пришел второй раз и распустил руки, я попыталась объясниться, сказала, что мне не нужно этого всего и я почти доделала проект… Но он не понял и попытался расположить меня на моем же столе… — Ронина скривилась настолько болезненно, будто ей кто-то прижег свежую рану. — А потом… потом я вырвалась и сбежала, он не стал преследовать. Пока я рыдала в своей каморке, магистр Эридус со своими помощниками полностью очистили мой кабинет. Когда я пришла утром туда, то кабинет был абсолютно пустым, только стены, пол и стол с одиноким стулом. Исчезли все записи, все наработки, артефакты, схемы, наброски, даже доска, на которой я рисовала формулы. Не осталось ничего. Когда я пришла… к нему в кабинет… — магичка закашлялась и очень жалобно попросила: — Ну дай уже воды, изверг ты эдакий!

Истираль молча протянул ей кружку и позволил сделать глоток. А после быстро убрал, не давая возможности выпить всю воду.

— Зря ты со мной играешь… ты же знаешь, что я могу с тобой сделать.

— Знаю, — кивнул эльф. — Но я хочу знать настоящую правду, а не то дерьмо, которым меня кормят все окружающие. Потом такого шанса у меня не будет. А добровольно ты ничего не расскажешь, будешь выдумывать всякие бредни и отказываться отвечать.

— Ладно, — Ронина отвернулась в сторону окна, пытаясь понять, сколько прошло времени, но оно оказалось плотно зашторенным, а в комнате царил постоянный полумрак. Зажечь магический светильник вредный эльф не хотел, она же не могла. — В общем, когда я пришла к нему за объяснениями, он сказал, что никакого проекта у меня не было, я ничего не изучала и вообще должна быть благодарной, что меня не заковали в кандалы за своеволие и сопротивление магистру. Тогда я плюнула, собрала свои пожитки и сбежала прочь. Я потратила три года на эту разработку, Истираль! Три года я мучилась с этим порталом… В результате магистр пошел с этой формулой к королю, и король даже признал его открытие. Но с тех пор о стабильных порталах ничего не слышно. То ли магистр облажался и не смог полностью доделать их до идеального состояния, то ли спрятал эту формулу до поры до времени, как он любит прятать всякое добро в своих покоях. Сфера антимагии оттуда же… так что не обольщайся.

— Что ж, это на самом деле правда, — кивнул Истираль и позволил Ронине выпить глоток отвара. Магичка поморщилась от вкуса, но смолчала. Она была не в том положении, чтобы спорить.

— И как ты это понял? Вдруг я тебе вру, а на самом деле все было не так? — спросила она, пытаясь выдавить ухмылку, но получилось откровенно плохо.

— Я вижу это по твоим глазам. Теперь ты не врала.

— Ладно, если это все, то позволь мне нормально напиться и свободен, — Ронина попыталась приподняться на подушке, но не преуспела и свалилась обратно.

— Нет, это не все, — эльф взглянул на кружки и на магичку. — Еще я хотел бы знать, что задумал магистр насчет одаренных детей.

— У него и спроси, — фыркнула Ронина. — Триста лет назад ничего подобного не было, а одаренных почти каждый день приводили и привозили в замок для обучения и на опыты. Их рождалось много и их было не жалко.

— Но сейчас ситуация изменилась, — констатировал Истираль, — и магистр хочет получить не просто одаренных, а очень сильных детей. С чем это связано?

— Не знаю, — магичка тяжело вздохнула. — Я правда не знаю. Магия уходит из мира. Вы вымираете. Эльфов осталась жалкая горстка, а полукровки уже не обладают вашей силой и возможностями. Орден теперь принимает крайние меры, но вряд ли они помогут. Даже если я буду рожать каждый год, не факт, что все дети будут одаренными, и не факт, что я смогу долго так продержаться. Даже при самом лучшем уходе множество женщин умирает от родов, что уж говорить об уходе в ордене… Маги ошибаются, считая, что подобные насильственные решения изменят ситуацию в корне. Они принуждают магичек, наподобие Нилайи, улучшать породу, забывая, что бесконтрольное размножение еще никогда не помогало решить все проблемы.

— Ясно, — Истираль позволил ей отпить воды. — Теперь понятно, зачем им мой сын. Он достаточно одарен.

— Охотно верю, — Ронина смотрела на него с сочувствием. Да, эльф издевался над нею в своей манере, но… кто бы упустил такую возможность? Уж она бы точно воспользовалась слабостью своего хозяина и сделала множество гадостей, а он… просто расспрашивает.

— Теперь насчет меня. Какие у тебя на самом деле планы? — он выделил интонацией последнюю фразу, глядя магичке прямо в глаза.

— Не знаю. Сначала у меня не было никаких планов. Ты неплохо управляешься с зельями и можешь делать артефакты. Мы смешиваем магию, и у нас получаются намного более качественные поделки. А еще ты стабилизируешь этот хренов лес… Я могу обучить тебя кое-чему в меру твоих нынешних возможностей и могу помочь развить резерв, если ты захочешь. Нельзя научить магии насильно, можно только вдолбить заклинания…

— То есть твои слова об одаренных полукровках были ложью? — уточнил Истираль, а Ронина поморщилась.

— А что ты хотел, чтобы я сказала этому уроду? Ты ведь прекрасно знаешь, что подобный тип людей не понимает отказов. Они привыкли, что все их желания выполняются, а прихоти моментально удовлетворяются. И мое простое «не хочу» для него абсолютно ничего не значило. А так у меня был хоть какой-то шанс отвадить его. Но не получилось. Я не хотела его убивать. Я вообще не хотела ссориться с магами еще больше… он первый начал, и ты это видел.