Знаете, я не могу Вас ненавидеть только за то, что Вы «из них», а не «из нас» по праву рождения – хотя хочу. Не могу, потому что, если Вы здесь сейчас, Вы всё-таки «из нас». Но принимать Вас я не желаю, что бы ни говорил мне Пан. Если Вы с нами, мне должно быть плевать, кем Вы были рождены, но мне, к сожалению, не плевать. Видите ли, эта штука не всегда срабатывает на руку.

- Но решать только Вам, Марк, - тихо и задумчиво отозвался Алексис, - Вы ведь, к счастью, умеете думать своей головой. И, знаете, мне искренне жаль, что у нас так мало времени, чтобы нормально поговорить, забыв о том, кто из нас кем является вне этих стен.

Парнишка взглянул на него, заметно смягчившись, и лишь задумчиво усмехнулся своим мыслям, так ничего и не ответив.

А песня сменяла песню, одна удивительнее другой.

- Марк, - наконец неуверенно нарушил долгое молчание Пан, - могу я… Тебя попросить? Если, конечно, вы оба всё-таки успокоились, - добавил он с деланной едкой обидой, - и перестанете меня затыкать.

- Прости, Пан, мы не… - отозвался было Алексис.

- Угу. Я понял… - Буркнул Пан. Это еще вопрос, кстати, кого сегодня затыкают… - Так что?

- Можешь, наверное…- меланхолично пожал плечами темноволосый парнишка.

- Если я… – очень серьезно, даже с трудом начал Пан, едва выдавливая из себя каждое слово. - Однажды… исчезну. Если ты это поймёшь… Ты можешь сказать моим родителям, чтобы они не говорили Клое… О том, что я вообще был?

Марк посмотрел на него так, словно в равной мере хотел придушить мальчишку и расплакаться.

- Нечестно. - Сдавленно выдохнул он почему-то. - Нет, Пан, не могу, не проси. Это не мне решать и даже не тебе. Все равно что перед самим собой сделать вид, что никогда тебя не знал. Ты бы смог? – С тихого, почти шепчущего, голос его стал вдруг возмущенным, а черные глаза вспыхнули. - Да пошел ты, Пан, куда ты денешься… - злость и горечь захлестнули его, вынуждая отвернуться и прикусить губу.

Всё он прекрасно знает, кто куда может деться.

Пан молча мотнул головой, словно отвечая каким-то своим невесёлым мыслям, нехотя взглянул на часы и поднялся, молодые люди встали следом за ним. Мальчишка, так ничего и не сказав, пожал другу руку, потом, словно поддавшись какому-то внезапному порыву, притянул его к себе и крепко обнял, выдохнув: «Пока, Марк». Кажется, прошептал что-то еще, и, так же резко отстранившись, почти что оттолкнув его, поднялся по лестнице и вышел, не оборачиваясь.

Марк выглядел обескураженным. Скользнул взглядом по Алексису, отвел глаза и, вернувшись на своё прежнее место, опустил лоб на ладони. Когда стрелки часов отмерили еще четверть часа, Высокий поднялся на ноги, в очередной раз окинув долгим взглядом это странное место и людей, которых, как оказалось, уже почти не осталось в «Бункере».

- Храни… До свидания, Марк, - тихо произнёс он, обратившись к пареньку, - и спасибо за этот вечер. – Тот лишь рассеянно кивнул в ответ, глядя невидящим взглядом куда-то мимо Высокого, на лестницу, по которой только что ушел Пан.

- Лекс… – Негромко окликнул он молодого человека, когда тот уже сделал несколько шагов в сторону выхода. - Знаете… я ведь его давно не видел таким, как сегодня. Таким живым. И счастливым - даже несмотря на наше с Вами безобразное поведение. Он же аж светится весь. Хоть и смущается страшно. Никогда его таким не видел, если говорить откровенно. Просто имейте это в виду, хорошо? – Несмотря на тепло, почти физически веявшее от произнесенных Марком слов и тона, которым они были сказаны, прямой и открытый взгляд его черных глаз переполняла нескрываемая боль.

========== Глава 57 На грани ==========

Я никогда не говорил

«Люблю тебя», смущался.

Мы жизни плавили края,

Нас смерть учила танцам.

Ты пахнешь запахом моим…*

[*Из песни группы Ночные Снайперы - «Бонни и Клайд»]

Кажется, немая сцена затянулась несколько дольше, чем ей стоило бы. Осколки тысячи мыслей, падающими звездами пронесшихся за эти бесконечные мгновения в голове Лады, кажется, совпали, сложившись в одну цельную картину, с осколками, на которые разбилась и Ия. Сохраняя потрясающее спокойствие, вторая девушка аккуратно приладила потолочную плитку на её исходное место и, опустившись на пол, взглянула на Полину.

- Поправляем то, что случайно испортили, - мягко отозвалась она. Только голос её, если достаточно хорошо знать каждую его возможную интонацию, звучал сейчас глухо и словно бы чуждо, так непохоже на обычный, решительный и горделивый, - что-то не так?

Полина посмотрела на нее долгим взглядом, отнюдь не таким мечтательно-рассеянным, какой доводилось наблюдать Средним девушкам весь этот день, и так и не ответила, только в её тонкой ладони вновь появился телефон, и пальцы нежно заскользили по экрану.

- Корнель, мне кажется, вам стоит заглянуть в экопавильон, здесь что-то происходит, пока вы там со своими глупостями время теряет… – протянула девушка в трубку всё тем же скучающим, а вместе с тем и чуть раздражённым тоном, когда долгие, громкие гудки прекратились, и вызываемый абонент поднял, наконец, трубку. - Нет, братец, я приехала не тебе мешать, а развеяться после колледжа. Угуу… Ну, можешь и один, если двум девчонкам тебя не одолеть. Конечно, для них тоже. Разбираться – ваша работа, а не моя. – Сердито фыркнула Полина, касаясь кнопки завершения вызова и переводя взгляд на замерших в холодящем сердце ожидании девушек, чьи пальцы, оказывается, уже как-то словно бы сами собой сплелись в тугой замок, спрятанный за спиной в складках юбок. – Ничего личного, девочки, я всего лишь законопослушный гражданин, которому происходящее здесь кажется странным, - пожала плечами она, - а сама разбираться я почему-то не имею права…

Упомянутый Высокой Корнель Курсваги – тот самый молодой человек, чье лицо было наполовину закрыто тёмным платком – не заставил себя долго ждать, появившись в сопровождении еще одного мужчины из первоначального состава делегации, так же, как и он сам, одетого в рейдерскую форму.

- Ну и что у тебя в этот раз, Полина? – Как-то слишком уж прохладно обратился он к сестре, едва взглянув на двух напряженных девчонок, всё ещё стоящих, словно вытянувшись по стойке «смирно», бок о бок посреди захламлённой подсобки.

- Там в потолке снимается плитка, - пропела девушка, - когда я вошла, они её зачем-то двигали… Она. – Девушка указала изящной ладошкой, обтянутой белым кружевом, на замершую Ию.

– Зачем вы туда полезли? – Обратил свой взгляд на Средних девочек второй мужчина, почти уже пожилой на контрасте со своим очевидно юным спутником, когда Корнель, жестом отстранив их со своего пути, двумя шагами длинных ног оказался на верху лестницы и, легко сняв плитку, заглянул внутрь тайника.

- Чисто! – Коротко бросил он, не давая девушкам ответить и тут же снова оказываясь на земле. Сердце пропустило удар. Ледяные пальцы Лады сжали взмокшую от напряжения ладонь Ии. Как? Провалиться проклятой Империи, что происходит?

- Поправить… - тихо произнесла Лада, опережая открывшую было рот Ию. – Я черенком швабры задела, хотела в тот угол дотянуться, видите, где паутина, а ткнула неаккуратно, вот она и отошла. Пыль, грязь, мало ли что там, а мы этим дышим… - страх, объявший девушку до какого-то почти что головокружения, кажется, сам шевелил её пересохшими губами. - А ради одной плитки мальчиков звать на помощь – только отвлекать их лишний раз от дел поважнее… Сейчас ведь такая суета, все заняты. Тут и мы сами можем справиться, только лестница тяжёлая, вот мы вместе её и притащили…

Проклятье, что же происходит? Уши девушки, хвала Империи, скрытые волосами, отчаянно пылали, словно упрекая девушку в той уверенности, с которой она теперь врала, прямо глядя в глаза троим Высоким, лицо же, напротив, кажется, мертвенно побледнело – хоть этим их, к счастью, в данной ситуации не удивить…