-- Не пойму! То ли секта какая... пьют, гуляют... паук вырос и стал монстром... глюки... муха еще проклятая летала, кое-как поймал! Сматываться надо отсюда! Самым срочным образом!
Зомби, утерев внутренней стороной пуловера вспотевшее лицо, подошел к железной двери, но потом остановился и еще раз поглядел назад. Загадочное свечение практически угасло и выродилось во что-то тлеющее, лениво струящееся из открытых окон, по цвету темно-оранжевое, по сути -- мирное и спокойное. И в момент, когда самым ярким источником света опять являлась луна, вроде все встало на свои места. Еще бы повернуть луну другой стороной -- и вообще замечательно. Зомби вставил пластинку домино в оставшуюся пустую ячейку. Где-то что-то щелкнуло, и дверь сама собой отворилась.
Их встретила непроглядная темнота, почти полный визуальный вакуум, в котором кое-как виднелись собственные пальцы. Еще этот холодный неприветливый ветер, дующий отовсюду одновременно. Квашников включил зажигалку и, прикрывая ладонью огонек, поднес ее к земле. Трава росла везде по всей округе, только она почему-то была... черного цвета.
-- А куда девался лес? -- даже не удивился, а возмутился Косинов.
Насколько просматривал взор -- вокруг ни деревьев, ни пней, ни даже мелких кустарников. Только одна трава, трава, трава. Цветов -- и тех не наблюдалось. Да... таких темных ночей в здешних местах отродясь не видели, Квашников погасил огонек: и одним жестом словно погрузил себя и остальных во вселенский мрак.
-- Ни черта не понимаю! -- почти закричал Контагин. -- Луна-то куда исчезла?! Она ведь только что...
Все четверо вскинули головы вверх и узрели размером на всю галактику черный квадрат Малевича. Ни единой звездочки, хотя полминуты назад их можно было насчитать около сотни. Ну не могли так быстро тучи...
-- Идем обратно! Срочно! Тут что-то не так! -- скомандовал Квашников и первым ринулся к двери.
Увы и ах! Дверь больше не открывалась. Находясь по другую сторону бревенчатого забора, на свободе, к которой так стремились, внезапно начали сомневаться: свобода ли это? Иваноид стучал кулаками по глухонемому железу и орал в состоянии близком к истерике:
-- Да что здесь происходит?! В чьем бреду мы находимся?!
Лединеев трезвел с каждой минутой. Вместе с порывами естественных воздушных масс из его организма выветривалось состояние хмельной эйфории: когда его дух, оставив валяться в траве пьяное тело, путешествовал по экзотичным астральным областям, парил над землей с ее вздорными проблемами, блаженствовал и восхищался собой. Теперь же дух камнем вернулся назад в измученное тело, страдающее от жажды, холода и похмельной депрессии. Внутри -- кромешная тьма, которая перетерпела инверсию и выплеснулась наружу, залив весь мир такой же, как она, темнотой. Вундер еще надеялся, что полное отсутствие света в лесу -- это следствие его личного угнетенного состояния, своеобразная "белочка" в черном наряде.
-- Попить бы сейчас... -- он застонал и схватился за голову.
Квашников плюнул в пустоту:
-- А ты свистни своим гномикам, пусть тебе пива притащат... Придурок!
-- Я умен! -- обиделся Лединеев и осмотрелся по сторонам. Фигуры его одноклассников были кое-как различимы в спрессованном мраке: одни только контуры, не более. Бревна забора сильно потемнели и различались только на ощупь. На исчезнувшем небе ни единой звездочки, а невидимая земля лишь отражала собой его пустоту.
-- Если ты так умен, может разъяснишь, где мы сейчас находимся? -- язвительно донимал Иваноид. -- Ты, которому на шею повесили золотую медаль вместо заслуженной петли!
Вундер присел и потрогал сырую траву:
-- По-моему, нас вышибло из реальности в какую-то... фигню. Да не знаю я! Пить охота!
Косинов стиснул зубы, закрыл бессмысленно открытые глаза и поежился от назойливых порывов ветра:
-- Ну, парни, мы влипли! В доме хоть теплые кровати имелись.
В течение последующих нескольких минут или им просто мерещилось, или в мире на самом деле происходили перемены к лучшему. Становилось светлей: уже и лица можно было разглядеть, и бревна забора обрели некую детализацию, и к зарослям травы не надо было нагибаться, чтобы вообще их увидеть.
-- Похоже, рассвет! -- Контагин указал рукой в сторону мифического горизонта, а в его подавленном голосе некоторые гласные обрели мажорное звучание.
Действительно, стало хотя бы видать саму линию горизонта -- раньше она напрочь отсутствовала, поглощенная траурной завесой темноты. И каждая последующая минута, легким ручейком ускользающая в незримый резервуар времени, приносила лишнюю каплю света. Горизонт становился отчетливей, но это лишь с одной его стороны -- там, откуда вскоре ожидался восход солнца. А пока взору постепенно открывались расширяющиеся границы загадочного поля, в котором не росло ничего, кроме черной травы.
-- Ну лес не мог взять просто так и исчезнуть! -- Косинов сорвал несколько травинок и поднес их к носу. -- Запах противный...
Да и рассвет казался весьма-весьма странным... Небо не наливалось синевой, как должно, а просто слегка посерело. Стало чуть менее черным, вот и все. Этакое зарево в негативе, однако, по-своему "разгоралось". Вскоре поле, сплошь покрытое травой, было видать уже на километры вперед. И легкая зудящая под сердцем паника начинала завоевывать души незадачливых искателей приключений. На километры -- ни одного единственного дерева. Вверху, где царство высших сил, так и не прорезалось ни одной звезды. Зато увидели какую-то тропинку под ногами. Невесть кем протоптанная, она начиналась от железной двери и прямиком вела в неведомый сумрак.
-- Идем! -- сказал Квашников. На его измученном лице затвердевшим изваянием отпечатались непонятные чувства. -- У нас просто нет других вариантов.
Ну как же, были варианты: стоять на месте и горько вздыхать, продолжать настойчиво колотить железную дверь или же двинуться в любую другую сторону открывшихся просторов. А так как направлений на плоскости бесчисленное множество, то и вариантов движения, соответственно, не счесть. Но нет. Все пошли именно по примятой тропинке, которая, как подсказывала больная чахлая интуиция, должна была привести хотя бы к гипотетической цели. Так думали и так надеялись. Первым шагал Квашников, погруженный в горькие мысли да сомнения. Косинов лишь чуточку отставал, в голове у него творилось примерно то же самое. Контагин сунул обе ладони в карманы джинсов и шел, низко опустив голову. Странно, но главной мыслью в его промерзшем сознании было: "где бы стрельнуть сигаретку?" Последним плелся, пошатываясь по всем возможным координатам, мучительно трезвеющий Лединеев. Демон похмелья липкими клешнями обхватил его тело, разум... ну и душу заодно. Он постоянно бурчал: "воды бы попить". Первым ЧУДО узрел Косинов, он резко остановился и выставил указательный палец в сторону тлеющего горизонта:
