Такой паники он не испытывал, наверное, со времен посещения в младших классах зубных врачей. Он не верил! Он просто не верил тому, ЧТО УВИДЕЛ!
-- Не вздумай открывать глаза, иначе ослепнешь, -- равнодушно произнес тот же голос. -- И хватит орать! Тебя режут, что ли ?
Зомби медленно раздвинул ладони... Мозг категорически отказывался воспринимать и обрабатывать полученную информацию. На ступенях лестничного пролета, ведущего в сторону пятого этажа, сидел... сидела... сидело... Нечто. У него было огромное овальное туловище, как ремнями пересеченное поперек несколькими полосками. Сочетание серых и черных цветов, столь непривычное в ярком свечении, кружило и без того опустошенную ужасом голову. У Нечто имелось аж восемь мохнатых лап -- пара нижних была небрежно раскинута на ступеньках, пара верхних оказались скрещенными друг с другом и лежали на груди, остальные просто шевелились в воздухе, каждая по-своему. У Нечто также имелась небольшая круглая голова той же черно-серой "раскраски". Количество глаз на ней сложно сосчитать, так как они постоянно вращались и моргали, от чего тело Контагина бросало то в жар, то в холод. Его разум, как защитную реакцию, сгенерировал простейший вопрос, но испуганный язык даже его не смог внятно выговорить:
-- Т-т-ты кт-кто??
Страшная многоугольная челюсть, точно выкованная из железа, задвигалась и из нее загадочным образом понеслась человеческая речь:
-- Ну ты даешь, дикое непонятное существо! Ты же сам мне имя придумал! Как его... Аристарх Вениаминович, во! Красивое, кстати, имя. Было б некрасивое, я тебя бы сейчас просто сожрал.
Контагин прижался к стенке, уже подумывая: "может, резко сорваться да дернуть отсюда?" Огромный паук покачался, принимая более удобное положение. Взгляд его многих глаз, уродливо расположенных по бокам черепа, гипнотизировал обессиленное сознание и жег пустоту души. Потом одна из мохнатых лап протянулась вперед:
-- Ты это ищешь?
Лишь сейчас стало заметно, что лапа оканчивалась крохотными коготками, меж которыми торчала заветная пластинка домино 0:0. Зомби молча кивнул, потому как с произнесением звуков последние несколько минут у него явная проблема: язык совершенно не слушался приказов ума. Да и тот, в свою очередь, находился в замешательстве, не зная, какие именно приказы следует отдавать.
-- Короче, -- продолжал паук, -- вот последнее задание: поймаешь мне муху -- получишь эту штуку. Ясно?
Контагин медленно отходил от прострации, даже осмелился спросить:
-- Это т-ты сочинял стихи?
Аристарх Вениаминович прикрыл несколько своих паучьих глаз, оперся лапами о лестницу и зачем-то пересел на ступеньку выше:
-- Нет. Того, кто сочинял пазлы, ты увидишь в Городе.
-- В каком еще го...
-- Ты собираешься ловить мне муху или нет?! Или я начну жрать вот это!
В паучьей лапе опять замаячила маленькая черная доминошка. Тут же рядом что-то зажужжало, и буквально перед самым носом Зомби пронеслось верткое крылатое насекомое. "Чем, спрашивается, ловить? Руками?" Контагин ринулся за ней по этажам, совершенно закрытыми глазами наблюдая, как маленькое черное пятнышко издевательски кружит где вздумает. Муха уже несколько раз пролетала в полуметре от его заторможенной сущности, он пытался схватить ее в кулак, подпрыгивал, но постоянно промахивался. Она, со своей стороны, совершая маневры высшего пилотажа, носилась с четвертого этажа на первый и обратно, заставляя Зомби бегать туда-сюда, сквернословя и проклиная день чьего-то рождения. Пару раз он спотыкался и с криками растягивался на лестнице (чуть было не открыл глаза от боли!), потом снял с себя пуловер и принялся хлестать им воздух, надеясь, что тупое насекомое рано или поздно удастся сбить точным выпадом. Уже изрядно уставший и вспотевший Контагин присел отдохнуть, где-то между первым и вторым этажом. Еще не отдышавшись, он почувствовал, как что-то защекотало кисть его левой руки. Ну надо же! Глупая муха не нашла другого места для посадки, как приземлиться прямо на пальцы своего охотника... Хлопнуть? Внезапно схватить в кулак?
Но Зомби поступил иначе. Он медленно-медленно встал и так же неспешно принялся подниматься по ступенькам, почти не дыша, держа руку в одном положении. Муха ползала по ней, сладострастно слизывая капельки пота и, конечно же, своим восьмибитным умом ничего не подозревала. Так Контагин оказался прямо перед здоровенным, чуть меньше человеческого роста, пауком. Совсем приближаться он побоялся, поэтому просто протянул слегка онемевшую от неподвижности руку. За сотую долю секунды Аристарх Вениаминович слизал свое лакомство -- лишь показался и тут же исчез его заскорузлый, шершавый язык.
Пластинка домино 0:0 лежала у Зомби на раскрытой ладони...
И так страстно хотелось, чтобы на этом их скитания закончились.
Не помня своего имени, Контагин в спешке покинул пятиэтажное здание и только теперь разрешил себе открыть глаза. Поначалу -- лишь темнота и размытые аморфные пятна. Действительность возвращалась как медленно проявляющаяся фотография: сначала вырисовывались слабые контуры объектов, потом появились формы этих объектов и лишь в последнюю очередь мир раскрасился в присущие ему цвета. Одновременно с тем, свечение в пятиэтажке начало заметно гаснуть: многочисленные пни уже не слепили прожекторами в небо, забор из бревен потемнел и потихоньку обретал естественную окраску, трава стала фисташковой, затем -- просто зеленой, а затем -- темно-зеленой. Его одноклассники стояли и терпеливо ждали хоть каких-то слов. Первое, что произнес Зомби, звучало неожиданно:
-- Я уже в гномиков начал верить...
Пьяный Лединеев с таким усердием закивал головой, что очки опять сползли на кончик носа:
-- Да-да! Они здесь бегали с огромными бензопила...
-- Заткнись! -- резко осадил его Квашников и уже нормальным голосом обратился к тому, кто вернулся из Сумасшедшего дома: -- Ну как? Чего там?
Контагин продемонстрировал всем последнюю доминошку, но в его комментариях сложно было связать логикой и пару фраз:
