Иваноид с ужасом посмотрел на свой костюм:

   -- Мать! Мать! Мать! Ведь только что постирались!

   У всех троих одежда покрылась многочисленными пятнами ржавого цвета, который среди кладки кирпичей вполне сошел бы за цвет защитный, но здесь...

   -- Вот пословица: истинная свинья даже в бане грязь найдет! -- с подчеркнутой строгостью в голосе сказал Контагин и принялся нелепо отряхивать джинсы. Казалось, что он даже гордится своим новым внешним видом.

   Квадратная дыра зияла из пола темной разинутой пастью, как бы зевая на весь мир. Косинов, похоже, был удручен больше остальных:

   -- Свобода находилась в каких-то дециметрах от меня, я даже об нее башкой стучался. Я уверен в одном: либо мы в состоянии сами догадаться, либо подсказка где-то в этой комнате. Надо обшарить все. Слово может быть нацарапано, написано на клочке бумаги, даже задом наперед -- так иногда бывает в квестах.

   Начались долгие поиски, сопровождаемые недовольным ворчанием да перетаскиванием предметов с места на место. Квашников вышел из квартиры, чтобы прогуляться по этажам и успокоить расшатанные нервы. Однообразные стены, окрашенные потемневшей известью да облезшей местами зеленой краской, последнее время так часто заполоняют взор, что скоро начнут казаться смыслом их существования. Иваноид решил сосчитать полное количество ступенек от подъезда до самого верха, но на одном из лестничных пролетов сбился со счета и матерно выругался. Площадка четвертого этажа представляла ужасное зрелище: слой пыли, обломки штукатурки да груда из нескольких кирпичей. В "черную" квартиру он побоялся вновь заглядывать -- веяло оттуда какой-то мистикой, словно из инфернальной аномалии. Зато смело подошел к двери N10 и приложил к ней ухо, затаил дыхание, прислушался... Застольные песни продолжались. Каким образом можно горланить непрерывно уж более суток -- загадка для здравого ума. Не совсем стройным многоголосьем таинственные хозяева квартиры подолгу тянули ноты, как будто занимались перетягиванием каната, сплетенного из аккордов, терций, диезов, бемолей. Иногда замолкали, но лишь для того, чтобы выслушать очередной тост и завести свой хор снова. Конкретного смысла слов, как и прежде, было практически не разобрать.

   Квашников громко постучал и в очередной раз усомнился, что там вообще находятся живые люди. Может, магнитофон включен? Затем он подошел к двери с цифрой 11 и несколько раз ткнул пальцем податливую кнопку звонка.

   Как у Чеширского кота из популярной сказки, сначала в воздухе нарисовалась улыбка -- приветливая, в чем-то деревенская. Потом появился и сам моряк. (Все это образно, конечно.) Полосатая матроска, бескозырка на холеной голове, черные брюки-клеш -- все как при параде. Вихрь рыжих волос был придавлен к бескозырке мнимым встречным ветром.

   -- Привет, юнга! Кончили буянить? А где еще двое? На гауптвахте пади?

   -- Дмитрий, ты знал, что под нашим зданием имеется подземный ход?

   -- Так, так... от штормовых ветров у вас уже начинает крыша съезжать! Ты чего мелешь? И где так вывозился?

   -- Тогда, -- Иваноид оглянулся вокруг, -- назови любое слово из семи букв.

   -- ОТСТАНЬ -- ровно семь букв. -- И перед глазами снова цифра 11, приклеенная к серебристому металлу. Дверь закрылась, оставив на память негромкий звук хлопка.

   Квашников спустился вниз, к своим. Достаточно было глянуть на их кислые физиономии, и вопросы сразу становились лишними. Косинов лениво пожевывал кусок салями:

   -- Не перебирать же теперь весь словарь!

   Контагин по-хозяйски разлегся на кровати и впал в несвойственную ему задумчивость, долго-долго лохматил свои волосы, потом резко вскочил:

   -- Иваноид, кинь-ка зажигалку! -- поймав налету блестящий коробок, он для чего-то залез под кровать.

   "Каких чертей, каких сволочей?" -- хотел сказать Квашников, да лень было ворочать языком. Зомби вынырнул обратно, отряхивая колени -- как будто на чистом полу их возможно измазать еще грязней, чем они являлись. Повелительница огня полетела по воздуху к своему хозяину.

   -- Мне это сразу показалось неладным, там на спинке кровати стоит штамп фирмы-изготовителя: ООО "Иллюзия". Не кажется ли вам, довольно странное название для мебельной фабрики? Это во-первых...

   -- А во-вторых, -- подхватил Косинов, -- в слове "иллюзия" семь проклятых букв. Совпадение? Возможно.

   -- Так! -- Квашников выставил руки вперед. -- Давайте в уме еще с десяток слов набросаем, ну... которые покажутся более-менее разумными, чтобы сто раз туда-сюда вхолостую не лазить.

   Несколько минут спустя вереница из трех тел вновь поползла вдоль сырого подземелья. Спасительный огонек зажигалки указывал путь и подмигивал вездесущим кирпичам игривыми лучиками света. Вспомогательных слов не понадобилось. Когда Косинов набрал "И", "Л", "Л", "Ю", "З", "И", "Я", железное тело замка рухнуло вниз, прямо на его левую руку. Он впервые в жизни радостно закричал от боли, а потом приподнял крышку люка...

   ###___восьмой_осколок_мозаики___###

   "Тик-тик... тик-тик... тик-тик..." -- если закрыть глаза и просто прислушаться, могло показаться, что множество мелких птенчиков клюют вокруг зерно. Ненавязчивое, но тем не менее настойчивое тиканье доносилось отовсюду одновременно. Такое количество часов Косинов не видел даже в фильмах. Все стены маленькой комнатки были ими завешаны, заставлены, заполонены. Присутствовало несколько громоздких напольных часов, которые возвышались как мини-замки, их маятники раскачивались подобно вздымающимся и опускающимся молотам. Все часы пестрили яркой расцветкой и поражали своими формами. Лишь некоторые из них выглядели обыденно, в основном же дизайнерская фантазия их изготовителей не имела границ. Вот часы в виде тарелки -- роль минутной стрелки в ней играет движущаяся вилка, секунды показывает вращающийся нож, а вместо основной стрелки присутствует маленькая косточка. Еще часы в виде кота с хвостом-маятником и бегающими ему в такт стеклянными глазами, часы похожие на лягушку, на осьминога, на носорога, на орла, который шевелит когтями, пересчитывая текущее время. Некоторые часы представляли собой странные математические абстракции: под потолком в самом углу висел черный куб, к маятнику которого был прикреплен куб чуть поменьше размером, все три стрелки тоже оканчивались крохотными кубиками, а вместо цифр на квадратном циферблате располагались еще и кубики игральные с соответствующим количеством нарисованных (как в домино) белых точек. Часы в виде змеи, которая медленно вращается и вечно пытается укусить собственный хвост, еще больше поразили воображение. Своим ядовитым двужалым языком змея показывала время, как бы облизывая кровавого цвета цифры. Имелись даже часы-штангисты. Да-да... накаченный бугай, вырезанный из картона, поднимал игрушечную штангу все выше и выше. Утром эта штанга лишь доставала колен, к обеду находилась в районе пояса, к вечеру -- уже в плечах, а ровно в 12 ночи -- победа! Спортсмен взял свой вес и стоял с вытянутыми вверх руками. Далее штанга опускалась, и все начиналось заново.