-- Эй, юнги, что за шторм вы здесь устроили? Бунтуете? Непорядок в нашем форте!
Рукава по локоть засучены, бескозырка неестественно и даже как-то иронично была свернута набок, но главное -- взгляд. Из-под рыжих бровей он искрил неведомым науке излучением.
-- Дмитрий, вы не знаете, ваши соседи...
-- Юнги, там никто не живет! Еще ни разу я не видел, чтобы в эту дверь кто-то входил или выходил. Оставьте свою тарабарщину! Если совсем уж нечем заняться, можем в карты поиграть. У вас есть что поставить на кон?
В воздухе материализовалась знакомая колода карт. Он ее постоянно, что ли, с собой таскает?
-- Нет, Дмитрий, нам своих игр хватает, -- по возможности мягко произнес Косинов, но у этих слов был сложно читаемый подтекст: "шел бы ты, матросик, в свою каюту и оставил бы нас в покое!"
Дверь одиннадцатой квартиры медленно закрыла свою железную челюсть.
-- И дальше что? -- Квашников уже терял всякое терпение, проявлялась нервозность в мыслях, в словах, в действиях, даже дышать он стал как-то по-другому.
Он достал свой мобильник и попытался нажать несколько номеров из записной книжки. Знал, что это практически и даже теоретически бесполезно, но тем не менее тыкал в разные имена и напряженно ждал ответ. Никакого чуда, конечно же, не произошло. Потом Иваноид произнес странную сакраментальную фразу:
-- Samsung умер... Да здравствует Samsung!
И с этими словами что есть дури швырнул сотовый телефон об стенку. Корпус разлетелся на несколько частей, которые шмякнулись на пол в радиусе нескольких метров. Но на душе стало легче -- на какое-то время...
-- Иваноид, ты чего? Почти новый был! -- Контагин поднял один из обломков. -- Сотик -- это единственная кротовая нора, что связывает нас с миром.
-- Зомби, у тебя сногсшибательные аллегории! Мертвецки-верные, я бы сказал.
Косинов поднял с пола два лысых напильника, повернул обратными заостренными концами, внимательно посмотрел на них и пробурчал себе под нос нечто вроде: "ну-ка, ну-ка...". Затем подошел к стене и неподалеку от области замка взялся царапать ими штукатурку. Посыпался сухой песок, а минутой позже показались красные бока кирпичей.
-- Идея понятна? Здесь нет бетонных плит -- простая кладка. Если мы сумеем вынуть хотя бы один кирпич, с остальными будет справиться куда легче. Стена не должна быть слишком толстой.
И он с еще большим рвением принялся за начатое дело. Сразу возникла проблема: огромное количество пыли. Пыль забивалась в глаза и ноздри, и от этого возникало ощущение, что работаешь в забое шахты где, к тому же, заканчивается воздух. Прочихавшись и прокашлявшись, Косинов снял ленточку выпускника и перевязал ей нижнюю часть головы, таким образом защитив хотя бы дыхательные пути. Раствор между кирпичами когда-то клали на редкость добросовестно, его приходилось усиленно царапать, меряясь силой с затвердевшим цементом. Несколько раз менялись: один работает, двое отдыхают в самом низу, дабы не глотать безвкусную пыль. И вот один из кирпичей начал шататься... его года, дни и часы в данной архитектурной композиции были уже сочтены, дело теперь шло на минуты. Р-р-раз... он сильно перекосился и вывалился наружу. Этот подвиг совершил Контагин, не рассчитав, правда, что попадет прямо по своей ноге.
С несколькими другими кирпичами, как и было предсказано мудрым Косинусом, справиться оказалось уже намного легче. Монолит стены был нарушен, и это главное. Проблема в другом: кладка шла минимум в два слоя, если не в три. Принимаясь за второй слой, все трое уже изрядно вспотели и выглядели хуже чернорабочих средневековья. Не облака, а целые тучи пыли заполонили четвертый этаж, делая из некогда свежего воздуха суспензию серого удушающего тумана. Даже Аристарх Вениаминович недовольно попятился в самый угол своей паутины.
Стал все более разбалтываться один непрочный кирпич второго ряда.
-- А ну-ка, дайте сюда!
Квашников многократно обмотал ленточку вокруг своего кулака и врезал в уязвимую область... Еще пара ударов -- и шатающийся кусок стены явно уступил позиции. Еще удар! Еще! Иваноид стиснул зубы и разжал их только тогда, когда упертый кирпич наконец-то грохнулся внутрь квартиры. Образовалась прямоугольная дыра. Из нее веяло темнотой, пустотой и будто замороженной тишиной... Находись там какие-то жильцы, давно бы сошли с ума и с возмущением выбежали наружу. Увлекшись работой, Квашников и не заметил, что его больная нога почти зажила, но порадоваться этому факту решил потом. Он просунул руку внутрь и долго шарил по обратной стороне двери.
Щелчок...
Еще щелчок...
Квартира N12 была открыта!
В ней властвовала темнота -- полное отсутствие света (электрического или естественного) изображало ее дырой в никуда. Казалось, сделаешь шаг и не вернешься назад. Сгинешь. Что-то совсем непонятное творилось с фоновой расцветкой. Пол был покрашен черной краской -- ладно, это куда ни шло. Но черные стены и черный потолок в придачу вызывали, как минимум, недопонимание. Словно все вокруг измазали дегтем -- преднамеренно, старательно, кому-то назло. Проникающее снаружи робкое освещение выхватывало из небытия лишь часть коридора, за которой... Контагин пошарил по стене и нажал включатель.
Батюшки! Черный свет!
Нет, свет выглядел угрюмо-серым, просто какой-то дебил покрасил саму лампочку черной краской. Во фантазия у человека! Вообще, здесь абсолютно все было одного цвета: черная лампочка, черный патрон к ней, черные провода, как уже сказано ранее -- черный пол, стены и потолки, черные плинтуса, черные косяки... Кажется, в морге и то веселей живется, честное слово! Почти отсутствующее свечение лампочки распространяло вокруг безликую серость, кое-как вырисовывая сомнительные очертания странной квартиры. Каких-либо предметов или подобия меблировки обнаружено не было.
-- Наверняка здесь живут не мытые веками привидения. -- Квашников пожевал губу и признался себе, что стало несколько жутковато.
