========== Глава девятая. ==========

Иисусу уже исполнилось пятнадцать, он по-прежнему оставался щупленьким, белобрысым пацаном, выглядящим моложе своего возраста, а Гектор возмужал, окреп и мог похвастаться горой накаченных мускулов. У него было много женщин (в основном шлюхи, но Гектора это не смущало), куча денег и новенький красный Плимут, но у Иисуса было нечто большее — мозги. И постепенно Иисус стал лидером в их тандеме: незаметно для обоих Гектор стал спрашивать у него совета и с обожанием смотреть на него. Иисус, как, впрочем, и всегда, был не против.

Они уже не торговали сами, а использовали мальчишек, таких, какими они были сами пару лет назад. После смерти Саймона ниша пустовала, и Иисус с Гектором тут же заняли её. Они занялись более серьёзными делами, и это стало приносить заметную прибыль. Тогда-то Гектор и подсел на наркоту. Как и все он начал с травы, потом перешёл на кокаин и уже через некоторое время стал колоться. Иисус смотрел на своего друга и понимал, что если он хочет двигаться дальше (а он хотел, ещё как хотел), то с Гектором придётся расстаться. Он мог бы тоже начать принимать и забыть о своих мечтах, но видя, как Гектор после очередного укола лежит с блаженной улыбкой на лице и мочится себе в штаны, испытывал презрение. Иисус презирал слабость, презирал с детства, а Гектор стал слабаком. За пару лет из здорового, красивого, переполненного тестостероном подростка Гектор превратился в привидение с впалой грудью и трясущимися руками. Он по-прежнему смотрел на Иисуса с обожанием, но иногда в его взгляде читался неподдельный страх, ведь он не мог не понимать, что тот скоро уйдёт.

Иисус ушёл, когда подвернулась первая возможность. Тёплым июньским вечером ему позвонил один из тех, кого он называл нужными людьми, и сказал, что им заинтересовался некто Раймон, и очень хочет поговорить с ним завтра утром. Иисус не был знаком с этим мужиком лично, но был наслышан. Раймон — правая рука влиятельного наркобарона Лос-Анджелеса, прослыл человеком жестоким и расчётливым, но при этом все знали — он невероятно щедр. Его люди ездили на дорогих машинах, трахали дорогих баб и жили в дорогих домах в Беверли-Хиллз, Бель-Эйр и Малибу*. Это было то, о чём мечтал Иисус с самого детства, и он пошёл на встречу, надеясь, что Раймон предложит ему работу. Так и вышло. Уже на следующий день Иисус стал человеком Раймона, оставив Гектора за бортом своей жизни.

К двадцати трём годам Иисус стал главным поверенным Раймона. Он поселился в шикарном доме, ездил на желтой Chevrolet Camaro и содержал дорогую чернокожую любовницу, которая по утрам варила кофе, а ночами удивляла в постели. Но Иисусу показалось этого мало, и он попробовал взобраться выше, но сорвался.

Иисус попытался провернуть аферу за спиной босса, чтобы спихнуть того с места и занять его место, да только просчитался. В один день из человека Раймона он сделался дичью Раймона, и ему пришлось бежать. Собрав все деньги, Иисус купил билет до Каракаса и улетел ночным рейсом, а там пересел на частный самолет и скрылся в Лиме.

В Перу Иисус тут же занялся привычным для него делом: без труда нашёл нужных людей, без проблем вошёл в их бизнес, а через пару лет, организовав небольшую заварушку, стал главным наркобароном в Лиме.

Он прошёл долгий путь, начав его с грязных улиц Лос-Анджелеса, и закончив в особняке, в аристократическом районе Лимы, и за всё это время он ни разу не сталкивался с чем-то таким, что он не мог бы понять и объяснить, поэтому сейчас был зол и напуган.

Что-то пошло не так. Где-то в его чётко отлаженной схеме произошёл сбой, и Иисус понятия не имел, как его исправить. Причиной всех его проблем был человек по фамилии Шнайдер, заезжий немец и, как выяснилось, музыкант.

— Да мне глубоко насрать на то, что он мировая знаменитость, — кричал Иисус на своего помощника.

Всего их было трое: Санчо, Родригес и Алехандро. Все трое: мексиканцы, отъявленные головорезы, молодые и безбашенные кровные братья. Он подобрал их на улицах Лимы, когда они попытались обчистить его средь бела дня. В то время они называли себя «Дерзкие братья Борхес» и не лукавили. Иисусу понравилась их смелость и желание добиваться цели во что бы то ни стало, а им понравилось работать на него, потому что Иисус много платил.

Никто из них никогда не смел противоречить ему, но сегодня Алехандро взбрыкнул. Он вызвал их всех к себе в офис и приказал следить за неким Шнайдером, снимающим частный дом в районе Мирафлорез, и если они заметят, что этот хмырь как-то связан с полицией, тут же на месте прикончить его. Алехандро как-то не по-доброму посмотрел на Иисуса, нахмурил густые брови, опустил глаза и твёрдо сказал, что ни за что не станет этого делать. Братья были удивлены не меньше самого Иисуса, они испуганно переглянулись и, не сговариваясь, отступили от Алехандро на шаг.

— Что ты сказал? — переспросил Иисус и приподнялся в кресле, упёршись руками в широкий дубовый стол.

— Я не стану убивать Шнайдера, — упрямо повторил Алехандро и поднял глаза.

— Почему же? — Иисус вышел из-за стола и не спеша подошёл к наглецу, желая влепить ему хорошую пощёчину.

— Простите, босс, но он не просто какой-нибудь парень. Я знаю, о ком вы говорите, и я видел его в городе. Это барабанщик известной группы Rammstein.

— Чего? Правда? А чего ты нам не сказал? — спросил Санчо, но увидев, что Иисус повернулся к нему, тут же замолк и потупил взор.

— И что? — холодно спросил Иисус.

Он передумал бить Алехандро и вернулся в кресло. Не смотря на то, что этот сопляк дерзил ему, он говорил умные вещи. При всей своей власти и могуществе, Иисус действительно не мог безнаказанно убивать музыкантов с мировым именем, не потому, что он боялся полиции (полиция давно работала на него), а потому, что это могло привлечь лишнее внимание к его персоне и его бизнесу, а это было последним из того, что ему сейчас было нужно…

Словно прочитав его мысли, Алехандро сказал:

— Таких, как он, нельзя убивать безнаказанно.

— Да мне глубоко насрать на то, что он мировая знаменитость, — заорал Иисус и снова поднялся на ноги. Алехандро попятился к двери.

— Чего ты дёргаешься? — уже спокойно сказал Иисус и, подойдя к побелевшему от страха помощнику, похлопал того по плечу. — Ты откуда узнал, что этот немец известный?

— Я, ну… — Алехандро глупо улыбнулся. — Я немного фанатею.

— Фанатеешь? — Иисус улыбнулся, а потом с размаха ударил Алехандро по лицу ладонью. — Маленькая гнида! Нечего тебе фанатеть от тех уродов, которые мешают мне зарабатывать деньги.

Алехандро судорожно сглотнул и снова попятился к двери, его братья отступили на пару шагов, почти упёршись спинами в стену, но Иисус уже успокоился. Он вернулся к столу, достал сигарету и закурил.

— Если бы я хотел грохнуть этого Шнайдера, я бы сказал тебе грохнуть его, — сказал он и снова повернулся к Алехандро. — Но я приказал следить за ним, не так ли?

— Да, босс, вы так именно и сказали, — ответил за брата Санчо.

— Заткнись, — коротко оборвал его Иисус и продолжил, обращаясь к Алехандро. — Ты, полагаю, думаешь, что я тупая безмозглая скотина, которая забралась на самый верх и теперь сидит и наслаждается своей властью? Ты, наверное, мечтаешь достать свою пушку и пристрелить меня?

— Нет, — тихо отозвался напуганный парень.

— А я знаю, что мечтаешь, потому что сам был таким. Молодым и горячим. И я убивал, но помни, что если я умру, умрёт и этот бизнес. И тогда ты и твои сосунки-братья вернутся на улицы, чтобы обирать безмозглых туристов. Нечего перечить мне, идите и сядьте на хвост этому немцу. Пошли прочь, всё. Хотя нет, Родригес, ты останься.

Родригес был самым старшим, ему недавно исполнилось двадцать три. Это был здоровый, худой и очень некрасивый парень с прыщавым лбом и кривым носом. Обычно он почти всегда молчал и смотрел в пол, но Иисус знал, что в деле от него больше толку, чем от двух других братьев. Родригес был жесток и холоден и не знал пощады, чем и привлекал Иисуса. Когда Санчо и Алехандро вышли, бесшумно прикрыв за собой тяжёлую дверь, Иисус взял со стола пачку сигарет и предложил Родригесу. Тот молча взял одну и спрятал за ухо.