- И это все?! – прыснула от смеха, окончательно запутавшись в демонстрируемом мне театре безумия.
- А тебе, деточка, еще что-то надо? Йо-хо-хо здесь, - она звонко хлопнула себя по животу, - бутылка рома там, скоро я их представлю друг другу, смекаешь?
Вот уж кому не нужен был ни корсет, ни роскошное платье, чтобы обрести уверенность в себе. Та сочилась из веселой тетки не прекращаемым потоком. Ни вес, ни возраст, ни вздорный характер не мешали Брикс наслаждаться жизнью и грешить себе помаленьку.
Я деловито кивнула в ответ и юркнула в дверь. Разговор с любимой коллегой, конечно, доставлял много радости, но проведи я на улице еще несколько минут, у меня бы отвалилась не по погоде одетая в платье пятая точка. «Пуховик, - пронеслось в голове, - и трусы с начесом!»
На первом этаже находилась темная пустая гардеробная, где я оставила толстовку и поднялась по лестнице в обеденный зал. Судя по радостному возбуждению и снующим между столами официантам, стало понятно одно.
Золушка опоздала на бал.
И попала на утренник в детском саду.
Кого тут только ни было! И зайчики, и лисята, и белочки. И пресловутая мумия из бухгалтерии, перетянутая бинтами от пяток до макушки. Где-то за колонной грустила Сашенька. Ее кошачьи ушки печально поникли, а усы топорщились в разные стороны. Мне была понятна причина ее тоски: пока я прошлась по лестнице, успела насчитать минимум пять Женщин-кошек разных пород и калибра – видимо, в зоомагазине была распродажа.
Рядом со мной пронеслись две секретарши облаченные во что-то кружевное и блестящее, не то снежинки томно возлежат на опушке, не то белые ходоки торопятся на атаку крепости Винтерфелл - поди их разбери. Взяв у проходившего мимо официанта бокал шампанского, я сделала глоток. Холодные пузырьки тотчас ударили в голову – я спокойно пила крепкие напитки, но мигом пьянела от легких газированных вин. Казалось бы, проблему можно решить просто, вот только костюм совсем не располагал к тому, чтобы леди глушила водку, закусывая салом и огурчиками.
В целом мне нравилась атмосфера психдиспансера, что воцарилась здесь. Каждый из нас реально заморочился с костюмом. Кто-то слепил его из грязи, соломы и веток: я видела юриста в камуфляжных штанах, обмотанного рыболовной сеткой; понятия не имею, кого изображал этот подводный русал, но, судя по счастливому лицу, он явно не торчал подруге десять штук за наряд. Кто-то ограбил ближайший секс-шоп: я заметила двух горничных, коротенькие юбочки которых едва прикрывали седалище. Никакого осуждения с моей стороны не было; что произошло на корпоративе – остается на корпоративе. В привычной жизни это могли быть любящие мамочки и жены лучших мужей на свете. И, кстати, о сильной половине нашей Мельницы: мужчины либо дошли до нормальных магазинов со сценической одеждой, либо напялили на лица маски. В целом все казалось милой придурью. Очень забавной, конечно. Но едва ли стоило так вкладываться в собственный образ; оденься я, как и хотела раньше, цыганкой, никто бы разницы не заметил.
Я одним глотком допила шампанское, грустно констатируя, что еще немного – и выпитый алкоголь попросится наружу. Корсет не давал расслабиться ни на секунду, плотно сжав желудок в тиски. Поискав взглядом официанта, которому можно вручить бокал, я услышала за спиной знакомый картавый голос:
- Я заберу.
Он стоял близко, говорил тихо, двигался уверенно, будто был не гостем, а именинником на собственном дне рождения в собственном же доме. Уже через мгновение моя рука опустела, и, повернувшись, я встретилась взглядом с черными бархатными глазами Игнатова. Мурашки пошли по коже от того, как он на меня смотрел.
Без удивления и без восторга. Расширенные зрачки покрывали почти всю радужку его глаз, отчего он казался еще опаснее: именно так кот смотрит на мышь, абсолютно уверенный в том, кем перекусит на обед. По всему выходило, что мной.
- Яна, ты… - он сделал паузу и продолжил: - Вы… Я рад, что вы купили именно это платье. Я люблю красный цвет.
***
- Яна, ты… - он сделал паузу и продолжил: - Вы… Я рад, что вы купили именно это платье. Я люблю красный цвет.
- Как и все мужчины, - парировала в ответ, пытаясь снизить градус напряжения между нами, - вообще-то платье алое. И я его не покупала, а украла, надеюсь, вы не выдадите меня полиции?
Он наморщил лоб, но быстро взял себя в руки и вежливо улыбнулся. Только губами, а значит совершенно неискренне: за два месяца в Мельнице я успела изучить повадки Игнатова.
- Удивительно, как муж выпустил вас из дома в таком виде, - и, увидев, как я нахмурилась, удивленная его бестактностью, добавил: - вы правы, Яна. Это меня не касается, так что предлагаю сменить тему. Можем поговорить о музыке. К примеру, я бы хотел, чтобы первый танец вы оставили для меня. Что дума...ешь?
В желудке засосало под ложечкой, видимо, от голода. Я сделала шаг назад и огляделась по сторонам, чтобы потянуть время и дать себе шанс подумать. Отказать шефу казалось невежливо. Принять предложение – опасно. Я не была идиоткой и понимала, что если на первый медленный танец он пригласит именно меня, то слухи о нашей связи расползутся по офису быстрее, чем Брикс докурит очередную сигарету. В.Г.сверлил меня глазами в ожидании ответа и наконец я произнесла, тщательно подбирая слова:
- Думаю, что это плохая идея.
Он напрягся и поправил галстук. Ах да, только сейчас я перевела взгляд с его лица на костюм, такой же черный и чопорный, что и всегда. Наверняка очень дорогой, сшитый самим Дольче Габановым и привезенный потомками Гуччи из Италии на частном параплане. Короче, все как обычно. Я поняла, что картавый не придумал ничего интересного и изобразил директора похоронного агентства. Или же закрытый костюм и был его маской, скрывающей от общественности сексуального маньяка, повернутого на всяких кнутах и связывании. Днем приличный дядька - ночью надевает ошейник с шипами и в добрый путь.
- Что вас так рассмешило, Яна? - спросил он, наклонившись ближе.
Я постаралась сделать серьезно лицо и виновато пожала плечами. Не рассказывать же, в каком образе сейчас представила себе Его Сиятельство. Заклюет.
- Пойдемте, я провожу вас к нашему столику.
- Нашему?!
Я не успела даже подумать над употреблением местоимения «наш». Ни в какой иерархии такая челядь, как Яна Птаха, не должна была сидеть за одним столом с генеральным и прочими власть имущими.
- Именно, я решил, что вы будете сидеть с нами. Так удобнее...для всех нас. Или вы против?
В голове крутилось: «Конечно, блин я против!». Но уже в следующую секунду меня накрыла новая волна паники. И причины для этого были весомые: Игнатов занес и задержал руку в миллиметре от моей талии. Не коснулся. Замер. Я чувствовала тепло его кожи, но не прикосновения. Картавый черт даже не дотрагивался до меня, а в голове уже вовсю мигала сигнализация об опасности. Сердце клокотало, как обезумевший будильник, давая мне понять, что что-то, мать его, происходит.
- Вы идете? - медленно спросил он.
- Мне нужно… позвонить, - еле нашлась с ответом и сделала шаг в сторону, чтобы не чувствовать жар его ладони. Горячий мужик. Во всех смыслах слова – горячий. На месте Катеньки я бы примотала себя к нему скотчем и делала вид, что мы разлученные в детстве близнецы Зита и Гита, теперь ни минуты не можем врозь. Да и вообще, пора уже змее заявиться сюда и заявить о своих правах на Виталика. Я посмотрела по сторонам, выискивая статную брюнетку, облаченную в шелка и туманы, которая прилетит и избавит любимого шефа от моего общества. Зря. Мы были окружены банальными зайчиками и белочками, никакой королевы бала в радиусе пяти метров не наблюдалось. Мгновения растягивались, как при замедленной съемке, и я с ужасом понимала: В.Г. никуда не уйдет, пока не получит от меня именно тот ответ, который хочет услышать. Судя по всему, он вообще всегда получал желаемое.
Спасение пришло, откуда не ждали. На сцену вышел, нет, впорхнул голый старый мужик в набедренной повязке, с крыльями за спиной и нимбом над плешивой макушкой.
