Мне определённо нужно встряхнуться, и я залезаю в душ. Затем сушу волосы, наношу лёгкий макияж и делаю самую скромную причёску из всех возможных. Строгие брючки и белая блузка без рукавов довершают образ приличной девочки. К одиннадцати я готова, и, хоть результаты будут известны только после часа, я буквально не в состоянии сидеть дома и ждать. Я выхожу на улицу и потихоньку бреду к метро.

Не припоминаю, когда в последний раз я так нервничала. Я на таком взводе, что еле-еле замечаю давку в вагоне и сутолоку перед Балтийской. К институту бреду буквально на автопилоте и едва не пропускаю нужный поворот. В голове всего одна мысль, всего одна фраза: вот сейчас всё и решится. Вот сейчас.

Целый час я сижу в коридоре перед приёмной комиссией в ожидании вердикта – или чуда. Периодически замечаю знакомые лица ребят, с которыми сдавала экзамены. Они совсем не волнуются – почти все они собирались поступать на платное. Я же нервничаю так, что у меня нет никаких сил на разговоры или даже приветствия. Часть меня считает, что это неправильно: скорее всего, с этими людьми мне придётся учиться, и не стоит начинать с грубости. Другая часть истерически вопит, что мне ни за что не удастся поступить, и этих людей я никогда больше не увижу, так что могу прямо сейчас послать их всех к чёрту. Я выбираю промежуточный вариант и только вымученно улыбаюсь, когда вижу очередное знакомое лицо.

Наконец наступает решающий момент – можно зайти в приёмную комиссию и узнать… узнать. Я пришла раньше всех, поэтому иду первой. Точнее, ползу на подгибающихся ногах, а сердце в этот момент колотится так, что мне кажется, его стук слышат все окружающие. В комнате три экзаменатора – две женщины и мужчина, и одна из женщин говорит мне… говорит мне… что?

Я поступила. Сама. На бюджет. Единственная из всех поступавших на этот факультет. У меня всё получилось. Я поступила.

Экзаменаторы поздравляют меня и вдруг осекаются на полуслове. Должно быть, вид у меня совсем безумный, потому что экзаменатор-мужчина предлагает мне воды и присесть.

Я качаю головой – нет, нет. Затем широко улыбаюсь. Чувствую, как к моему лицу возвращаются краски. Хочется обнять и расцеловать всех экзаменаторов, но потом я думаю, что это, наверное, всё же слишком. Поэтому я беру памятку первокурсника, от всей души всех благодарю и выхожу из кабинета. Звоню маме и сообщаю радостную новость – очень тихо, словно это мой волшебный секрет. Долго курю и болтаю со знакомыми ребятами, потом мы все вместе идём к метро и потихоньку разбредаемся по разным веткам. Я даже думать боюсь о том, что случилось, боюсь расплескать свою радость.

И, тем не менее, не думать я тоже не могу. Всё во мне поёт и звенит от счастья и предвкушения, и я думаю: раз я поступила, значит, и дальше всё будет хорошо. Всё пойдёт по моему плану, всё удастся, всё сбудется.

Сегодня будет потрясающий день, я уверена.

Дома я включаю Muse на полную громкость, танцую и пою, попутно распивая баночку Ред Девила. Кажется, я начинаю привыкать к этому напитку. Ничего, не страшно, сегодня мне можно, сегодня мне всё можно!

Мне звонит Рома, и я сообщаю ему, что мне всё удалось. Он, конечно, снова предлагает мне встретиться вечером, и я не говорю ни да, ни нет. Мне не хочется обижать Рому, хотя, если честно, сейчас мне совершенно не до него.

Я начинаю собираться. Мою голову, укладываю волосы, делаю в меру яркий макияж, крашу ногти в чёрный. Вытаскиваю все вещи из шкафа и в течение часа роюсь в куче шмоток, чтобы в итоге понять, что надеть мне совершенно нечего. В конце концов я останавливаю свой выбор на обтягивающих джинсах и футболке с открытыми плечами. Растрёпываю волосы, потому что укладка перестала мне нравиться. Добавляю немного теней на веки, потом стираю. И понимаю, что опять кошмарно опаздываю.

Мы решаем устроить вечеринку на высоте и забираемся на крышу девятиэтажки, предварительно заскочив в магазин. Я бдительно слежу за тем, чтобы алкоголя было как можно больше – в этом мне видится залог успеха всей затеи.

И сначала всё идёт хорошо. Все поздравляют меня с поступлением, все говорят, какая я молодец. Влад обнимает меня и целует в щеку. В мою честь поднимают тосты. Мне очень хочется, чтоб все как можно скорее поднабрались и расслабились, поэтому я подливаю всем ещё и ещё. Я в состоянии дикого возбуждения, буквально не могу усидеть на месте. В итоге, когда я сажусь на край крыши и свешиваю ноги вниз, Влад лично меня оттуда оттаскивает. На секунду я прижимаюсь к нему, вдыхаю его запах и чувствую его руки, ощущаю, как он обнимает меня за талию. Он так красив сегодня, на этой крыше, в лучах заходящего солнца. Его красота буквально слепит мне глаза. И в этот удивительный момент полуобъятия я буквально кожей ощущаю, что у меня всё получится.

Но волшебное мгновение проходит. Влад смотрит на меня сердито и говорит, что, если я ещё раз залезу на край, он немедленно уйдёт. Я смущённо улыбаюсь и обещаю больше так не делать.

Мой план трещит по швам. Да, все пришли, да, все планомерно напиваются.… Но почему-то это совершенно не помогает. Влад обращает на меня не больше внимания, чем обычно, не больше, чем все остальные, а, возможно, даже меньше. Он лежит на крыше, погруженный в свои мысли, курит, как паровоз, и молчит.

Доведённая до отчаяния, я удваиваю усилия. Я флиртую с другими ребятами, что до крайности всех удивляет, я включаю на телефоне музыку и начинаю танцевать, я заливаюсь смехом и отпускаю шутки, одну неудачнее другой, и окружающие уже начинают смотреть на меня несколько странно. Только Владу всё нипочём, он всё так же лежит и смотрит в небо, словно там есть что-то интересное. Словно небо ему куда интереснее, чем я.

В конце концов, я выдыхаюсь. Он так близко, я могу коснуться его, только протянув руку. И при этом он так далеко, мне до него не дотянуться, как бы я ни старалась.

Именно в этот момент у него звонит телефон, и я сразу понимаю – это она.

– Привет, родная, – говорит Влад.

У меня внутри всё обрывается. Такое ощущение, что я лечу в пропасть, что я всё же упала с этой грёбаной крыши и теперь с огромной скоростью приближаюсь к земле. А он даже не пытается понизить голос или отойти куда-нибудь. Он разговаривает со своей «родной», не обращая ни малейшего внимания на то, как мне плохо. Из-за безумного стука сердца и шума крови в ушах я почти не слышу, что он говорит, но улавливаю интонации – ласковые, заботливые, чуть насмешливые. Те самые интонации, с которыми он должен был обращаться ко мне.

На подкашивающихся ногах я подхожу к пакету с алкоголем, достаю банку Ред Девила и выпиваю половину почти залпом. Ловлю Ленкин сочувствующий взгляд. Кривлю губы в ухмылке. Я не должна разреветься здесь и сейчас. Только не это.

Дура, Боги, какая же я дура! Что я себе придумала – что он поведётся на мои накрашенные глаза, открытые плечи и успехи в учёбе? Он любит её, это же очевидно! Настолько любит, что готов ради неё бросить родной город, друзей, родителей! На что я только рассчитывала?

Влад заканчивает разговор и поднимается на ноги. Улыбается немного смущённо.

– Вы простите меня, но мне пора. Меня Алина ждёт в скайпе. Крис, не обидишься?

Я пытаюсь выдавить из себя ответную улыбку и слова о том, что всё в порядке. Но я не могу. Внезапно на меня накатывает гнев. Ладно, он любит эту чёртову Алину и никогда не будет со мной, но сегодня, в конце концов, мой день, день моего триумфа, и это моя вечеринка! Неужели долбаный разговор по скайпу с этой его зазнобой не может подождать? Впрочем, пусть идёт, тюфяк! Больно он мне нужен!

– Может, и обижусь, да какая тебе разница? – холодно отвечаю я. – Вали. Вали отсюда к чёрту! Алине привет!

Он недоуменно смотрит на меня, а затем в глубине его глаз я отчётливо вижу наступающее понимание. В какой-то момент мне кажется, что он хочет подойти ко мне, но он только передёргивает плечами.

– Прости, Крис. Пока, ребята.

Он уходит, и солнце светит ему в спину. Я провожаю его глазами, пока он не скрывается на лестнице, затем оседаю на пол. Слышу свой голос словно издалека: