Его глаза сначала блеснули хищно, затем потеряли азарт грядущей схватки, он расслабился, прекратил выпячивать грудь и тянуть плечи, сплюнул кровью.

— Пригласите Ишим посмотреть, — нетерпеливо двинула рукой Рахаб в каком-то сложном жесте. Просьбу о воде она игнорировала начисто, проезжалась по Кораку совершенно безразличным взглядом, только терпеливо ждала, собой закрывая ему вход в замок и явно намереваясь удерживать нежданного гостя подальше.

Какой-то демоненок, резво бросившийся за Ишим, справился с поручением на удивление скоро. Худенькая безоружная демоница в легком сарафане, кажущаяся особо хрупкой на фоне Рахаб, аккуратно выглянула из-за ее спины, присмотрелась к нему, нахмурилась:

— Корак? — определенно узнала она. — Ты как сюда попал?

Гвардейцы заметно расслабились, почувствовав в голосе Ишим то выражение, с каким обращаешься к давним знакомым; Рахаб, посомневавшись, тоже склонила голову, шепнула Ишим несколько слов неразличимо, на ухо, и отошла в сторону, позволяя демонице и Падшему подойти ближе друг к другу. В бок все равно впивался ее пристальный взгляд.

Улыбаясь спокойно, Ишим чуть качнулась вперед, словно намеревалась обнять его, но мимолетно заглянула Кораку в лицо и передумала.

Он раскинул руки, приглашая обняться и инсценируя распятие. Рассмеялся радостно, заливисто, будто не было за плечами Ворот Ада, пустыни, чтобы пройти через которую он чуть не сошел с ума еще раз, не было погибшей Пандоры и Инквизиции на хвосте. Он чувствовал от Рахаб опасность, которая нравилась ему, завораживала. Чувствовал от Ишим уют, который, может, сентиментально и ошибочно, на эмоциях, принял за близость дома.

«У меня нет дома».

«Мне дом не нужен».

То были его слова, он готов был отречься и закричать об этом, но молчал, сдерживая внезапные порывы.

— Когда я умер, чтобы вас вытащить, поскитался по Аду, встретил Смерть, и, как результат, вот… — Он указал за спину, но поворачиваться не стал, ожидая объятий. — Я потерял Крылья, а с ними огромную часть способностей. Кое-как попал в Ад, открыл ключиками Врата Ада, перешел пустыню и добрался сюда…

— Кары нет, она в Петербурге… — проговорила Ишим, очевидно, подумавшая, что если у Корака и есть какие-то дела, то уж точно не к ней. — Подожди пару часов, она обещала вернуться, а пока… — она махнула рукой, приглашающе указывая на замок, — могу предложить недолгий приют… — Мельком оглядев его, добавила несмело: — Лекарей не позвать?

Он разочарованно сунул руки в карманы, пожал плечами. Изменился в лице, его накрыла тень озабоченности и сосредоточения, Кораку не естественная.

— Мне надо многое тебе рассказать, Ishim Ah’Cara… лекарь не понадобится, а вот немножко водички было бы очень кстати…

Он повернулся к Рахаб, приложил два пальца к виску, выпрямившись снова. Благодарно кивнул Ишим и пошел следом.

Она уверенно, как полноправная хозяйка большого дома, вела Кристофера по громадным залам и высоким долгим лестницам, после которых дыхание дико клокотало в горле. Ишим же легко впорхнула в тяжелые двери, входя в просторную спальню, быстро ухватилась за графин и налила воды. Указала гибким хвостом на застеленную кровать.

— Если что-то надо, говори, — хлопотала она, засыпала вопросами: — А Кара знает, что ты здесь? Как ты вообще оказался в нашем мире, Кареон же безумно далеко?

— Сначала присядь, ладно? Я буду говорить обо всем, стараясь не рушить порядок. А ты попытайся не перерезать мне горло, скорее всего, это меня убьет. Готова слушать?

Он аккуратно присел на край кровати, жадно выпил воду, показавшуюся ему самым вкусным, из всего, что он пробовал. С трудом потянулся, почесал лопатку, тряхнул головой. В длинных волосах запутался песок.

— Конечно, готова, — откликнулась Ишим.

Она, постояв немного, подтащила от письменного стола стул с высокой резной спинкой, устроилась напротив Кристофера. Скинула легкие туфельки, утопив ноги в мягком белом ворсе расстеленного по полу ковра.

Падший зажмурился, будто собираясь с мыслями, думая, с чего начать. Подпер голову о руки, неотрывно смотря в глаза Ишим.

— Пробыв в нашем Аду некоторое время, как я посчитал: несколько месяцев по вашему и чуть больше по нашему временам, я очнулся около окружной трассы Петербурга, имея при себе пистолет, какой-то глупый паспорт, который не пригодился, сигарету.

Он положил «Грача» на кровать, несколько раз нажав на спусковой крючок, убеждаясь, что в Аду он не работает.

— Кое-как добрался до города на попутках, истекая кровью из шрамов на лопатках. Там меня приютил бывший Божий Воин, Егор, там же я вышел на старые знакомства и достал себе немного денег и лекарство. Познакомился с очаровательной демоничкой их местного бара. И по странному стечению обстоятельств на следующий день она погибла. Мне это сообщили с ее телефона инквизиторы или кто-то, кто ими представляется. Я подумал, что найду тут справедливость, как бы смешно ни звучало. Страшно, Ишим. Если это не моя вина, то страшно, кто мог сотворить что-то с этой милашкой. А если я, то еще страшнее. Ведь я думал, что, потеряв крылья, убил в себе Чудовище, а, оказалось, просто перестал его контролировать… Это первое…

Его голос начал ломаться, как только близились слова про чудовище. Падший был прекрасным актером, но в глазах его сейчас действительно плескался страх вперемешку с отчаянием. Страх и за себя, и за окружающих. Он терпеливо смотрел на Ишим, ожидая разрешения продолжить. Она молчала, рассматривая свои аккуратные ноготки: видно, что-то в истории с погибшей девушкой ее настораживало, но Ишим, не один раз набирая воздух в грудь для глубокого вдоха, так ничего и не произнесла. Порывисто встала, прошла к письменному столу, взяла какой-то амулет, но быстро положила обратно.

— Если твоя девушка погибла, то ты, должно быть, первый подозреваемый, — наконец выговорила она. — Корак, скажи мне, что за тобой не идет погоня. Гвардия тебя не укроет, если у них есть доказательства. И я хорошо знаю Влада — он их найдет… Но ты пока продолжай.

Он рассмеялся вдруг истерично.

— Идет, Ишим. Знаешь, когда я отдавал тебе амулет, существовал огромный шанс… — Он наклонился к ней вплотную, чуть наклонив голову. — Шанс, что это будет последний мой выстрел. Что для удобства капитана Войцека я отправляю вас домой, а себя — обратно. Обратно в Пустоту, из которой когда-то вышел Везувий. Я сделал все, что было в моих силах. Думаю, теперь Владислав тоже сделает все, что в силах его, чтобы выместить всю злобу на пока что беззащитном Падшем. Ты не надевала Амулет, Ишим? С твоего разрешения, я бы хотел забрать его обратно. С ним можно хоть канал Энергии создавать, немного, а помощь…

— Да, я все ждала, когда ты за ним придешь, — рассмеялась Ишим. — Сейчас, я тут припрятала…

Она вспорхнула со стула в сторону комода с выдвижными длинными ящиками, из самого первого вытащила массивную деревянную шкатулку. Ненадолго Ишим зарылась вглубь, запутываясь пальцами в длинные серебряные цепочки, недовольно подергала пушистой кисточкой хвоста, когда не смогла с первого раза выудить нужное. Наконец, перевернув все свои сокровища, она выхватила амулет в виде пятиконечной звезды и вручила его Кораку.

— В целости и сохранности, — гордо заявила она.

Он отпрыгнул, смяв идеально заправленную кровать, поскуливая в ожидании боли. Успокоился, посмотрел на Ишим.

— Дорогая, ты — хозяйка этого амулета. Ему не нравится, когда кто-то трогает его без разрешения. Скажи, что отдаешь его мне. Этот кусок ебучего металла очень агрессивный! Вижу, ты его не надевала, это радует. Я бы себе не простил…

Он приводил в норму дыхание.

Ишим пожала плечами, явно недоумевая, что нужно говорить, но попробовала:

— Отдаю амулет тебе. Так? Забирай его уже, я его хоть и правда не носила, но он все равно очень… неуютный.

Корак аккуратно взял амулет за цепочку. Тот задергался, начал кружиться вокруг собственной оси, несколько раз чуть не поцарапал Падшего острыми краями. Затем, видимо, почувствовав старого хозяина, успокоился, повис в руке Кристофера.