— Защитная магия, — предположил гвардейский солдат, посветив рядом амулетом. Если бы тот полыхнул красным, бежать было бы поздно, но камушек сиял мягким желтым солнышком. — Потому-то дома и стоят. Они думали, что вернутся?..

Но Рыжий не слушал разговоры, он внимательно смотрел на руну. Она не была похожа ни на привычные архидемонские буквы, ни на человеческое колдовство. Остренькая, чуть загнутая, она четко нарисовалась у него перед глазами, и Рыжему показалось, что он никогда не сможет ее забыть. Тем не менее, он попросил у Вирена тетрадь, которую тот таскал с собой, и наскоро начертил ее карандашом на чистой странице.

— Она не загорится? — поддел Вирен, принимая тетрадку обратно. — Рыж, зачем тебе это? Нам довольно своей магии — откуда ты знаешь, может, эта руна их сгубила.

Поразмыслив, Рыжий не смог ответить, пожал плечами. Но он знал, что иначе сделать не мог; что-то на мгновение завладело им. Это ощущение было очень неприятным, и Рыжий, избавившись от наваждения, захотел тут же вырвать страницу, но испугался прослыть безумцем.

Их отослали на запад, на самый край поселения, и Рыжий тщательно рассматривал стены и землю под ногами, боясь пропустить что-то важное. У него ныло в животе — возможно, стоило позавтракать, прежде чем отправляться в горы, но он от кого-то слышал, что хороший маг должен быть злым и голодным.

— Там что-то есть! — воскликнул Вирен, ускорив шаг.

— Постой, не уходи без нас! — сердито прикрикнула Ринка, кидаясь за ним. — Несносный мальчишка…

Загадочным предметом оказался выложенный в центре улочки белокаменный круг, внутри которого плескалась темнота. Рыжий задумался, есть ли место глубже Тартара, могут ли под ним скрываться сотни неизведанных миров, в которые они пока что не способны проникнуть… В аппетитах Гвардии сложно было сомневаться.

— Колодец, — решила Ринка, глянув вниз. Стоило Рыжему посмотреть в черную дыру, у него что-то сжималось в груди — отголосок сосущего, голодного чувства. — В прошлом здесь, вероятно, была вода. Наверное, мы не узнали бы это место…

Сосредоточившись, он попытался вообразить нечто похожее на родной оазис: небольшой городок, со всех сторон окруженный пустыней, потому замкнутый, но счастливый в своем тихом и неспешном быте, которое так ненавистно всем молодым демонам, жаждущим приключений. Дорисовал шумящие деревца из загнутых колючек, приукрасил дома, белеющие стенами, вообразил щебет птиц — не может быть, чтобы здесь они никогда не пели. Спохватился, когда придумал стайку маленьких демонят, бегающих по пустым улицам… В голове зазвенел призрачный смех.

— Это место начинает сводить меня с ума, — доверительно пожаловался Рыжий. — Это как будто… задник, намалеванный для театрального представления! От живых всегда что-то остается!

Его товарищи не нашлись с ответом. Ринка наподдала ботинком камушек — обломок чего-то. Наклонилась, подобрала его, потерла, но с досадой отбросила. Вирен пошел туда, куда он откатился, рассеянно оглядываясь. За спиной зашумели голоса.

— Мы можем укрепиться здесь на время, — убеждал Гил, держась за связной амулет и раскачивая им перед собой. — У домов крепкие стены, их строили на века, да еще эта магия. Все они пусты, мы заметили немного самой простой мебели: столы, тумбы… Тоже из камня.

Приметив Рыжего, он помахал рукой, и он несмело присоединился к протянутой вниз связи — легонько коснулся нити заклинания, боясь прижечь пальцы, но гвардейская волшба приняла его удивительно ласково. Прикрыв глаза, Рыжий вслушался в чуть хрипловатый голос Волка:

— Нам нужно продвигаться; переправляться через горы маленькими отрядами небезопасно. Вместе можем обороняться: поставить телеги, создать заслон. Ты прекрасно знаешь, что горы кишат всякими тварями…

— Пока тихо, — хмыкнул Гил, окончательно счищая налет дисциплины. — Ты не думал…

Оборвав на полуслове, он вдруг повернулся. Заинтригованный Рыжий тоже посмотрел, увидел Вирена, наклонившегося к кустам и что-то там выискивавшего среди сухих веток… Он был так увлечен своей находкой, что не заметил, как со стороны гор к нему, стелясь к земле, прячась за острыми камнями, пробиралась какая-то тень. Рыжий задохнулся, испуганно озираясь, и все гвардейцы застыли тоже, боясь окрикнуть, запутать Вирена — и вынудить тварь кинуться. Тронув изнанку, Рыжий узнал ту голодную паршивую силу, что тащилась за ними долгое время, а потом аккуратно коснулся ауры Вирена.

Тот замер, разведя руками ветки, почти не дышал. Тень не собиралась отступать, словно не замечала гвардейцев, прицелившихся в нее из ружей и напряженно ждущих команды. Рука Вирена дернулась — и тартарское чудовище черной тушей кинулось на него со спины. По сравнению с ней он казался издали совсем тонким.

— Справа! — заорал ошалелый Рыжий, стискивая в клубок изнанку. — Береги-ись!

Стреляли — промах, еще один… Наскоро сложить заклинание не удалось, нити были жесткие, твердые, как пенька. Не протянуть тонкие изящные плетения. Не подпалить их коротким рубящим движением. Но и Вирен был не такой дурак, чтоб застыть на месте; он ловко скакнул, вынудив чудовище грузно приземлиться, выхватил револьвер, навскидку пальнул пару раз… В твердости его руки Рыжий ни капли не сомневался, но пули будто не повредили существу. Дымчатая тварь запросто отлетела влево, по камням, увиливая от следующих выстрелов. Вирен не успевал палить — длинными мощными скачками она приближалась, ревя и меча длинным тонким хвостом — крысиным. В слюнявой пасти мелькнули острые зубы.

И Вирен шатнулся, бросился прочь, обратно к деревне, на ходу выхватывая саблю. Развернулся, размахнувшись, и острие клинка промелькнуло мимо тупомордой головы тартарского чудовища. Оно отпрянуло. Завертелось. Перейдя в наступление, Вирен ликующе, громко взвыл, порезал по шее. Спасаясь от его сабли, существо перекинулось на отважно наступавшего Гила с парой солдат. Один отлетел, когда по нему хлестнули кнутом хвоста, и жалобно вскрикнул. Затих.

По бокам кинулись еще Ринка и пара гвардейцев, зажимая в тиски, а девочка с печальным лицом встала рядом с Рыжим и подняла какую-то невиданную, не похожую на другие винтовку, тщательно прицеливаясь, сведя от напряжения губы… Рыжий отмер, стыдливо сознавая, что мог бы уже связать боевую магию. Побоялся широким махом задеть гвардейцев, и без того скачущих, уворачивающихся от когтей на длинных лапах. Его любимые заклинания требовали простора — лучше всего они работали на полях сражений. Девочка рядом дернула хвостом, выдохнула и выстрелила. Попала: пуля задела морду, впилась в щеку, и зверь завизжал, скрипя, попятился испуганно, пытаясь сбежать, а гвардейцы накинулись стаей. Еще один солдат упал, схлопотав лапой в грудь. Демоничка быстро перезарядила винтовку и снова прицелилась. Рыжий понял: хочет выбить глаз.

Нити дрогнули под руками. Рыжий видел, как Вирен бренчит на гитаре, и наука магии была немногим от того отлична — ритм, нужные слова, выверенность. Заломило кости, зубы, ударило в лопатки, в рога. Нити были рваные, растерзанные, но они поддались, прошла искра… Камни шумно брызнули из-под лап твари, разметались порывом, и она неуклюже рухнула. Гил метнулся, припал на больную ногу, но вонзил штык прямо под горло; сияющая сабля Вирена мигом позже гладко вошла в сердце — туда, где обычно оно билось.

Когда Рыжий подбежал, чудовище зарубили. Оно истекало вязкой, густой и очень черной кровью, змеящимися ручейками побежавшей по сухой земле. И почему-то Рыжий, ведомый наитием, побоялся в них наступать, пачкать ботинки — вдруг разъест толстую подошву. Перепрыгивал, чувствуя себя ребенком, но с облегчением заметил, что и остальные следуют его примеру.

Позади сверкнул портал — уносили раненых.

— Что это такое? — спросил кто-то из гвардейцев, оторопело шатаясь рядом. — Верткая дрянь… Никогда о таких не слыхал.

— Похоже на крысу, — просипел запыхавшийся Вирен. — Очень жирную и злобную крысу.

Он без страха потыкал чудовище в лоснящийся черный бок, отошел, чтобы попасть в руки Ринки, которая крепко вцепилась в его плечи и, не стесняясь никого, рычала: