— Откровенно говоря, его за столь выдающийся подвиг должны были наградить Орденом Британской империи, — пошутила Джанна.

Девушки дружно засмеялись, и как бы Рей ни хотелось присоединиться к ним, ей все равно не удалось пересилить себя. Она находилась в полной растерянности от столь неожиданной новости, пытаясь найти оправдание поступку Бена и понять, почему он это сделал.

Это случилось всего час назад, но каким-то невероятным образом об этом шепталась вся школа.

Соло ударил Хакса.

Как только прозвенел звонок и преподаватель оповестил об окончании урока, Роуз вместе с другими знакомыми огорошила ее новостью: сосунок Бен Соло заехал Армитажу Хаксу по лицу прямо во время занятия.

С того момента вся школа гудела подобно улью. Одни говорили, что Хакс каким-то образом унизил семью Соло, за что поплатился сполна. Другие наоборот настаивали на типичном заносчивом поведении альф. А вот некоторые ушли недалеко от правды, утверждая, что весь этот сыр-бор произошёл из-за девушки…

У Рей не было ни малейшего желания строить догадки. Она не осмеливалась надеяться…

Но все равно где-то глубоко внутри теплилась та самая надежда.

Черт, а ведь она действительно надеялась. Даже несмотря на всю ту боль, которую Бен причинил ей в тот вечер, она не могла так просто сдаться. Надежда помогала ей пройти через самые темные и безрадостные периоды жизни, каковых было немало. Да, Рей не отрицала, что эта самая надежда принесла ей разочарование и разбила нежное сердце вдребезги, но это все равно лучше, чем полное отсутствие оной.

И сейчас Рей отчаянно уповала, что Бен и вправду все это время был тем добродушным и чуточку стеснительным парнем, который ей так приглянулся в тесных стенах Ниимы. Что он ради нее ударил Хакса. И что, возможно, он… отстаивал ее честь или что-то в этом роде. В этом чаянии было нечто отчасти глупое и даже архаичное.

А может, все это было лишь ее идиотскими и безосновательными мечтами. Бен мог заехать Хаксу просто потому, что тот был самым натуральным мудаком. Да само существование Хакса заведомо предполагало его знакомство с кулаком любого мало-мальски адекватного человека. И будь проклята эта надежда, что беспощадно терзала ее денно и нощно. Это не прекратится до тех пор, пока она наконец не узнает всю правду.

Рей пропустила девочек вперед. По правде говоря, будучи с головой погруженными в явно преувеличенную инсценировку Роуз, они даже не заметили, как Рей оказалась позади них. Она незаметно замедлилась и прошла за ними вплоть до поворота, а после, не теряя ни секунды, рванула в сторону лестничной клетки.

Его отстранили от занятий, знаешь ли.

Тяжело дыша, Рей добежала до массивной двери из красного дерева, что располагалась на самом последнем этаже здания. Саму ее еще ни разу не отстраняли от занятий, хотя ее частые опоздания и острый язык, который она совсем не боялась пускать в ход, пререкаясь с мизогинным мастером Кренником, пару раз едва не стоили ей внеклассной свободы. Рей подозревала, что в данном случае ее спасала фамилия давно почившего деда.

Она осторожно приоткрыла дверь и даже ни чуточки не удивилась, увидев уснувшего на стуле с книгой в руках профессора Акбара. В аудитории находилась еще пара учеников. И, если судить по запаху, все они были альфами. Но Рей пришла сюда ради одного конкретного альфы.

Он как раз сидел в углу — одна рука была обмотана специальным пакетиком со льдом, а вторая яростно порхала над белым тетрадным листом.

Сперва Рей пыталась привлечь к себе внимание Бена, яростно размахивая руками и громким шепотом зовя его по имени, но у нее так ничего и не вышло.

Поэтому она сделала глубокий вдох и, кинув опасливый взгляд на сопящего профессора, проникла на цыпочках в аудиторию, незаметно продвигаясь к своей цели. Чем ближе она подходила, тем напряженнее становились его плечи.

Бен определенно ее заметил, как, в принципе, и двое других альф, которые, к счастью, ничего не сказали. По правде говоря, Бен даже не посмотрел на нее. И, когда она плавно скользнула прямо позади него за один из столов, он все так же не обращал на нее внимания. Рей подалась вперед, прожигая взглядом чёрные как смоль волосы, — в которые она точно не хотела зарыться носом, — и оперлась локтями о стол. И стала ждать, пока Бен скажет хоть что-то, но он все молчал, и тогда у нее лопнуло терпение.

— Значит, это правда, — не в силах сдержать удивление в голосе, прошептала Рей.

Она вздрогнула, увидев, как тот весь напрягся от ее слов.

— Жаль, что мне не удалось увидеть это собственными глазами, — попыталась пошутить она.

Но и это не помогло делу. Бен уткнулся взглядом в тетрадь, а рука, держащая ручку, застыла каменным изваянием.

— Это случилось… из-за меня?

Его плечи слегка расслабились, медленно то опускаясь, то поднимаясь, вторя дыханию. И затем он едва заметно кивнул. Это правда.

Ее сердце запело, а внутренняя омега запищала от удовольствия.

«Он сделал это ради тебя», — довольно лепетала она. — «Твой альфа защищал тебя».

Бен повернул голову, и только тогда ей наконец удалось насладиться его мужественным профилем. Он по-прежнему не смотрел на нее, но это было лучше, чем пялиться на его несомненно чудесные, но все же безмолвные волосы. Теперь Рей могла узреть воочию каждую эмоцию — напряжённость черт его лица и ничем не прикрытую боль.

— Он знал, — низко и хрипло прошептал Бен. — Он знал, потому что увидел меня той ночью. А я его — нет. Хакс был далеко, но он все равно смог учуять на мне твой запах.

Рей, пораженная столь неожиданным откровением, обмякла на стуле и прикрыла ладонью рот.

— Я думал, что он уехал на каникулы в какую-то мажорную дыру. Но, как оказалось, он возвратился раньше положенного. А я не знал. Даже не ожидал… — Бен умолк, захлебываясь словами.

Рей ему верила. В его голосе, теле и запахе не было ни грамма лжи. Он был искренен.

— Ты правда ему ничего не сказал.

Бен кивнул.

— В таком случае… я обязана перед тобой извиниться…

Ей хотелось раз и навсегда решить эту проблему. Она отчаянно желала заполучить его прощение за свое отвратительное поведение. Она хотела начать с чистого листа, но Бен перебил ее, не позволив закончить предложение.

— Нет, ты не должна… — начал он.

Его голос стал громче, а движения — резкими, и это обратило на них внимание Акбара.

— Мисс Палпатин, — прокаркал он. — Не помню, чтобы вы числились в моем списке. Я ошибаюсь?

— Нет, сэр. Я…

— Если вы не числитесь в моем сегодняшнем списке, тогда я бы посоветовал покинуть это помещение, если не хотите ненароком оказаться в завтрашнем.

— Да, сэр. Я мигом, сэр.

Рей оттолкнулась от стола и направилась к двери. Но, прежде чем окончательно уйти, бросила на Бена последний взгляд. Он неотрывно смотрел на нее — его лицо ничего не выражало, будто он пытался скрыть свои истинные эмоции. Что-то промелькнуло между ними. Чувство. Снова эта назойливая надежда. Это заставило Рей улыбнуться.

— Мисс Палпатин, — предостерегающим тоном начал Акбар, после чего она исчезла в мгновение ока.

****

Бена отстранили от занятий до конца недели, поэтому на их совместных уроках Рей впервые за долгое время испытывала невыносимую скуку. Во время обеда он убирал в столовой, а вместо перерыва отправлялся отбывать наказание в библиотеку к Холдо. Рей также была наслышана, будто руководство школы наказало его четко установленным комендантским часом, поэтому после окончания занятий они даже не имели возможности перекинуться словом.

Все это, конечно же, не позволяло Рей увидеться с ним или, например, завести адекватную беседу. Но это не означало, что она не пыталась.

Она намеренно выбирала самый извилистый путь по дороге к предстоящим занятиям, будто невзначай проходя мимо злополучной аудитории в надежде увидеть Бена. Но Рей так и не удавалось застать его лично, хотя она могла поклясться, что чувствовала его запах, как будто бы он стоял прямо за дверью, притаившись. И даже если бы другие ученики нашли ее поведение странным, — что немудрено, ведь Рей вполне открыто обнюхивала многострадальную дверь, — то так тому и быть. Все равно это не их дело. Она фактически владела всей этой школой, что, как ей казалось, предоставляло автоматическое право на обнюхивание любой двери.