— Безусловно, — кивнул целитель, — мы все с интересом ждем этого момента. Такой удивительный эксперимент. Он сулит громадный прорыв в науке врачевания.

— Святые Древние, — то ли помолился, то ли выругался посол, — но когда это будет? Примерные сроки известны?

— Только примерные.

— Я могу их узнать? — прямо спросил посол, здраво рассудив, что хуже уже не будет. Ему показали столько и такого, что если его все же намерены выпустить из дворца с этим знанием, то еще капля ничего не решает.

— Год. Возможно, чуть больше.

— Год?!!!

— Я назвал оптимальный срок.

— Понятно. Приношу свои соболезнования и выражаю искренние надежды на то, что Его Императорское Величество вскоре встанет и займет свое место на троне Империи, — пробормотал посол. — Но… вручить ему ноту невозможно. Регент уже избран? Прошу меня извинить, что в столь тяжелый час я смею настаивать на своем деле, но я тоже пленник долга.

— Понимаю, — кивнул Феро, — Совет Лордов имеет полномочия принять ноту. Его заседание начнется ровно через одну короткую клепсидру. Святой Отшельник укажет вам дорогу, а гвардейцы проследят, чтобы не случилось никаких неприятных происшествий. К сожалению, причины пожара до сих пор не установлены.

"…Меня убьют, — подумал Каспер, сжимая злополучный конверт, — с таким знанием не живут, тем более, не живут на свободе".

— Прошу следовать за мной, господин посол, — светски сказал Отшельник, — нам по пути. Я тоже приглашен на заседание в качестве представителя Святого Острова. Оставим сию скорбную обитель, дабы не мешать целителю в его трудах, угодных Святым Древним.

И дверь за ними закрылась.

Два прохиндея, один в форме целителя, другой в модном костюме, переглянулись… Кажется, все прошло отлично. Посол заморочен по полной программе. Святой Отшельник убежден, что Император то ли при смерти, то ли уже помер и донесет эту новость до Высоких лордов. Те передерутся за регентство… А Феро тихонько посидит в уголке и посмотрит, кто будет орать громче всех и лезть на трон, расталкивая локтями конкурентов.

Все идет по плану… Не считая войны, которая совсем не кстати!

И тут дверь в комнату снова — и резко распахнулась:

— Баронесса Шайро-Туан к императору по личному приказу доставлена, — гаркнул гвардеец, щелкнув каблуками.

И быстро отступил, пропуская внутрь бледную, сильно похудевшую Алету в простом сером платье.

Феро не успел… Целитель (точнее, маг иллюзии) оказался немного проворнее, но и он опоздал. Увидев "гроб и тело" баронесса сдавленно ахнула, закатила светло-зеленые глаза под потолок и мешком повалилась на пол.

Глухой удар отметил соприкосновение пола с затылком девушки.

— Съест, — напророчил Феро, пытаясь привести Алету в себя. Обморок оказался неожиданно глубоким.

— Тебя или меня? — уточнил маг, пытаясь сосчитать пульс. Больше он все равно ничего сделать не мог. В деле врачевания дар иллюзий был бесполезен.

Мысль о гвардейце пришла в две головы одновременно:

— Шанту!

Тонкий, несмелый солнечный луч просочился между двумя плотными портьерами и пощекотал веки девушки. И эта щекотка неожиданно оказалась полезнее нюхательной соли и жженых перьев.

Алета открыла глаза. И первое, что увидела — склонившееся над ней лицо. Знакомое лицо: резкое, смуглое. С хищным разлетом бровей над антрацитовыми глазами. Только без жесткой вежливой улыбки — губы были сжаты, а в глазах угадывалась тревога.

— Вы? — удивилась девушка, — А кто же тогда там?

— Иллюзия. Для фиольского посла и наших дурней из Совета Лордов, — отозвался Его Величество Рамер Девятый. — Какой болван додумался показать ее вам?!

— Да уж, зрелище для сильных, — согласилась Алета и попыталась встать.

— Лежите. Вам пока не стоит делать резких движений.

— Но… я лежу у вас на коленях, — пробормотала девушка.

— И что? Мне не тяжело.

— Но вы, наверное, очень заняты.

— Да, и в основном эти занятия и в половину не так приятны, — знакомая улыбка все же появилась, — я рад оказать вам эту небольшую услугу.

— Меня вызвали…

— Я знаю, — перебил Рамер, — Приношу извинения за действия моих подданных. Гвардейцы будут наказаны, а вам выплачена компенсация.

— О, не стоит…

— Стоит, — император на миг прикрыл глаза, — у меня для вас плохие новости, баронесса. В Кайоре мятеж. Шахты взорваны. Ваш дом… боюсь, что он полностью разрушен.

— Дядя с тетей? — Алета сглотнула, борясь с желанием закричать, что-нибудь разбить или просто разреветься в голос.

— Увы. Им не удалось выжить. Мои соболезнования, баронесса. И, разумеется, я предоставлю вам кров и содержание, как жертве беспорядков.

Это было слишком. После ареста, допроса, Рахты, новых "родственничков", чтоб им семь дней чесаться и — саркофага Его Величества.

— Вы все меня убить хотите, — с тихим стоном объявила девушка.

— Ни в коем случае! Я — точно нет, — руки Рамера на мгновение сжались, — поверьте, Алета, я питаю к вам самые искренние чувства…

— Чувства? — баронесса все же высвободилась и села, оправляя платье. Оказалось, что они с императором занимают один небольшой диванчик в комнатке, похожей на приемную какого-нибудь служащего резиденции, не слишком важного.

Расстояние между ними не вписывалось ни в какие этикетные рамки. Разве что для эльса… как раз две ладони. Необходимо было немедленно встать и сделать глубокий реверанс — но Алета просто не чувствовала в себе сил для такого подвига. Она смогла лишь спросить, — Какие чувства?

— Дружеские, — заверил ее Рамер Девятый.

— Простите. Меня доставили сюда по приказу…

— Просьбе, — мягко поправил он, — только просьбе. И от того, согласитесь ли вы на нее откликнуться, зависит очень многое.

— Многое? — растерянно повторила Алета, — что именно?

— Судьба вашей родной Кайоры — обязательно. Жизнь вашего кузена, Эшери Монтреза — скорее всего. Благополучие Империи — может быть. Я не слишком давлю?

— Да, но я выдержу, — хмуро отозвалась Алета, — Ваше Величество имеет в виду анеботум.

— Вы умны. Да, именно его. Это кровь Империи. Такие вещи ни в коем случае, ни единого мгновения не должны оставаться бесхозными, вы согласны? Иначе найдется слишком много желающих прибрать их к рукам. Пока был жив ваш дядя, мужчина и военный, вы были относительно защищены. Сейчас…

— Но ведь, вы сказали, что шахты разрушены?

— И что? Анеботум никуда не делся. Раскопать их снова — вопрос времени и денег. И еще — права. Время и деньги есть у многих, а право — только у вас. Понимаете? Вы сейчас — дичь, Алета. Дичь, на которую началась охота.

— Будь оно все… — баронессе схватилась за голову руками и вскрикнула, задев здоровенную шишку.

— Я съем мерзавца Шанту, — пообещал Рамер Девятый, — не трогайте руками, все скоро пройдет.

— И жизнь пройдет, — буркнула Алета, вспомнив старую притчу, — Ваше Величество, но если вы меня позвали, значит у вас есть какое-то решение, я права? Вы хотите меня спрятать?

— Это плохое решение, Алета, — покачал головой император, — шахтам нужен хозяин. Мятеж мы подавим, но что потом. Нужно восстанавливать добычу, организовывать ее охрану и отправку. Империи необходимы поставки анеботума. А я просто не могу возложить такую миссию на плечи несовершеннолетней девушки. У меня нет права: ни морального, ни юридического.

— Юридического, — Алета зацепилась за это слово, как утопающий за соломинку, — а что такое эти шахты? В юридическом смысле? Я могу их… скажем, продать. Например — Империи. Оставив себе процент…

Антрацитовые глаза взглянули на нее с уважением.

— Увы, Алета. У земли, на которой найдены залежи анеботума, статус майората. Она неотчуждаема. И вы не имеете права распоряжаться ей до своего совершеннолетия. Или — до замужества.

Девушка встала, уже не обращая внимания на то, что нарушает все мыслимые и немыслимые правила. Правила остались где-то в прошлой жизни, до Рахты, саркофагов и известия о смерти опекунов.