"О нет. Я не думаю, что мы еще такие хорошие друзья».
«Может, никогда и не будем».
"Ой?"
— Может быть, я тоже гей.
— Я так не думаю.
"Откуда вы знаете?"
Патель улыбнулся и отхлебнул пива; он думал о том, как она поцеловала его, как только они вошли в лифт, даже не дожидаясь, пока двери захлопнутся за их спинами.
— Что с тобой сегодня вечером?
Рэймонд пошаркал кроссовками по краю бордюра. "Ничего такого."
— Ну, что-то на тебя нашло. За весь вечер ты и двух слов не сказал.
«Это не весь вечер, дурак!»
— Не называй меня глупым.
— Тогда не веди себя так. Если что, всего полвосьмого.
— Да, ну, — нахмурилась Сара, — мне кажется, что это намного дольше, это все, что я знаю. Час с тобой, когда ты в таком настроении, и это как вечность».
— Да?
"Да."
«Ну, тогда есть один способ сортировки, не так ли?» И Рэймонд развернулся на каблуках и зашагал через площадь, засунув руки в карманы джинсов, не обращая внимания на запоздалый крик Сары: «Рай-о!» когда он пнул ногой и отправил в полет над фонтаном дюжину грязных голубей.
Сменив передачу, приближаясь к гребню холма, Нейлор тоже был близок к тому, чтобы передумать. Ускорьтесь мимо дома, двигайтесь по кольцевой развязке, вернитесь тем же путем, которым он пришел. Вернуться к тому месту, которое они с Дебби выбрали вместе, — дом для начинающих в уютном поместье, стены такие тонкие, что никогда не было необходимости чувствовать себя одиноким. Так думал Кевин Нейлор.
Взглянул в зеркало, указал, остановился. Движение занавески, когда он поставил ручной тормоз, отстегнул ремень безопасности, выключил свет.
Мать Дебби заставила его ждать, а затем поприветствовала его с лицом, как уксус. Это ему показалось, или внутри всегда пахло дезинфицирующим средством?
— Она там.
Там была средняя комната, столовая, хотя Нейлор и представить себе не могла, что мать Дебби когда-нибудь пригласит кого-нибудь на ужин. Если только это не местный гробовщик.
Дебби сидела в дальнем углу, рядом с задернутыми занавесками на окне, прямо в кресле «Паркер Нолл» с полированными деревянными подлокотниками, которое было в семье еще до рождения Дебби. Стол, обе створки раздвинуты, растянулся почти на всю длину комнаты между ними, ореховый шпон. Горшечное растение с овальными зелеными листьями наклонилось влево в тщетных поисках света.
На Дебби был черный кардиган поверх черного джемпера и бесформенная черная юбка, закрывавшая колени. Без заметного макияжа. Нейлор задавался вопросом, давала ли она клятвы и если да, то какие.
— Привет, — сказал он, его голос был странно громким в комнате, достаточно громким, чтобы ее мать услышала его, если бы она стояла за дверью — что почти наверняка так и было. «Дебби. Как ты себя чувствуешь?"
Она взглянула на его лицо, а затем позволила своей голове упасть.
"Как ребенок?"
Теперь она смотрела сквозь левое плечо Нейлора, не мигая.
«Дебби, малышка…»
"Она в порядке."
— Так я могу ее увидеть?
"Нет."
«Дебби, ради всего святого…»
"Я сказал нет."