— Ты должен уйти, Стивен. Почему не сегодня утром? У меня есть один или два небольших похода по магазинам, тогда ты можешь идти. Пройдите, если не хотите брать машину. Это недалеко, на другой стороне Грегори-стрит; но я все забываю, ты знаешь это.

  Сам того не желая, одна из рук Стивена дернулась, опрокинув миску, косточки чернослива и сок через стол, покрытый формикой, а ложка полетела на пол, покрытый линолеумом.

  «Хороший дом, в котором живут Моррисоны, с садом спереди и сзади. Прекрасный вид на задний сад с дороги, в основном газон; Я полагаю, что, когда оба родителя работают, у них не так много времени, чтобы делать что-то еще. Кроме того, это должно быть прекрасное место для игр Эмили. Она промокнула уголки рта бумажной салфеткой. — Ты так не думаешь, Стивен?

  Стивен лил воду у раковины, перебирая в руках столовые приборы, ложки, вилки, ножи. Капля пота стекала с его брови в уголок глаза.

  «Намного приятнее для Эмили, чем где бы то ни было, где должна была играть другая бедняжка. Кроме записи, конечно. Мне всегда интересно, не правда ли, Стивен, до чего они могут дойти, запершись в одной из этих высоких квартир, где можно бегать только по балкону? Балкон и, наверное, лестница.

  Спираль крови поднялась из того места, где кончик вилки проткнул большой палец Стивена, окрашивая воду в розовый цвет.

  — Как ее звали, Стивен? Помнишь того симпатичного белокурого ребенка? Тот, которым ты был так увлечен.

  Но Стивена уже не было рядом, чтобы ответить. Дверь хлопает за дверью, и, наконец, задвижка в подвальном рабочем помещении запирается. Джоан Шепперд слила грязную воду из раковины и налила новую, ей никогда не нравилось заниматься остатком дня до того, как посуда для завтрака будет вымыта и сложена. Глория, верно, Глория Саммерс. Она знала все это время.

  С тех пор, как на месте мясной лавки открылся новый овощной магазин, Джоан Шепперд редко удосуживалась делать покупки в отдаленных районах в течение недели. С тремя азиатскими магазинами, каждый из которых оставался открытым до позднего вечера, всегда можно было вернуться за чем-нибудь, что она могла забыть. Сегодня утром это были помидоры, фунт яблок, проще теперь было все в порядке, чтобы купить южноафриканский, апельсиновый сок, книгу марок с почты, второго класса. Она не могла поверить, что чувствует такое спокойствие. Лежать без сна в ночи, слушать Стивена, его ровное дыхание рядом с ней, безмятежно, спать сном праведника. Лицо Лоррейн Моррисон, ее слезы. Ей пришлось ждать телефона, два киоска, но только один из них работал, ничего нового. «Здравствуйте, — сказала она на связи, — я хотела бы поговорить с детективом-констеблем Келлоггом. Да, верно, Линн.

  — Ты уверен, что это была она? Жена Шепперда?

  «Она не сказала. Как я уже сказал, не оставил бы имени. Но да, я почти уверен. Хотя я говорил с ней только один раз.

  — Что ж, — Резник, вставая, стряхивал со своего живота крошки, поджаренную ветчину и сыр, заполнявшие промежуток между завтраком и обедом, — сейчас это не самое главное. Самое главное — это информация, верно?»

  Линн кивнула. «Я позвонил в отдел образования и проверил. Можно было подумать, что я прошу их разгласить государственные секреты, но, наконец, мы дошли до дела: Джоан Шепперд провела в школе Глории Саммерс большую часть летнего семестра, прежде чем исчезнуть. На поставке. Постоянный учитель Глории катался на спуске в Дербишире и сломал ногу в трех местах».

  «Джоан Шепперд шагнула в брешь».

  — Она работала там раньше, два года назад. Кажется, они были рады ее возвращению. Опытный, надежный.»

  «Безработный муж, умеющий обращаться с молотком и гвоздями». Резник резко посмотрел на Линн. «Интересно, он и ее возил туда на работу? Собрал ее?

  — Я мог бы проверить.

  "Сделай это сейчас."

  Резник последовал за Линн в главный офис. — Кевин, — позвал он. «Внизу на машине, пять минут».

  Поначалу они не могли заставить никого подойти к двери, хотя прерывистый вой электродвигателя подсказал им, что кто-то находится в доме. Когда, наконец, появился Стивен Шеппард, он был одет в свой старый белый комбинезон, а кончик большого пальца левой руки был забинтован.

  «Думал, что именно это отличает вас, профессионалов, от любителей вроде меня, — сказал Резник, кивая на руку Шепперда, — никогда не бейте себя молотком».

  Шеппард переводил взгляд с Резника на Нейлора и обратно, ничего не говоря.

  «Может быть, вам следует спуститься вниз, — сказал Резник, — убедиться, что все выключено. Если ее здесь нет, вы можете оставить жене записку.

  — Вы меня арестовываете? — спросил Шеппард.