Вереница молодых женщин в маскарадных костюмах с визгом и пением двигалась через противоположный конец площади. Пол Гровс просунул обе руки под лацканы своего пальто.

  «После этого мы встречались, обычно раз в неделю, ходили в кино, ели пиццу или, если Карл не мог уйти вовремя, мы просто шли выпить. Время от времени, после того как кто-то из нас получал деньги, мы шли куда-нибудь поесть. Карл хотел поехать в то японское заведение, в Лентоне. Сырая рыба, а это стоит руки и ноги».

  Резник чувствовал, как судорога распространяется по его правой ноге, но не шелохнулся, не хотел отвлекать Гроувса от того, что он говорил.

  «Однажды я почти уговорил его приехать в отпуск. Греция, один из малых островов. Усердно, пока дело не дошло до внесения залога и подписания форм. Голос Гроувса был чуть громче шепота; вереница конги двинулась к Собаке и Медведю, сменившись бандой толкающихся юношей в лесных рубашках, распевающих и хлопающих в ладоши. Первый из полицейских фургонов с собаками был припаркован в северо-восточном углу площади. «Я заходил к нему пару раз. У него на стенах висели все эти фотографии, когда он был в Штатах, плакаты, столько книг, сколько любой нормальный человек не прочитает за всю жизнь. Из жарки этих гамбургеров и калифорнийского вина получилось отличное дело. Он никогда не вернется ко мне домой, ни разу. Извинялся, пока я не перестал спрашивать.

  Гровс двигал руками, пока они не сжали его колени.

  «Я дотронулся до него один раз, и вы бы подумали, что я воткнул нож прямо ему в спину».

  — Ради Христа, — сказал Марк Дивайн. — Куда ты торопишься?

  Нейлор колебался достаточно долго, чтобы Дивайн заказала еще две пинты.

  — Чертов вечер пятницы, — сказал Дивайн, проталкиваясь локтями к дверному проему в «Мужчину», и окликнул его через плечо. "Это и есть."

  Он сердито посмотрел на пару несовершеннолетних парней, и они улизнули.

  — Позвони ей, скажи, что ты на обсервации. Что она узнает?

  "Я уже сделал."

  — Ты сказал ей это?

  — Сказал ей, что жду половинку.

  Дивайн с отвращением покачал головой. «Чертовы женщины. Думайте, что они владеют вами.

  — Это не так, — сказал Нейлор.

  "Нет? Расскажите нам, каково это тогда?»

  Нейлор сделал еще глоток пива. Он не мог начать объяснять Дивайн, на что это было похоже, так же как не мог заставить Дебби говорить о том, что было неправильным.

  «Сними это, — сказала Дивайн, — и мы пойдем дальше». Он толкнул Нейлора в плечо кулаком. — Повезет, пока не кончилась ночь, а?

  Нейлор выпил свой лучший биттер и ничего не сказал.

  Резник остался на месте, несмотря на то, что его бедра и спина просочились к сырости, спустя много времени после того, как он увидел, как Пол Гроувс пересек площадь и забрался в один из кэбов на стоянке, направляясь домой в Мапперли-Топ. Если Карл Догерти хотел только общения, друга вне работы, то Гроувз хотел большего. Секс. Любовь. Трудно было поверить, что Карл не знал о наклонностях Гровса, что молодой человек — он не мог придумать другого выражения — восхищался им. Так что же он делал? Фразы Пат попадали в его сознание полностью сформированными: тянуть его за собой, играть с огнем, играть в кости со смертью.

  Насколько расстроенным должен быть Гровс, прежде чем вычеркнуть его? Как спровоцировали? В двух интервью Резник не считал Пола Гроувса жестоким от природы человеком.

  Он вспомнил пенсионера, который после долгих лет ухода за прикованной к постели женой, прислуживавшей ей по рукам и ногам, внезапно ослепил ее кипящим чаем; пятнадцатилетний юноша, который сорок два раза ударил отчима ножом для хлеба, а затем попытался перерезать ему шею концом лопаты. Ни один из них не был агрессивен по своей природе, их просто доводили до того, что их гнев и разочарование вырвались наружу, словно струна рояля, туго натянутая внутри них.

  Он прошел мимо туалета, где на Карла Догерти напали, и подумал о Редже Коссолле. Вероятно, он видел, в какую сторону дует ветер, и был рад, что вся эта партия свалилась на колени Резника, рад, что его застрелили.

  Он помнил, как Коссал, тогда еще молодой сержант, все еще в форме, яростно протестовал против откровенности использования писсуара недалеко от участка для гомосексуальных свиданий. Мужчины собирались там, по двое или по трое за раз, быстро оглядываясь по мере приближения к тротуару, граничащему с кладбищем. Иногда их машины были припаркованы внизу на Талбот-стрит, готовые к быстрому отступлению или более поздней встрече. Иногда проходивший мимо персонаж свистит, приближается, наклоняется и мигает фонариком. Иногда, по просьбе возмущенного клиента, застигнутого врасплох по дороге домой и ничего не подозревающего, полиция становилась более позитивной. Ходят слухи по слухам, и практика прекращается до тех пор, пока все не успокоится и не станет безопасно возвращаться.