Его сердце забилось слишком быстро. В крови разгорелся адреналин. Он протянул к Марии дрожащие ладони. Он заключил ее в свои крепкие объятья. Левой рукой он взял ее затылок.

Наклонив ее аккуратную голову, он глубже начал целовать ее ледяные губы.

Мария больше не держала его руки. Она обвила его шею своими ледяными объятиями. Она сама углубила поцелуй, не уступая ему в опыте. Она старше его на бесчисленно много лет. Она дочь того, кого Осборн назвал Архитектором Кошмара. Она находилась в плену слишком долго, и так изголодалась по теплу. Она хотела его забрать. Она жаждала его заполучить ещё тогда, когда он случайно предстал перед ней. А это случилось когда ему, исполнилось всего десять лет.

В тот мрачный и одинокий день, когда она бродила среди каменных статуй в тоске, он украдкой явился к ней. Каким-то образом ему удалось утащить ключ от зала у отца. И вот он утолил своё любопытство. Он узнал кто спрятан за той запретной для него дверью. И когда она увидела его, то ее мертвое сердце словно ожило. Она почти коснулась тогда его детских губ.

Но пришёл ненавистный Беаджио. Он впал в гнев. Он не ударил ее. Но он испугался за сына. Он напустился на него. Схватил его за волосы и оттащил от нее. Тогда она впервые за долгие годы расплакалась.

Она потянулась к Осборну. Но его отец утащил сына из зала. А она снова осталась одна.

Сейчас она наконец держит его. Сейчас она целует его губы. Она проникла в его уста языком. Она ласкала его. Она играла с ним.

Осборн, дрожа отвечал ей. Но ему, с его опытом было сложнее угнаться за ней. Их поцелуй походил на танец двух голодных созданий. Но главным чудовищем здесь был не он а Мария. Она все целовала его и целовала. Обводила и пробовала каждую часть его рта. Она допускала его к себе. Она уловила что он уже задыхается.

Она ощутила сожаление. Он не может утолить ее голод. Ей так хочется продолжать. Но нужно остановиться, иначе она случайно задушит его.

Она медленно отпустила его губы, но позволила себе ранить его нижнюю губу. Она как бы случайно задела мягкую кожу левым острым клыком.

Осборн шикнул от боли и наслаждения. Он слегка сжал ее волосы на затылке. Он смотрел на нее сверху вниз, и в лице его промелькнуло холодное безумие. Капля его крови стекла по его подбородку.

Мария неспешно, растягивая удовольствие, провела кончиком своего языка по его коже. Она слизала его кровь. Ее янтарные глаза заискрились. Она хотела ещё. Но нельзя. Она не хочет его убить…

– Ты не Осборн! – прошептала Мария. Она ласково и нежно смотрела в его глаза.

Он вздрогнул. В его сознании Николас ощутил что она все поняла. Она знает что теперь этим телом правит другой. Но как?

– С чего ты это взяла? – он продолжал держать ее за затылок.

– Твоя кровь и губы сдали тебя, – она облизнулась и хитро подмигнула. – Ты Николас! Душа Осборна разрушилась. А ты пришел на его место. Но только его желания влияют на тебя больше чем ты думаешь.

У Осборна закружилась голова. Он отпустил затылок и резко прижал Марию к спинке трона: – Зачем тебе знать кто перед тобой? – зашипел он.

Она звонко рассмеялась. Ее сладкий смех пронесся эхом по залу: – Я затащила тебя в книгу, Николас. Ты прочитал часть первой книги. Ты видел меня. И когда ты читал, я слышала тебя сквозь книжную грань. Ты понравился мне. А Осборн, он уже прошел свой виток истории. Начиная с нашей первой встречи, и заканчивая последней. Ты все видел, поэтому повторять я не буду.

– Кто ты, и что тебе нужно от меня? – Николас испытал настоящий гнетущий страх. Ощущение что он попал в заранее приготовленную ловушку, свалилось на него тяжеленной громадой. Его зрачки сузились.

– Душа Осборна была сладка. Была слаба. Была такой хрупкой. В тот момент когда ты спал в своей комнате, я позвала Осборна. Он пришел сюда. Я дала ему маленького паразита, обманом заставив проглотить его. И он как послушный раб исполнил мою просьбу. Этот паразит разрушил его душу. Бах! Разбил. И после я затащила тебя в его тело. Твоя душа, ненависть, зло внутри тебя, бесконечная тьма одиночества – все это пленило меня. Я пожелала видеть в теле мальчика Осборна не тряпку, а истинное зло. – Мария не дала Осборну что-то сказать. Она снова прильнула к его губам. Она взяла его правую руку и положила на свою левую грудь.

Под тонкой ветхой тканью, он ощутил как упруга ее грудь. Как она выпирает. Как она набухла. Ее сосок так и манил.

Желания Осборна затопили Николаса. Безумная волна похоти залила его и начала топить. От его испуга остались жалкие крохи, да и те утонули в той алой волне.

Осборн вырвал свою руку из ее ледяных пальцев. Он мрачно взирал на нее.

– Служи мне, Николас. Стань моим черным демоническим ангелом. Я хочу чтобы ты пошел за мной, и стал новым сосудом для моего отца. Ты должен быть новым Архитектором Кошмара, Николас! – она смотрела на него с каким-то едва сдерживающим трепетом.

Осборн опустил руки на ее плечи. Он дрожал от возбуждения. Если Мария сама требует от него такого безумия, то он согласен. Но говорить сейчас он ничего не будет.

Он взял за края ее ветхого платья и, разорвал его. Раздался рвущийся звук. Ткань медленно сползла с плеч Марии. Ее плечи и пухлая грудь едва светились такой же идеальной белизной. Лишь упругие соски ярко выделялись алым.

Осборн опустился к ее левой груди. Взял сосок в рот. Она сладко и нарочно простонала. Изогнулась вперед, давая ему всю себя.

Он положил зубы на сосок и сжал. Он впился в ее мягкую холодную кожу, которая пахла орхидеями. Мария вскрикнула от боли, но похоже, ей это только нравилось. Она обняла его голову, запустила свои длинные пальцы в его темные волосы.

– Прокуси. Не бойся. Доставь мне боль, мальчик! – простонала она прижимая его лицо к своей груди. Осборн повиновался. Он надавил зубами и кожа поддалась. Она мягко порвалась пропуская его зубы. Кровь Марии попала в рот Осборну. Она оказалась горька и даже жгла как вино. Она слабо закапала.

– Восхитительно! – вскрикнула Мария от болезненного удовольствия.

«Это какой-то безумный кошмар… – слабо думал Николас. Он все тонул в глубины горячих бездн сознания Осборна. – Я хочу остановиться, но не могу…»

Отпустив ее окровавленную грудь, Осборн переполз языком к правой груди Марии, оставляя кровавую дорожку. Он приложился, жадно присосался к правому соску и, прокусив его начал сосать ее боль и кровь.

Мария простонала. Ей так нравилось то что он делал. Она ощутила что возбудилась от боли, вида крови, запаха и вкуса крови, еще сильнее. Ее длинные белые волосы зашевелились. Они ожили и поползли концами к Осборну. Они поднялись петлей и опутали его шею.

– Продолжай, мальчик… – стонала Мария. Она отпустила его голову.

Осборн вздрогнул. Он почувствовал петлю на своей шее. Он отстранился от ее соска, сделав так, чтобы раздался чмокающий звук разрыва. Он дотронулся до своей шеи, проверяя что там.

– Твои волосы?

– Да. Они будут душить тебя, пока ты имеешь меня, сладкий. – Мария расплылась в хищной улыбке. Она продолжала выгибать спину, ее белые руки легли на ее шею. Она торжественно смотреть на Осборна. Ее пальцы медленно поползли по ее шее вниз. Ниже. Ниже. Проводя подушечками пальцев по своей груди, она размазала свою красную кровь еще больше по белой коже. Получался рисунок красным на белом. Красным на белом.

Красное на белом. Повторял мысленно Осборн. Красное на белом.

Он жадно смотрел на танец ее пальцев. Те повели от груди вниз. Мария резко поднялась с трона и Осборн отошел чуть назад. Ветхая ткань ее разорванной одежды спала на пол, устланный ее белыми волосами. Те таинственно сверкали, отражая свет желтых свечей. Ее волосы двигались ленивыми волнами как голодные змеи. Запах орхидей разнесся по залу еще сильнее.

Янтарные глаза Марии загорелись желтым, дьявольским огнем. На красных губах едва заметная улыбка. Она так похожа сейчас на белую змею. Она словно танцует. Ее тело, более ничем не прикрыто. Оно полностью обнажено. Оно идеальное, словно у высеченного из камня ангела или инфернальной богини. Красные следы почти окончились на уровне ее пупка.