Осборн смотрит на Элмера и видит как тот теряет сознание и, падает со стула. Он доедает остатки ужина. Осушил фужер до дна. Он не спеша вытирает рот. Поднимается из-за стола и подходит к Элмеру. Берет его за шкирку и, тащит к подвалу.

Осборн оставил Элмера в запертой комнате. Он открыл одну из запертых дверей подвала – самую первую справа. Дверь комнаты оказалась тяжелой и походила на двери старых темниц. Внутри, царил мрак. Непроглядная тьма. Откуда-то с потолка капала вода. Свет с коридора осветил часть комнаты и выдернул из тьмы пустую комнату. Маленькая каморка из старого серого камня. Окон в ней не было. Вот почему там так темно. Вроде как есть маленькое отверстие вентиляции под потолком, и с него немного капает вода по капле. Сыро и холодно в этой каморке.

Здесь Элмер и побудет, пока что. Он не должен мешать Осборну открыть дверь в конце коридора. Затащив туда парня, который все еще был без сознания, Осборн покинул его и запер дверь. Он оставил служащего во тьме одного. Возможно Элмер будет испуган. Возможно будет кричать. Ведь в той тьме, в самом углу против двери, лежит чей-то истлевший скелет. Ничего, пусть побоится. Пусть покричит. Все равно его там никто не тронет и он будет цел.

Оставив позади темницу Элмера, Осборн направился к двери в конце коридора. Он шел целеустремленно вперед, и лишь иногда посматривал на портреты необычной девушки. Ее глаза, казалось, иногда заглядывали в его. Она словно ждала, и Осборну показалось что некоторые портреты меняются. Они словно торжествуют. Они улыбаются. Они жаждут.

А потом он внезапно услышал песню…

Пела явно девушка. Нежно, протяжно, печально. И пела она ту самую колыбельную, которую ему в детстве напевала Вивьен, его мама. Эта же колыбельная играла и в музыкальной шкатулке.

Николас в сознании Осборна вздрогнул. Сейчас должен случиться поворотный момент в жизни Осборна. После этого, парень окончательно вступит на путь тьмы. Книга в его голове зашевелилась. Она потребовала чтобы он открыл ту запертую дверь.

Дрожащей рукой, Осборн вынул черный ключ из правого кармана сюртука-плаща. Он уже стоял у запертой двери. Он вставил ключ в замочную скважину и повернул три раза.

Щелкнул замок. Дверь открылась, издавая протяжный скрип. Свечи зажглись вдоль серых каменных стен. Свет тысячи свечей осветил гигантский зал, похожий на главный зал Вестминстерского аббатства. Необыкновенно гигантский для подземелья, он утопал в пожухлой роскоши. Все кругом говорило о старых, занесенных пылью и паутиной временах. Старая мебель, а это стулья с высокими спинками, какие-то витые столы. И, множество каменных статуй каких-то монархов, королей и королев с младенцами, стояли рядами, образуя собой длинный коридор. Он заканчивался впереди троном, золотым, но пыльным и покрытым паутиной.

На нем сидела девушка. Ее голова была спрятана в железной маске, из-под которой струились длинные белые волосы. Их, должно быть, никто никогда не стриг, потому что они доходили почти что до входа. Они словно невесомая паутина, таинственно сверкали в свете свечей. Девушка сама походила на белую статую, облаченную в старую одежду. На царскую она явно не походила. Позади трона и девушки располагался высокий квадрат прохода, но он сейчас закрыт.

Когда дверь открылась, песня затихла. Хрустальная тишина повисла в зале.

Осборн вошел в зал и осторожно пошел вперед. Он дошел до трона спустя долгие и тихие минуты. Лишь эхо шагов отдавалось по залу.

Наконец он добрался до трона. Дрожащей рукой он потянулся чтобы коснуться железной маски. Но, девушка перехватила его руку. Она приблизилась к нему словно змея. Он вроде был готов к этому выпаду, но все равно испугался.

– Зачем ты пришел сюда? – сладко спросила девушка сквозь маску.

– Мой отец солгал тебе, верно? – Николас повернул ход сюжета в другую сторону. До того как он не попал в книгу, все должно было закончится уходом парня, потому что девушка так и не желала с ним говорить. Она просто выгнала его из зала. Но зная большую половину книги, Николас хотел большего.

– О, вот как. Ты пришел вместо своего отца? – она явно обрадовалась.

– Да. Отец предал тебя. Он не выполнил свою часть договора. Я же хочу помочь тебе… – Николас импровизировал и выдумывал на ходу. Он хотел добиться ее расположения к себе. – Твоя младшая сестра наверняка все еще ищет тебя. Я могу освободить тебя из твоего плена, и, после, мы найдем твою сестру. Чтобы приблизить приход Его – «Архитектора Кошмара».

– И ты не солжешь мне? – она болезненно сжала его левую руку.

– Я могу доказать тебе что верен своему решению! Если позволишь снять железную маску с твоей прекрасной головы, – он старался произносить слова нежно сквозь дрожь.

Она отпустила его руку. Она облокотилась обратно на спинку трона: – Возврата назад не будет. Ты не боишься?

– Ничуть. – Осборн целеустремленно потянулся к железной маске на ее голове.

Девушка позволила ему снять железную маску. Она не шевельнулась. Когда он отстегивал застежки, она лишь слегка вздрогнула. Он осторожно и ласково снял маску с ее головы.

Она с облегчением выдохнула, и ее грудь начала вздыматься более часто. Она словно пыталась поймать воздух.

Осборн снял маску с ее лица и так и уставился на нее. Перед ним была та самая девушка с портретов на стенах подвального этажа! Ее черты нежные и мягкие. Глаза, желтые как янтарь и сладкие как мед, обрамлены белыми ресницами. Ее кожа словно светилась жемчужной белизной. А губы так и притягивали к себе взгляд. Они словно требовали чтобы к ним прикоснулись.

– Ты хочешь их, не так ли? – сладко прошептала она.

– Не стану лгать тебе. Да, хочу… – честно признался Осборн.

– Может быть, я и позволю тебе меня поцеловать. Но сначала скажи, не лги мне, где Беаджио, твой отец? Где твоя матушка Вивьен? – она внимательно сверлила его голодными глазами.

Осборн улыбнулся: – Я убил их. Ради тебя Мария.

Мария, так звали незнакомку, наклонила голову чуть вправо. На ее лице отразилось удивление: – Не думала что ты на это способен. Твой отец рассказывал мне о тебе. Он говорил что ты слабак, ничтожество, ни на что негодное отребье. Могу ли я верить тебе?

Ее слова задели его. Но он продолжал слегка улыбаться: – Я могу показать тебе их смерти. У меня есть доказательства, которые подтвердят мои слова. Но ты же сейчас не об этом думаешь? Тебя волнует другая проблема. Ты голодна. Ты слаба. Я хочу помочь тебе, Мария. Я приготовил для тебя пищу, которая утолит твой старый голод. Ты наберешься сил. Ты примешь мою помощь? – Осборн протянул ей руку.

Ее глаза сверкнули желанием. В них отражались жажда, одиночество, тоска. Но сейчас она видела нечто другое перед собой. Этот человек. Этот мальчик Осборн, сын жестокого предателя Биаджио, предлагает ей помощь. Лжет ли он, или его намерения искренние? Она не может понять его замысел. Ей нужно коснуться его губ, чтобы узнать правдивы ли его слова.

Мария взяла его руку двумя белыми руками. Ее прикосновение оказалось холодным как у мертвеца. Осборна лишь позабавило это ощущение. Оно такое необычное. Совсем не похожее на прикосновение других девушек. И это чувство заставляет его сердце биться быстрее.

Она притянула его к себе. Она сейчас слаба, но Осборн и не думает сопротивляться. Он опускается к ее лицу. Она так близко.

– Мой отец касался твоих губ? – шепчет Осборн.

– Нет. Я не дала ему свой поцелуй. Ни разу. А вот твоей матери Вивьен, я дважды дарила его. Твой отец за это возненавидел меня ещё больше. Ведь он так рассчитывал в своем бессмысленном поклонении, на то, что я коснусь его. Можешь быть счастлив, ты зашёл дальше своего отца! – Прошептав, Мария сама прильнула к губам Осборна.

Его обдало мертвым всепоглощающим холодом. Ему показалось что бездна, глуше и темнее адской, разверзлась перед ним. Словно эта ужасающая и ледяная тьма, пришедшая за поцелуем, взглянула на него. Она распахнула свои ледяные врата и начала затягивать его в себя.