— Вижу, говорить тебе не особо приятно. Извини, побочный эффект.

Но свет все-таки погасили, и помещение погрузилось в полумрак: лишь другие мелкие желтые лампочки под самым потолком продолжали гореть. Тимофей поднял взгляд и осмотрелся.

Прямо перед ним, в кресле напротив, сидел Гейл. Позади него стояли ещё двое. Никита Легостаев, скрестивший руки на груди, и высокая фигура в маске с замысловатыми инициалами. Зверев рассмотрел её получше и заметил медальон Королевского Зодиака с инициалами Скорпиона.

— Смотрю, здесь собралась вся ваша верхушка? — сипло подметил юноша. — Неужели ради меня одного?

Но на его остроту никто не отреагировал. Гейл склонил голову набок и пронзительно взглянул на Тимофея своими янтарными глазами. Зверев прищурился.

— Вырубили меня, — сквозь боль выдавил он. — Выстрелили…

— Не слишком напрягайся, Тим, — проговорил Гейл. — Если будешь мешать лечению лишней болтовнёй, то твоё горло будет заживать дольше.

Тимофей хотел подняться, но все тело словно обожгло огнём. Зверев судорожно вздохнул и машинально съежился на кресле. Он снова попытался встать, но неожиданно обнаружил, что его руки, торс и ноги были прицеплены толстыми кожаными ремнями, и устало рухнул обратно, поддавшись болезненным ощущениям. Его охватила мелкая дрожь.

— Так я здесь пленник? — поинтересовался он, на пробу дёрнув рукой. Но пошевелить ей почти не удалось: ремни были затянуты слишком крепко, да и он ещё был слаб.

— Не хотелось бы так выражаться, — ответил ему Платон. — Но тебе не удастся выйти в свет, пока мы не убедимся, что ты не опасен для общества.

— Опасен для общества? — Тимофей вскинул бровь. — Я лишь…

— Ты следовал зову Морт-Дэ-Нэву, Тимофей, — прервал его Гейл. — И даже не осознавал этого. Поверь нам хотя бы сейчас.

Зверев нахмурился.

— Я не следовал ничьему зову, — возразил он, но в груди все-таки возникло сомнение.

— А разве раньше ты бы стал убивать?

— Стечение обстоятельств.

— Ты хотел убить даже меня, — подал голос Никита. — Если бы тебя не остановили, ты бы покончил со всеми нами: с теми волками, со мной и моим патрулем. Когда ты предпочёл ставить цели выше своих друзей?

Тимофей замолчал, рассеянно посмотрев на Легостаева. На щеке брюнета уже не было ни следа ото льда и царапины.

— Когда я… Что?

— Тим, — Гейл глубоко вздохнул. — Каз говорил тебе что-нибудь о демоне? Лично, с глазу на глаз?

«…Морт-Дэ-Нэву заберёт самое ценное из того, что ты имеешь, оставив на месте лишь свои идеи…»

«…В моей голове теснятся и мысли мертвеца, и мои собственные…»

Тимофей открыл рот, но в замешательстве закрыл и отвёл взгляд. Ветер в голове протяжно взвыл, но Зверев всячески старался его не замечать и сосредоточиться на реальности.

Мысли мертвеца, его идеи… А будь у Тимофея эмоции, стал бы он устраивать то побоище? Тогда он не думал ни о чем, кроме как о пролитой крови. Но с другой стороны, от одного воспоминания об этом, обо всем произошедшем…

— Тимофей, — позвал Платон. — Ты хоть осознаёшь всю сложность содеянного?

— Платон… — с предупреждением начал Гейл, но Долмацкий поднял руку.

— Нет, пусть ответит. Мы должны знать, как он ко всему этому относится.

Никита вышел вперёд и присел на подлокотник кресла Гейла. Легостаев чуть наклонился и встревоженно посмотрел на Тимофея. И Зверев, перехватив его взгляд, отвернулся.

— Я чувствовал себя живым, — едва слышно ответил он.

В комнате повисла тишина. Никита округлил глаза.

— Прости? — не понял Платон.

— Я чувствовал себя живым, — повторил Тимофей, подняв взгляд на Скорпиона. — Я отдал все свои чувства Морт-Дэ-Нэву, чтобы освободить Димку от «Ока». И лишь когда я начал биться, мне вновь удалось что-то ощутить.

— Это не твои эмоции, Тимофей, — с сожалением произнёс Гейл. — Ты был охвачен эмоциями демона, который вёл тебя в бой. Он использует тебя также, как это пытается делать живой Огненный Дракон, — мужчина невесело ухмыльнулся. — Правда, делает он это более успешно.

Тимофей совсем растерялся.

— Я… — он снова закашлялся. Говорить было невыносимо больно. — Я и не думал, что Морт-Дэ-Нэву овладеет мной так легко. — Зверев поджал губы. — А я наивный думал, что справлюсь с ним.

— Все Избранные рассчитывали, что справятся. Все они просили дать им время, и сначала их слушали. Но мы уже выяснили, что исход всегда один. Даже для тебя.

— Но Каз справился…

— Но ты не он, — встрял Платон. Тимофей вздрогнул и перевёл взгляд на Долмацкого. — Ты не Каз, Тимофей. Твой мастер - единственный устоявший перед Стужей. Единственный. А ты сорвался в первый же час и чуть не переубил всех окружающих тебя людей. А если бы там были обычные горожане? Ты бы и их жизни оборвал?

— Платон, — попытался остановить его Гейл. — Это слишком…

— Это не слишком. Дело касается не наших личных интересов, нет. Это затрагивает наш долг. Тимофей, если ты сорвёшься, то Королевский Зодиак будет обязан положить тебе конец. И не только он, — Платон посмотрел на молчащего Никиту. — Пард тоже.

— Не вам указывать нам, что предпринять, — ледяным тоном отозвался Никита. — Пард в состоянии и сам принимать решения.

— В первую очередь ответственность лежит на втором клане, — деликатно вставил Гейл. — Ведь Избранники пошли именно от нас, — Огненный волк взглянул на Тимофея. — Мы решили тебе ещё один шанс, но поскольку не можем рисковать… Тебе нужно кое на что согласиться.

Тимофей сжал кулаки.

— Кое на что согласиться?

Платон потянулся к стоящей поблизости тумбочке и взял небольшую квадратную коробку. Скорпион протянул ее Гейлу, а бывший управляющий открыл её и, подставив содержимое под тусклый свет, показал Тимофею.

— Ого, — Тимофей потянулся вперёд.

На бархатной подушке лежало самое настоящее колье из мелких костей. Между ними были закреплены чёрные фарфоровые осколки с выцарапанными инициалами. Почему-то они казались смутно знакомыми…

— Ещё в «Пандемониуме» я подумал, — начал Гейл. — Что разум гипноза можно использовать не только для того, для чего он предназначен. Раньше такие ни разу не попадали ко мне в руки, да и мне казалось, что это две абсолютно несопоставимые вещи. Но тогда, держа в руках ту куклу, меня осенило. Я немного переплел заклинание и создал из осколков куклы и костяной заготовки уникальный артефакт. Он должен немного ослабить напор мертвого демона.

Тимофей с сомнением покосился на украшение.

— Но ведь разум гипноза свяжет меня с Алисой, как Стаса, — подметил он. — Разве она не получит надо мной власть?

— В этом и заключается суть.

— Что?! — хором воскликнули Никита и Платон.

Тимофей замер. Ему показалось, или ещё кто-то воскликнул за его спиной?

Гейл с неприкрытым предупреждением посмотрел сквозь Тимофея, и Зверев окончательно убедился в своей догадке. Он попытался повернуться, но по телу пронеслась очередная вспышка боли.

Юноша посмотрел вперёд и увидел позади знакомых небольшое зеркало у стены. В основном в нем отражались тени присутствующих, потому что освещён был в основном именно Зверев. У парня даже дыхание перехватило: до того его состояние было плачевно. Слишком бледная кожа, а под ухом виднелось темное фиолетовое пятнышко: похоже, это залечилось место выстрела. А прямо от него в разные стороны, скрываясь под одеждой, шли посиневшие вены. Неужели святая вода действует… Так?

Вдруг что-то в тени позади Тимофея шевельнулось. Зверев насторожился и всмотрелся в отражение внимательнее, и наконец и правда заметил за собой высокий подтянутый силуэт. Кто это он быть?

Но спокойно поразмышлять ему не дали: голос Никиты резко вырвал из мыслей.

— Связать Тимофея со Змееносцем?! Вы в своём уме?!

— Господин Легостаев, — проговорил Платон, но в его голосе тоже слышалась насторожённость. — Думаю, нам следует дослушать до конца.

Гейл вздохнул.

— Я понимаю ваши опасения. Но поверьте, все не такое, каким кажется на первый взгляд. Когда Тимофей наденет этот артефакт, он мгновенно свяжется с Алисой.