Николай задумался. «Иллюзион», что-то знакомое… Точно! Это же театр в Санкт-Эринбурге. С ним было связано много таинственных случаев…

Первый окаменел.

— Ты же не хочешь сказать…

Тимофей усмехнулся.

— Наш путь лежит в здешний Санкт-Эринбург.

========== Часть 11. Элементали ==========

— Почему мы с тобой все время вляпываемся во всякие неприятности?

— М, потому что ты магнит для всех проблем?

Тимофей промолчал и угрюмо уставился на полицейского, заполняющего протокол. Николай ухмыльнулся.

— Брось, тебе же нравится, — прошептал он на ухо лучшему другу.

— Нравится, — не стал отрицать Тимофей. — Но мне не нравится, когда по итогу я коротаю время в полицейском участке.

Николай вздохнул и скрестил руки на груди. Это был их первый привод. Парни попались за рисование баллончиками на старых гаражах. Раньше этот район не патрулировался, поэтому лучшие друзья и не думали о том, что очередная вылазка закончится таким образом. Друзья пытались убежать, но единственный выход им преградила полицейская машина.

Тимофей робко обратился к полицейскому.

— Может, мы договоримся?

Мужчина оторвался от своего занятия и окинул мальчишек насмешливым взглядом. Николай подбоченился.

— Мы творили! — воскликнул Первый.

Полицейский фыркнул и вновь начал писать.

— Если бы вы и правда творили, а не уродовали стены своими кляксами, — сказал он, глядя в бумаги. — То, может, и договорились бы. А так — это вандализм, детишки. За такое полагается немаленький штраф.

Лучшие друзья втянули головы и больше не говорили вплоть до приезда Егора Зверева. Бизнесмен тогда заплатил штрафы за обоих — семье Николая такая сумма была не по карману — и отвёз мальчишек по домам. Николаю сразу стало легче дышать, как только он выбрался из дорогого автомобиля.

— Удачи, Тимофей, — тихо сказал Первый напоследок.

— Мне не помешает, — также тихо ответил Тимофей, поглядывая на разъяренного приемного отца.

На следующий день Николай узнал, что на учёт их все-таки поставили.

Николай протер глаза и сел, едва не сваливаясь с широкой ветки. Хруст древесины казался оглушительным в этой тишине: ни ветра, ни какого-то постороннего звука. Широкие тёмные кроны практически не пропускали бледный лунный свет, и лишь с одной стороны была видна железная дорога.

Сначала Николай не понял, где находится. Он ведь должен быть в темной академии, тренироваться, а итог: повсюду темнота, и лишь огненный шарик является источником света. Едва завидев его, Первый все вспомнил.

— Отдохнул? — раздался голос.

Николай повернулся и увидел Тимофея, сидящего на соседней ветке. Рядом лежит открытый рюкзак, а в руках — один из старых фолиантов. Белая обложка потрепалась, но на ней всё ещё отчетливо виднелись золотые буквы, складывающиеся в неразборчивое из-за освещения название.

— Я долго спал? — спросил Николай, поднимаясь.

Тимофей отвлёкся от чтения и поднял глаза на Первого.

— Да нет. Минут сорок где-то.

После стычки с Саяной много они не прошли. Николай уже начинал отключаться, и если бы не Тимофей, то растянулся бы прямо на дороге, наплевав на всё. Зверев и сам то и дело клевал носом, но с бараньим упрямством шёл дальше, и такой настрой передался и Николаю. Постепенно по обе стороны от железной дороги вырос лес. Высокие ели и сосны словно склонялись над путниками, угрожая и запугивая.

Когда силы практически оставили беглецов, парни все же решили сделать остановку. Они зашли в лес и забрались на ветки дуба, чтобы, пока они отдыхают, возможные незваные гости не застали их врасплох. Николай тогда сразу отключился, стоило устроиться поудобнее. На смену внутреннему жару пришёл холод, а мышцы сводило. Но сейчас парень чувствовал себя куда лучше.

Чего не скажешь про Тимофея. В свете ведьминого пламени можно было без труда разглядеть тени под его глазами.

Николай, осторожно ступая по древесине, подобрался к другу и уселся рядом.

— Тебе бы тоже вздремнуть не помешало, — протянул он. — Похож на привидение, которое собирается забрать мою душу в мир иной.

Тимофей покачал головой.

— Я спал вчера нормально, ещё и суток не прошло. Продержусь. К тому же… Это не из-за недосыпа, а, скорее всего, из-за болевого шока. До сих пор мурашки по коже бегают…

— Я поспал, по твоим словам, сорок минут, и уже чувствую себя прекрасно! Так почему бы тебе так не сделать?

— Если на нас нападут Спящие, то придётся отбиваться. А пока я буду спать, они убьют либо тебя, либо меня. А может, и обоих сразу.

— Не волнуйся, так глупо, как с баллончиками, мы больше не попадёмся.

Тимофей слабо улыбнулся и подтянул одну ногу к груди.

— Что ты вспоминаешь? — спросил он. — Какое время?

Николай задумался.

— Нас, но гораздо младше. Обыденные дни, всякие уличные стычки и приключения. Эти моменты ни разу не вылетали у меня из головы.

Тимофей сник.

— Были времена, — пробормотал он. — Никакой вражды, ничего сверхъестественного, — его лицо украсила грустная улыбка. — Обычные люди да не совсем обычный город.

— Наверное…

Николай заглянул в книгу, которую читал Тимофей. Там были изображены два воина, в чёрных и белых доспехах, направившие мечи друг на друга. Голову одного венчала чёрная корона, за его спиной клубилась тьма. А за спиной другого — сплошная белизна.

— Что это такое? — поинтересовался Николай. — Снова свои ритуалы заучиваешь?

— Это сказка, — ответил Тимофей. Николай в удивлении вскинул брови, чем вызвал у Зверева смешок. — Не гляди так. Она меня очень заинтересовала, вот я и прихватил её с собой. Зацепила чем-то.

— Как называется?

— Герой Седьмого неба. Интересно?

— Ну, если ты заснёшь в процессе рассказа, я буду только рад.

Тимофей закатил глаза.

— Не переживай по поводу этого, я расскажу тебе её кратко.

Он повёл рукой, и зелёный шар двинулся вперёд, меняясь и распадаясь. В воздухе вспыхнули ещё несколько огоньков, и они начали складываться в фигуры. Николай завороженно наблюдал за представлением и вздрогнул, когда Тимофей начал повествование.

— Давным-давно, в королевстве Седьмого неба, у правителей появились на свет два младенца. В день своего совершеннолетия предстали братья перед своими родителями, и те сказали, что им уготована великая судьба.

Огонь превратился в тронный зал, где восседали король и королева в сверкающих пламенных доспехах, а перед ними, склонив колено и поставив перед собой мечи, стояли их сыновья, как две капли воды похожие друг на друга. Король поднялся со своего места и заговорил голосом Тимофея:

— Несколько тысячелетий назад, когда я был юн и наивен, я спустился на Землю и увидел тварей, которыми она населена. Всё пропиталось злобой, ненавистью и ложью. Я был столь ошеломлён, что не заметил, как они украли мою корону — символ моего величия и моей власти.

Один рыцарь поднялся и приложил руку к сердцу:

— Отец, позволь мне вернуть её! Я обещаю, что вернусь на небеса только с победой и твоей короной в руках! Мой светлый меч будет нести лишь справедливость и очистит те земли, что ты посетил!

Второй брат тоже поднялся, встала королева со своего места. Все подошли к храброму рыцарю, и огонь поглотил их, образуя другую картину: уже один шёл рыцарь по полыхающей дороге, смело глядя перед собой.

—…Когда звёзды образовали путь вниз, один из братьев спустился по сияющей дороге во тьму безжизненной земли. Он легко нашёл корону отца. Её свет потускнел, потемневший хрусталь обвивали чёрные корни…

Рыцарь взмахнул мечом, разрушая препятствия, и осторожно взял корону в руки. На глазах Николая он поднял её в воздух, и в этот момент весь огонь превратился в чудовищ: крылатых, с острыми когтями и клыками, передвигающихся как человек. Они медленно двинулись к рыцарю, но не замечал тот за светом короны грядущей опасности. И, подобравшись совсем близко, прыгнули на него, и огонь вновь превратился в сплошной вихрь.