— Не смеем настаивать, мадам, — обернулся коммодор Далтон, и она пожалела, что не успела отвести взгляд. Слова ему были ненужны: в голубых глазах отчетливо читалась вполне ожидаемая для человека его звания и положения мысль.

Я знаю, чем такие женщины, как ты, привлекают мужчин. Как знаю и то, насколько недолговечны подобные увлечения.

Катрин промолчала и лишь подняла уголки губ, выражая свой нехитрый ответ в кривоватой улыбке.

Идите к дьяволу, коммодор.

Джеймс этого обмена завуалированными оскорблениями, кажется, вообще не заметил. Был слишком сосредоточен на том, чтобы держать спину прямо, пока над головой у него светило яркое желтое солнце. И бессильно прислонился плечом к стене каюты, закрыв глаза и откинув голову назад, едва за спиной захлопнулась дверь.

— Что такое? — не на шутку испугалась Катрин, напряженно вглядываясь в его лицо. И на какой из палуб, спрашивается, теперь искать хирурга?

— Ничего… Просто голова… закружилась.

Ну-ну.

До постели он, впрочем, добрался сам. Сел, вытянув ноги в высоких черных сапогах и оперевшись руками на самый край кровати, вновь прикрыл глаза и медленно выдохнул. Катрин осторожно сняла с него шляпу с париком — на плечи в синем мундире упали волнистые темные волосы, и пара мокрых от крови прядей прилипла к щеке, — плеснула водой из кувшина на белый хлопковый платок, и на нем мгновенно расплылось неровное красное пятно.

— Так не больно?

— Нет.

— Хорошо. Сиди смирно.

Он, впрочем, и не собирался двигаться — даже поворачивать голову, не то, что вскакивать на ноги и носиться по всему кораблю, — слишком сосредоточенный на собственных — медленных и размеренных — вдохах и выдохах.

— Царапина, — наконец резюмировала Катрин и плеснула на платок еще воды, чтобы стереть кровь с лица и шеи. Лежащий на краю постели белый шейный платок, кажется, был безнадежно испорчен. — Уже и кровь остановилась.

— У тебя руки дрожат, — неожиданно заметил Джеймс и поднял на нее глаза.

— Есть причина, — согласилась Катрин суше, чем хотела. — Не каждый день у меня на глазах мужчин головой о фальшборт бьют.

— Хороший был удар, — согласился Джеймс будто невпопад, и ей на мгновение захотелось украсить его голову еще одной такой «царапиной». Для симметрии. Глядишь, хоть чем-нибудь, да научит. — И выстрел тоже хороший.

Катрин качнула головой, молча выражая неодобрение в изгибе губ и на мгновение потемневших глазах, отложила платок и повернулась спиной.

— Помоги. А то вдруг ты сейчас уснешь, а мне потом придется кого-то из лейтенантов просить.

Шнуровка поддалась не сразу — у него руки уже не дрожали, но перед глазами, кажется, по-прежнему плыло, — и из-за спины донесся ехидный смешок.

— Пожалей несчастных. Я же в лучшем случае отправлю их драить весь корабль голыми руками.

— Бессердечный, — хмыкнула Катрин, не слишком бережно пристроила сброшенную амазонку на ближайшем стуле и услышала шорох за спиной. — Сапоги хоть сними. И мундир.

Ответа не последовало. Она бросила расшнурованный корсет поверх платья, алеющего в лучах проникающего в каюту солнца и спросила:

— Ты ему доверяешь?

— Кому?

— Своему кузену.

— Интересный вопрос.

Катрин остановилась на середине движения — едва успела снять со спинки стула скроенную на мужской манер рубашку — и нехотя призналась после короткого раздумья.

— Да, ты прав. Не мне говорить о доверии.

Натянула рубашку через голову, смахнула бросившуюся в глаза щепоть пороха с бриджей на правом колене и продолжила:

— Но он очень недоволен. А я совсем не хочу, чтобы по возвращении в Англию он начал рассказывать направо и налево о том, что ты связался с неподходящей женщиной. Неприятности будут у нас обоих. Слышишь? Джеймс?

Катрин обернулась через плечо, не дождавшись ответа, и увидела, что он лежит на боку, закрыв глаза и уткнувшись носом в подушку. На полу синим пятном выделялся сброшенный мундир. Вот и… поговорили.

Катрин качнула головой еще раз, подняла мундир, пристроив его на спинку всё того же стула, и присела на край кровати, прислушиваясь к ровному дыханию. Затем протянула руку и осторожно заправила ему за ухо влажные волосы.

— Я тебя люблю, герой. Слышишь? Так что будь осторожен. И не только с пиратами.

Джеймс не ответил. За кормовым окном послышался шумный плеск, и стоящий на якоре корабль качнуло от удара накатившей на него волны.