– Ты опять начала терять вес? – Мама сразу это поняла.

– Совсем чуть-чуть, – я взяла оборону.

– Сколько?

Маме нужно было знать только число, чтобы понять масштаб моей катастрофы.

– Четыре килограмма, – быстро выплюнула я эти слова и отвела взгляд обратно в тарелку.

– Флоренс, не беспокойся. За эти два дня мы раскормим нашу малышку, – спокойно ответила бабушка и потрепала меня по плечу. Ее слова легли на меня, как бальзам на душу.

Я многообещающе посмотрела на маму. Она не хотела еще больше разочаровываться и просто кивнула. Как бы то ни было я снова обрадовалась, что этот разговор закончились.

Обычно в выходные бабушка занимается цветами, чтобы в воскресенье все отвезти в магазин. Поэтому сегодня я помогала ей в оранжерее. Это было лучшим выбором, поскольку я не смогу разговаривать с мамой и смогу насладиться любимыми цветами.

До того, как я заболела анорексией, никто в нашей семье не занимался цветами в серьез. Тогда бабуля просто ухаживала за самыми обычными цветами, что росли возле крыльца. А когда мне поставили диагноз и дали неутешительные прогнозы на будущее, мой мир рухнул. Он буквально потух и все его краски в миг погасли. И однажды меня потянуло помочь бабушке. Тогда я смогла прикоснуться к краскам жизни, к самой жизни. Я будто попала в момент, в котором смогла создать жизнь. Я нашла смысл своей жизни только благодаря им.

– Как тебе? – спросила бабушка, подойдя ко мне и показав мне букет из лилий.

Я повернулась к ней, облокотившись о флористический столик и внимательно приглянулась к цветам.

Бабушка держала в руках букет лилий, который был обернут крафтовой бумагой.

– Очень красиво, – ответила я, смотря с легкой улыбкой на лице.

Бабушка отложила в сторону букет и подошла ко мне.

– Роузи, в чем дело? На тебе лица нет, – волнующе спросила она.

Бабушка была для меня еще одной лучшей подружкой, которой я выкладывала абсолютно все. Наверное, потому что она, как и мама чувствовала все, что происходит со мной сейчас. Однако она понимала меня лучше всех, учитывая нашу разницу в возрасте. Я отложила в сторону ножницы, сделала глубокий вдох и повернулась к ней.

– Просто все идет не так, как надо.

Все стало наваливаться на меня как снежная лавина, превращающаяся в снежный ком, который летит прямо в меня, а я стою одна среди гор и мне некуда деться. Примерно так я себя чувствую сейчас.

– Поделись со мной, – продолжила она.

– В общем, – сказала я, пытаясь собрать мысли в кучу. На языке вертится проект, о котором мне следовало бы рассказать бабушке, а я не могу найти правильные слова, чтобы это сделать. – Я сделала один проект, который я бы хотела отправить в Йоркский университет, поскольку они дают грант на осуществление проекта, а об этом я не знаю, как рассказать маме. Да и Мейсон, – сказала я и слегка простонала, – он слишком много времени уделяет учебе, а про меня и своих друзей он как будто бы забыл. Я чувствую, как мы отдаляемся, а я не знаю, что делать в такой ситуации. Потом я узнала, что мой вес начал падать. Опять, – последнее слово я буквально выплюнула из последних сил, что остались во мне, пока я все это говорила.

– О, милая, – сочувствующе произнесла бабушка и обняла меня с теплом. – В жизни бывает не всегда легко что-то сделать, принять какое-то решение или найти выход из сложной ситуации. Я тоже была в почти такой же ситуации, когда выходила замуж за твоего деда, – сказала она невзначай и я укоризненно посмотрела на нее. – Ну, помимо меня была еще одна девушка, но она была такой занозой в заднице, зато какая красавица была. Я не знала, стоит ли мне выходить замуж, если есть такая конкурентка, которая каждый день ошивалась возле него. Но тогда я просто опустила руки, отдав ситуации в руки судьбы. И все решилось само собой. Порой нам нужно отстоять все испытания, чтобы стать сильней, Роуз. Сделай шаг, которого желает твое сердце, и не жалей ни о чем, – сказала она.

– Но, когда речь идет об университете, друге слеш парне, анорексии, сложно отдать все в руки судьбы, – вырвалось у меня. Почему мой мозг именно сейчас сформировал мысли совсем не так, как хотелось бы?

Бабушка встрепенулась и вопросительно посмотрела на меня.

– В смысле друге слеш парне? – решила уточнить она.

Упс…

– Кажется, мне пора, – сказала я, глупо улыбнувшись.

Я схватила свой телефон со стола и рванула к выходу. Как и часто я делаю, сейчас я тоже бегу от проблем.

Вариантов куда бежать у меня не было. Мама и дедушка уехали в город на рынок. Поэтому моим любимым местом был домик на дереве. Будучи ребенком мне было в разы легче в него забраться в силу своего роста. Зато, когда я залезла в него я снова ощутила себя той беззаботной Роузи, которая была самым обыкновенным ребенком и жила каждым моментом. Это было прекрасное время, когда я жила под защитным куполом, остерегающим от моих проблем. Наверное, взрослеть – это и есть разбираться со своими проблемами, пытаясь осмыслить каждый свой шаг. И это не так-то легко.

Я плюхнулась на кресло-мешок и устроилась в нем поудобнее. Напротив, меня было большое окно, благодаря которому отсюда открывался чудесный вид на пролив Ла-Манш. Уединившись здесь, мне хотелось позабыть о своих проблемах, которые ждут моего решения за стенами этого домика. Кажется, бабушкины слова начали работать. Мне хотелось поступить так, как я хочу сердцем, но головой я понимаю, что могу упустить грант, лишиться парня и угробить свое здоровье.

Я чувствовала себя маленькой рыбешкой, которая потерялась в большом, темном и опасном океане. В такой период жизни мне так сильно нужна поддержка. Хочется, чтобы кто-то протянул мне руку и вытащил меня. К сожалению, чем старше ты становишься, тем сложнее найти эту руку.

Глава

6

Коул

Эти два выходных дня тянулись безумно долго. Так долго не длилась даже самая скучная лекция в моей жизни. Пока парни отдыхали в Лондоне, я вплотную обдумывал ход своей опасной игры. Подслушав тот разговор и увидев того парня, я с разу понял, что Роуз есть что скрывать. Она не похожа на директорскую дочку. Она самая обычная девушка, которая хочет жить, как и все нормальные подростки. Эта мысль чем-то зацепила меня. Роуз не вешает на себя корону, которую ее статус может легко дать. Скорее наоборот, она стремится вести себя так, будто мисс Флеминг и вовсе не ее мать. Я хорошо ее понимаю.

Слова Челси потихоньку начали влезать в мою голову, потому что когда-то ей сделали точно так же больно: попользовались ее сердцем и бросили в самый ужасный период ее жизни. Но в этой игре, которую я веду что-то не так. Я всегда добивался своих целей и сейчас, на Роуз стоит моя метка, которую я должен достичь.

– Ты долго будешь туда пялиться? – равнодушно и в то же время нервничая спросила Кристалл, отщипывая свою кукурузную лепешку.

– Что? – переспросил я, взглянув на нее.

Она вскинула бровями и откинула в сторону свою лепешку.

– Серьезно, Коул? Ты уже пять минут смотришь на эту никчемную девицу.

– И? – пытался вывести ее. Иногда мне нравится ее злить, потому что, когда она злится, то весь день со мной не разговаривает. Идеальный вариант для меня.

Кристалл цыкнула, допила свой стакан сока и оставила нас, схватив свою миниатюрную сумочку. Так-то лучше.

Николас даже похлопал меня по плечу, похвалив меня.

– Так держать, дружище, – сказал он.

– Кто-то играет с огнем, – добавил Чед.

Здесь бы я не назвал Кристалл огнем. Огнем бы я назвал Роуз. Во всех смыслах этого слова.

Роуз

– Ну и как прошли ваши выходные? – спросил Райли, развернув упаковку от бургера.

Я сложила руки на столе, а потом одной подперла одной подбородок. С того момента, как я вернулась я нахожусь в унынии.

– Если ты о вечеринке, то ее не было, – сказала недовольным голосом Ханна, сердито кушая свою картошку фри.