Но всё тяжёлое время Золушка оставалась не одна и активно общалась с одной крайне интересной личностью. Наставлявшей как отец, успокаивавшей как мама и выслушивающей как сестра она поддерживала в любое время дня и ночи, поскольку обитала совсем недалеко, прямо в коре головного мозга. Первый раз спутница появилась много лет назад после лёгкого сна во время поездки на кладбище, тогда агрессивными и мезантропичными фразами она сильно испугала похоронную процессию, включая отца, за что от оригинального эго получила имя "Злобушка". В дальнейшем Злобушка привычек не поменяла, несколько раз в год словом и делом разбавляя устоявшийся быт богатой семьи. Однако все шесть лет после смерти Эшпа дерзкой и нетактичной полную сироту не видел никто, в каждодневных заботах позабыв странную особенность вежливой девушки.

Крик вторых петухов уже прозвучал, а солнце ещё и не думало вылазить из-за горизонта. Обстановка комнаты некогда роскошного особняка едва различалась в тусклом свете двух масляных ламп. Единственная кровать, высокий узкий шкаф с зеркалом, стол, стул и пустующие три четверти площади заставляли казаться и без того просторное помещение ещё больше. Из-под одеяла, скрывающего исполинских размеров силуэт, выглядывала голова с молодым симпатичным лицом и немного спутанными светлыми волосами. Тревожность сна обитательницы покоев выдавал подбородок, который двигался то влево, то вправо и мелькающий гармошкой лоб.

– Золушка, пора просыпаться. Солнце почти на небе. – Голос прозвучал мягко и ласково.

– Мам, я ещё не насладилась сном. Утром сон неповторимо особенный. – Девушка проговорила медленно, еле открывая рот.

– Ты увидишь ещё много снов, но сейчас время вставать. Нам нужно покормить кур, коров, лошадей, собрать яйца, надоить молока, убрать навоз…

– Злобушка, зачем ты меня разбудила? Мне снился такой приятный сон. Там были папа и мама и…

– Не ври! У нас общие память, логический, ассоциативный модули и сервис снов. Я видела чёткий образ мускулистого красавца в клетчатой рубашке с закатанными рукавами. У него был вот такой, – как будто расплываясь в улыбке, скрытое "я" девушки воображаемыми руками сделало жест рыбака, показав улов больше сорока сантиметров.

– Перестань!

– …Разводной ключ и совершенно обворожительный газовый. Мы целовались прямо на кухне перед раковиной со снятым смесителем. Он обнимал нас за талию и чувственно вёл рукой по распущенным волосам. Мы тесно прижались к его телу и правая нога ощутила что-то совершенно каменное в…

– С меня хватит! Я просыпаюсь и встаю! – Золушка оборвала и, подкинув край одеяла на добрый метр, резко встала на ноги.

– Подожди! Там самое интересное начинается.

– Самое интересное я уже прослушала. А подробностей про каменное у правой ноги, мне не надо.

– Откуда ты знаешь? Ты же ни разу не пробовала. Я вообще планировала это как хобби на всю жизнь.

Девушка сняла ночную рубашку, оставшись в одних трусиках перед зеркалом в человеческий рост, и потянулась руками вверх, глядя на отражение, затем медленно повернула туловище влево, вправо, наклонилась вперёд и коснулась пола.

– Когда это ты планировала? У меня такого в воспоминаниях нет.

– Спасибо, что спросила. Я подумывала уже лет в пятнадцать: тело позволяло, да и разум вполне созрел.

– Ты ничего не слышала о первой брачной? Что девственность непременно надо подарить мужу, с которым раз и…

– Факт потери девственности в пятнадцать лет не отменяет возможности подарить её мужу. – Не дав хозяйке закончить высокоморальную мысль, Злобушка перебила с дразнящим пафосом. – Я тебе не открою секрет, если скажу, что современные медициномагические технологии многое позволяют. Вон на крёстную посмотри: мужиков столько в королевстве нет сколько она девственности лишалась.

– Уверена, это всё злые сплетни!

Девушка закончила с потягиваниями, ловким движением влезла в потёртое платье, ожидавшее на спинке стула, и, разделив волосы на три пряди, принялась заплетать косу.

– Нет не уверена! У нас в памяти слишком отчетливые свидетельства. Мы даже прослушали показания некоторых очевидцев.

– "Подслушали" – так корректней. К тому же месье даже не смог точно сказать случалась дефлорация два или три раза.

– Точнее речь шла про три или четыре. Крёстная на столько запуталась в своих любовных похождениях, что сама не помнит с кем был секс и сколько раз.

– "Любовные" они сильно условно…

– Подловила! – Второе "я" проликовало мягко, без тени злорадства.

– И за что мне это наказание?

– Я не наказание. Твой мозг на столько гениален, что тут помещается целых две личности. И мы можем мыслить критичнее, чем большинство. Признаться, я вообще думала, что после смерти отца, появится третья. Но не свезло.

К этому времени девушка доплела косу, и привязав синюю ленточку, вымазанную в чём-то коричневом, выпорхнула из комнаты, а затем и дома. В пяти десятках метров, в сарае, Золушку встречала разнообразная живность: приветливо кудахтали курицы, мычали коровы, а кони копытами вытанцовывали в денниках. Взамен каждый получал свою порцию корма, внимания, заботы. Хозяйка таскала тяжести и копалась в грязи, но также как при живом отце работала увлечённо и с улыбкой.

На рассвете природа заиграла красками, которые может увидеть только ранняя пташка: первые лучи, зажигающие жёлтым кроны деревьев, блестящие капли свежей росы, зеленые моря бескрайних лугов, погоняемые лёгким ветерком, голубую дымку над полем в свете нового дня. Обычно Золушка посвящала первую часть утра обитателям сарая, а после передавала эстафету нетрадиционным помощникам и возвращалась в особняк. Так произошло и на этот раз: недолго полюбовавшись пейзажем, она выдвинулась в сторону дома. Хотя внутри обитатели ещё спали, девушка из передышки позволила себе лишь мытьё рук до середины предплечья, а после затопила печь и принялась за готовку. Требовательные голоса зазвучали через акустические трубы уже через полчаса:

– Золушка!

– Золушка!

– Неси мне завтрак, да поживей!

– Мне два жареных яйца с зеленью и стакан молока. Да не копайся там.

– Дитя, мне салат с сельдереем и томатный сок. Но сначала девочкам.

– Подумать только, а мы ведь с ними когда-то дружили… – Голос второго "я" в голове прозвучал задумчиво и оборвался усталым вздохом.

– Дружила только одна из нас, а вторая ворчала и подбивала на гадости. – Спокойно отвечая оппонентке внутри, снаружи Золушка сердечком посыпала яичницу зеленью, а правой рукой намазывала круасан.

– Ах перестань. Гадюками они стали…

– Сегила, Терсия, мадам завтрак готов, уже бегу. – Прервав голос альтернативного разума, девушка приветливо отрапортовала в трубу, водрузила блюда на большой продолговатый поднос и выдвинулась из кухни.

Эшп Диюлович Ришман, имевший рост сильно за два метра, замкнутые пространства не любил так решительно, что даже в дождливые дни предпочитал открытые кареты и никогда не пользовался зонтиками. Поэтому, когда обзавестись поместьем позволило финансовое состояние, а общественное положение потребовало, вдали от городской суеты, вблизи крупного транспортного узла возвысились три этажа и ещё два спрятались под землёй. Простой формы сооружение из стали и бетона в эстетическом плане едва могло состязаться с вековыми домами потомственных дворян, однако имело изюминку в виде полной облицовки фасада светло-серым стеклом и невероятным внутренним простором: высота потолков первого уровня составляла внушительные восемь метров, остальных – пять. Выигрыш в объёме сказался на длине лестниц и, как следствие, времени путешествия между этажами.

– Касательно гадостей… – Голос второго "я" зазвучал в голове снова, когда взгляд упёрся в первую секцию ступенек. – Давай их тарелки в коровьей моче помоем как-нибудь или капнем крысиной крови в чай.