– Бордовые, – не задумываясь, ответила девушка.

Кафе мерно покачивалось на мутных волнах Ямовского водохранилища. Это была неказистая и ржавая железная коробка, установленная на понтонах. Забегаловка с допотопными столами – засаленными, покрытыми ожогами от окурков и неразборчивыми письменами, которые вырезали складными ножиками пьяные подростки. Плюс у заведения был всего один: шум волн, разбивающихся о его железные стены, не позволял разобрать речь человека, сидящего дальше, чем в полутора метрах от тебя. Значит, конфиденциальность беседы была почти обеспечена.

Вирятин вбежал сюда минут за пятнадцать до назначенного часа и занял двухместный столик в углу зала, освещённого мертвенным светом энергосберегающих ламп.

– Налейте сто грамм для храбрости! – попросил он подошедшую официантку.

– Водка только ямовская. Восемь сортов: «Лесной охотник», «Степная», «Ямовский извозчик»… Какую хотите?

– Какая лучше?

– Мммм… – замялась официантка и, наконец, честно сказала: – По-моему, все они из одного ведра разлиты.

– Тогда любую.

– Какую всё-таки?

– Вы же сами сказали, что они разлиты из одного ведра. Значит, любую… какая на вас больше смотрит.

Он выпил водку одним махом и переставил стаканчик на соседний стол, когда увидел входящую в зал стройную пухлощёкую женщину в лёгком вечернем платье до пят и меховой накидке на плечах. Официантки и посетители косились на её одежду, неподобающе парадную для затрапезной кафешки.

Марина Вячеславовна села напротив Вирятина и впилась в него взглядом, сощурив и без того узковатые чёрные глаза. В них читалась надежда.

– Атмосферное же местечко ты выбрал, Паша!

– Зато безопасное. Никто нас не услышит.

– Что у тебя за секреты? – рассмеялась она, покосившись на лежащий рядом с Вирятиным букет.

– Чего тебе заказать? – ответил он вопросом на вопрос.

– Решил поиграть в джентльмена? Не стоит, платить буду я. Не распахивай передо мной павлиний хвост. Помнишь ведь, сколько лет мы знакомы?

– Восемнадцать, кажется… Или семнадцать…

– Вот и будь со мной проще. Зачем пригласил? Просто так посидеть, прошлое вспомнить?

Вирятин не успел ответить: к столику подошла официантка.

– Принесите красное вино и баранину в горшочке, – попросила Марина Вячеславовна, изучив прайс.

– Баранины нет.

– Тогда свиной шашлык. Или эскалоп.

– Мясо закончилось. Вино не подвезли. Есть водка, пиво, котлеты, пельмени, бутерброды…

– Хозяин здесь? – поинтересовалась Марина Вячеславовна.

– Нет. Отъехал.

– Как только прибудет, передайте ему мою визитку.

Она протянула официантке карточку с короткой надписью:

«Багримова Марина Вячеславовна,

помощник прокурора Ямовской области».

Та на полминуты замерла с удивлённым лицом, потом встрепенулась и куда-то убежала.

Вскоре к столику подошёл высокий кавказец и затараторил извиняющейся скороговоркой:

– Я уже послал сотрудников в гипермаркет за мясом. Скоро будут. Вам шашлык или в горшочке?

– Баранину в горшочке и овощной салат. По две порции. Ещё красное вино. Не слишком дорогое. Чилийское, например, – ответила Марина Вячеславовна.

– Мясо будет через час, не раньше, – предупредил хозяин кафе. – Сами понимаете: на приготовление фырын-кебаба по-турецки нужно время. В идеале два-три часа, но мы ускорим процесс. Хуже выйдет ненамного, даже не заметите… Кстати, не хотите пройти в отдельную кабинку? Зачем вам сидеть в общем зале? Нет-нет, лишних денег с вас не возьму. Может быть, хотите кальян? Или кофе?

– Почему бы и нет! – подняла брови Марина Вячеславовна. – Давайте и то, и другое. Ну, и где ваша кабинка?

Маленькая комнатка была отгорожена от общего зала плотными шторами, а внутри обшита сосновой шалёвкой и залита тёплым светом ламп накаливания. Окно её выходило на водохранилище, по которому бежала вечерняя красная рябь.

Марина Вячеславовна выжидательно смотрела на Вирятина, время от времени чиркая взглядом по букету. Павел Валентинович притронулся было к цветам… но тут в кабинку вошёл хозяин кафе, собственноручно неся на бронзовом подносе две чашки кофе и дымящийся кальян.

Помощница прокурора затянулась дымом с яблочным привкусом, продолжая с любопытством поглядывать на Павла Валентиновича.

– Мы так давно друг друга знаем, Марина! – наконец, сказал Вирятин, привстал и протянул ей розы.

– Да, много лет знакомы! – кивнула она. – И сколько раз друг друга выручали… а вот цветы ты мне даришь впервые.

– Это было моей ошибкой.

– Конечно…– вздохнула Марина Вячеславовна. – Но у тебя есть алиби. И я была замужем, и ты женат… а сейчас видишь, как судьба распорядилась! Оба одиноки…

Павел Валентинович вспомнил день, когда они познакомились. Он тогда был корреспондентом, даже не специальным, а обычным, она же – помощницей прокурора одного из городских районов. Еле заметная искорка проскочила между ними сразу же, как только он впервые вошёл к ней в кабинет.

Вирятин до сих пор не забыл рисунок на её лёгком сарафанчике. Да-да, тогда она была не в форме, хотя и на работе. Вот оно, бесшабашное начало девяностых!

– Мне нравятся ваши статьи. Отличный слог. Вы в любой момент можете так писать или ждёте, когда вас посетит вдохновение? – поинтересовалась она.

Он пригляделся к ней и поразился странному сочетанию азиатских черт лица, чёрных глаз и молочно-белой кожи.

– Журналистам некогда ждать вдохновения, – ответил он.

О чём они говорили дальше в тот день? Этого он вспомнить уже не мог. Впрочем, после этого было ещё столько встреч!

Марина Вячеславовна тоже ударилась в воспоминания. Они вместе стали восстанавливать каждый визит Вирятина к помощнице прокурора. Оказалось, они до сих пор не забыли, кто во что был одет во время этих встреч и о чём говорил.

– Мы всегда друг другу нравились, – сказала Марина Вячеславовна. – Иначе бы не запомнили все эти детали…

Обстановка явно не располагала к тому, чтобы просить у неё дело об обезглавленном бизнесмене. Павел Валентинович вообще не решился бы завести разговор о работе, если бы Багримова сама вдруг не спросила:

– Это правда, что тебя понизили? Действительно отняли криминал? Как глупо с их стороны! Неужели ты ровня этой пигалице – с твоим-то пером, опытом, контактами! Может, тебе помочь, с прокурором поговорить?

– Не надо, Марина. Они передумали. Решили не трогать отдел.

– Осознали ошибку? Значит, криминальный отдел опять у тебя? Ты давно ко мне не заходил, а я тебе кое-какие прикольные дела подобрала! Не сенсации, правда, не жареные факты, но очень колоритные истории. Поглядишь?

– Ещё спрашиваешь!

– Тогда заходи в понедельник в прокуратуру.

– А громких дел, значит, никаких для меня нет?

– Откуда ж они возьмутся в нашей дыре?

– Как же, а убийство Сергея Петровича? Ведь это из-за него я чуть не слетел с должности…

Марина Вячеславовна изменилась в лице.

– Убийство Дремлюгина? У вас ведь уже вышла заметка.

– Хочу копнуть подробнее…

– И без жениха меня оставить? А я ведь только-только планы на будущее стала строить.

– Я тоже, Марина. Тоже хочу видеть тебя своей женой… но чем мне может навредить это дело?

– Дело об убийстве Дремлюгина? – переспросила Марина Вячеславовна. – Не суйся! Скользкое оно. Не знаю даже, останется ли в живых Ириша.

– Что ей может угрожать?

– Жадность! – усмехнулась помощница прокурора. – Её собственная жадность! В подробности я тебе позже посвящу. В прокуратуре. Заодно дам материалы… но другие, которые Дремлюгиных не касаются. Заходи в понедельник. Где-нибудь после обеда. Пороешься, переснимешь что надо… а потом в конце недели мы сходим в кафешку ещё раз. Только не в эту рыгаловку, конечно.

За окошком уже совсем стемнело. Ветер утих, и спокойная гладь водохранилища отражала жёлтые огоньки Набережной.

– Мне пора! Береги себя, – сказала на прощание Марина Вячеславовна.