Пока она читала, Свешников, отвлёкся и, уставившись пустым взглядом куда-то в угол комнаты, впал в некое подобие транса. Прошло уж не менее десяти минут, но тот по-прежнему находился где-то глубоко в своих мыслях.

– Петр Ильич, я извиняюсь, это все зацепки на данный момент? – не выдержав, осторожно поинтересовалась Киряк, не в силах совладать со своим профессиональным любопытством.

Старший следователь по особо важным делам чуть вздрогнул, захлопал глазами и быстро вернулся в реальность.

– Нет, конечно же. Дальше – ещё веселее. Чтобы не поднимать заранее лишнего шума, я обратился к вашему начальнику и Сергей Сергеевич выделил мне в помощь капитана Ярыгина. За два дня тот побывал во всех трёх районах и добыл ценную информацию. Обнаружился третий любопытный факт, можно так сказать, объединяющий жертвы. Все старушки оказались… как бы правильно их назвать? В общем, таких в народе называют – «бабки».

И вновь, не перебивая Свешникова, Олеся Сергеевна вопросительно посмотрела ему в глаза.

– Ай… ну, как по другому-то, сказать? «Бабки», гадалки, ведьмы, ворожеи… Я думаю, Олеся Сергеевна, вы понимаете, о чём я говорю? – словно оказавшись не в своей тарелке, нервно выпалил Свешников.

Хотя и сильно удивившись, Киряк всё же постаралась сохранить на своём лице серьезный и деловой вид.

– Да, Петр Ильич, я отлично понимаю, о чём вы говорите. Просто несколько неожиданный получается мотив для убийств, но он вне всяких сомнений имеет право на существование.

– Вот и хорошо, что вы это понимаете, – уже более спокойно произнёс следователь. – Так вот Степан Степанович выяснил ещё один важный факт. Оказалось, что ко всем погибшим женщинам некоторое время назад приходил какой-то подозрительный бородатый мужчина в чёрной широкополой шляпе. О чём он с ними беседовал – узнать так и не удалось. Зато удалось получить словесный портрет незнакомца и составить его фоторобот.

Пётр Ильич достал из стола листок бумаги формата А4, на котором был изображен графический портрет незнакомца. Это был мужчина средних лет европейской внешности с густой бородой и усами, в очках и широкополой шляпе. Какие-либо особые приметы отсутствовали, за исключением того, что очках были вставлены очень толстые линзы.

– Да, не слишком наглядно, – едва слышно протянула Киряк. – Любой бородач в очках, надень на него такую шляпу, сразу же окажется в роли подозреваемого. А что насчёт книжки? Есть какие-нибудь зацепки?.. Может быть схожие отпечатки пальцев?

– Молодец, Олеся Сергеевна, в самую точку попали!.. Хорошего оперативника всегда за версту видать. Ярыгин сумел добыть все три книги и передал их криминалистам. И что вы думаете? Есть отпечатки, да ещё какие! Можно сказать высшего качества, не на каждом месте преступления такие получишь. На всех трёх экземплярах найдены одинаковые «пальчики» и они точно не принадлежат погибшим женщинам! Понимаете теперь, что это значит!?.. Вот-вот, и я о том же. Ну, а раз вы теперь находитесь в моём подчинении, то вот вам и первое задание. Отправляйтесь в экспертно-криминалистический отдел и ознакомьтесь со всеми имеющимися заключениями по делу, а заодно и познакомьтесь с Яном Алексеевичем. Нашим руководством принято решение включить этого молодого специалиста в состав группы. Что вы на меня так смотрите, Олеся Сергеевна? – вновь не удержался и хмыкнул Петр Ильич. – Конечно же, в качестве оператора видеосъемки!..

Ещё не привыкнув к своеобразию характера Свешникова, Киряк решила не задавать лишних вопросов.

Она лишь коротко произнесла: «Слушаюсь!» и вышла из кабинета.

Добравшись до отдела криминалистической экспертизы, Олеся Сергеевна первым делом заглянула к начальнику этого отдела – подполковнику Иванову. С Иваном Алексеевичем она была хорошо знакома как по работе, так и вследствие частых встреч во внеслужебное время. Тот проживал в соседнем подъезде их пятиэтажного дома, поэтому практически каждое утро и вечер она встречала его выгуливающего своего престарелого пекинеса. Когда она их видела рядом, то каждый раз ей невольно вспоминались одни и те же слова: «Хозяин и собака на одно лицо». И действительно лицо у Иванова, как и морда его питомца, было чуть приплюснуто, и на нём как-то по-особому выделялись меланхоличные карие вечно влажные навыкате глаза.

– Иван Алексеевич, добрый день, – поприветствовала его оперативница, остановившись на пороге широко распахнутой двери. – К вам можно?

В задумчивости курящий у раскрытого окна мужчина неторопливо обернулся. Судя по его едва заметному кивку – он определенно её узнал и не возражал, если она войдет в его кабинет.

– Олеся Сергеевна, здравствуйте, а я вас уже заждался, – тихо, чуть нараспев произнёс Иванов. – Как узнал, что вас включили в состав группы, думал, что вы ко мне уже к девяти часам прилетите…

– Иван Алексеевич, так я сама только час назад об этом узнала, – немного извиняющимся тоном начала она, но продолжила уже намного более деловито. – Мне требуется изучить экспертные заключения по трём таинственным смертям, а заодно и познакомиться с вашим новым сотрудником.

– Как минимум, по трём смертям, – неожиданно перебил её начальник криминалистического отдела всё тем же тихим усталым голосом.

Киряк настороженно взглянула на него и тут же с её губ непроизвольно сорвалось:

– Я чего-то ещё не знаю?.. Что вы имеете в виду, Иван Алексеевич?

– А то и имею… Правда, про это я ещё никому не говорил, поэтому вы будете первая, кому это расскажу. Дело в том, Олеся Сергеевна, что этот выскочка Галушка с одной стороны меня порадовал, как наблюдательный и думающий специалист, а с другой – очень сильно раззадорил. Это как же получается, криминалисты с огромным опытом просмотрели, а он, ещё, можно сказать, желторотый птенец, смог вот так легко, «с кондачка» обнаружить важные улики. Как-то неправильно это получается, так ведь не бывает… ну, или хотя бы, не должно было бы так быть. Поэтому вчера я решил сам все отпечатки пальцев пересмотреть, да в картотеке нашей хорошенько порыться. Знаете, у меня к дактилоскопии отдельная любовь ещё с институтских времён… – и впервые за всё время лицо мужчины просветлело, а уголки губ едва заметно дрогнули. – И вы знаете, что я обнаружил?.. Ещё два происшествия, где фигурирует один из отпечатков с этих брошюр. В первом случае – это так же суицид. Три с небольшим месяца назад в собственном гараже был обнаружен труп некоего гражданина Серыкина. Основной версией тогда выдвигалось самоубийство. Видимо, предварительно опустошив бутылку водки, этот товарищ решил свести счёты с жизнью. Закрыл гаражную дверь, завёл машину и сел возле неё. Как итог – смертельное отравление угарным газом. Кстати, тот самый отпечаток обнаружился на пустой бутылке из-под водки, валявшейся в багажнике его автомобиля. Вы не находите это странным. Зачем пустую бутылку класть в багажник?..

Иванов не спеша затушил окурок, сел в кресло и продолжил.

– Вторым происшествием, где засветились «пальчики» стало ограбление и покушение на убийство хозяина небольшой сети обувных магазинов. Правда, то случай ещё почти годичной давности. Торгаша тогда облапошила какая-то проститутка-«клофелинщица». Он привел её к себе домой для оказания интимных услуг, а она, по всей видимости, незаметно добавила ему в бокал «Клофелин». А когда он отключился, то благополучно «почистила» его сейф, унеся с собой десять тысяч долларов.

Услышав новую информацию, Киряк насторожилась.

«Маньяк, убивающий пожилых женщин – это одно, а смерть в гараже и ограбление бизнесмена это наверняка события совсем из «другой оперы». Хотя… мой опыт оперативника подсказывает, что бывают и совершенно нелогичные вещи в этом бренном мире. Пожалуй, нужно будет отработать и эти варианты», – рассудила майор Киряк.

Тем временем подполковник Иванов уже продолжил свой рассказ.

– Тут, понимаете, Олеся Сергеевна, какое дело… Обычная классификация отпечатков пальцев основана на основных видах папиллярного узора: дуги, петли, завитки, их разновидности, а так же гребневой счет и прочие специфические признаки линий и потовых пор… Но иногда папиллярный узор «подушечек» пальцев бывает настолько уникален, что выявляются редкие разновидности. Как, собственно, и в данном случае. Обнаруженная мною «двойная петля» – это довольно редкий папиллярный узор, а практически зеркальная «двойная петля» сразу на обоих больших пальцах – это, знаете, огромнейшая редкость. Эти петли уникальны сами по себе, поскольку один раз такие узоры увидишь – ни с чем не спутаешь. Вот поэтому они-то и врезались мне в память. К тому же сейчас в российских и зарубежных научных журналах по криминалистике стали появляться аналитические статьи, в которых авторы выкладывают статистические данные по частоте встречаемости различных типов узоров отпечатков пальцев. Так вот в них они пытаются связать особенности типа с той или иной предрасположенностью к определенному виду преступлений. Любопытно, но я сам лично читал, что одним из признаков склонности человека к насильственным действиям и убийствам как раз и являются вот эти самые «двойные петли».