Директор продолжал посещать занятия. Он тихо приходил, занимал последнюю парту и пристально следил за ними всеми. Лайфхарт почти наяву чувствовал на себе его взгляд. Другие, казалось, вообще ничего не замечали. Только вне аудитории поговаривали, что он из-за офицера Лайт приходил. По ней нельзя было сказать, раздражает ли ее такое внимание. Она неизменно прямо стояла, опираясь бедром о край стола, и негромко читала лекцию, терпеливо отвечала на вопросы, подчёркнуто благожелательно прощалась.
На следующий день после того, как Лайфхарт закончил своё расследование, он задержался в библиотеке. У него было свободное время, в отличие от согруппников. Он мог позволить себе немного расслабиться и изучить что-нибудь вне учебной программы. Своеобразная награда за потраченное время. Когда он вышел под козырёк, на улице бушевал ливень. Опять нужно было ждать. Ничего. Работа была сделана. Преступник выявлен. Мотив ясен. Можно было и подождать несколько минут, пока не утихнет дождь.
— Лайфхарт, — голос офицера Лайт заставил обернуться. Он скопировал ее нейтрально-вежливое выражение лица. — Дам вам небольшой совет.
Совет? Лайфхарт едва не рассмеялся. Он выглядел настолько беспомощным, что нуждался в советах? Никогда в жизни ему никто не был нужен, не будет и впредь. Негодование мгновенно развеяло миролюбивое настроение, которое сохранилось с утра.
— И снимете с меня 5%. Спасибо, откажусь, — ответил Лайфхарт. Прозвучало не строго. Скорее резко. Взгляд офицера Лайт моментально заледенел. Стоило бы сменить тон. Она была преподавателем. Ее нужно было уважать. Хотя бы номинально. — Простите. Не хотел, чтобы это прозвучало грубо.
— Забыли, — офицер Лайт сменила гнев на милость. Видимо, посчитала, что признание ошибок — первый шаг на пути к исправлению. — Первый и последний раз, — она не была наивной. Опыт все-таки. — Нет, за совет я не сниму ни процента. Я вижу, что вы закончили с делом и считаете себя абсолютно правым, — он только собирался подтвердить ее слова и заявить, что дело оказалось чересчур простым для элиты, но она подняла руку. Пришлось промолчать. — Проверьте свои выводы поэтапно. Каждое слово, — ничего нового она не говорила. Лайфхарт хотел выразительно фыркнуть, но сдержался. — Излишняя самоуверенность никого до добра не доводила. Примеры приводить надо?
— Не надо, — он покачал головой. Не хотелось тратить время на пустую болтовню. Она ошибалась. Он не был самоуверенным. Он правильно решил задание. В прописных истинах не было нужды. Пусть она оставит их при себе.
— Раз мы так удачно встретились, ответьте мне на несколько вопросов, — офицер Лайт, видимо, удовлетворилась его ответом и сменила тему.
— Задавайте, — Лайфхарт взглянул на лужу. На поверхности все ещё расходились круги от капель. Можно было и поговорить.
Первый же вопрос заставил скривиться. Опять этот доктор Альва! Никуда без него. Жалкие остатки хорошего настроения выветрились окончательно. Лайфхарт послушно описал свой день. Ту его часть, которую помнил. Подробно рассказал о постепенно ухудшавшемся состоянии. Почему тогда он не придал этому значения? Он наивно предположил, что весь симптомокомплекс был проявлением упадка сил от переутомления. На самом деле все оказалось значительно сложнее. Раз офицер Лайт расспрашивала его, значит, подозревала связь с нападением на Найджела. Интересно, насколько она права?
— На этом все. Спасибо. Идите, Лайфхарт, вымокнете ещё, — офицер Лайт кивнула на прощание и, легко сбежав по ступеням, скрылась в салоне серого кара. В последней фразе послышались неявные нотки заботы. Или показалось?
Лайфхарт постоял под козырьком. Проверить, значит, поэтапно. Чего хотела добиться офицер Лайт своим советом? Она определенно пыталась ему на что-то намекнуть. На что? Невольно вспомнился Найджел. Он что-то подобное говорил, едва они услышали задание. Так были ли основания перепроверять свои выводы? Они были идеально выверены. Все факты совершенно точно совпадали.
Лайфхарт, вернувшись в свою комнату, быстро изучил тему следующего занятия и снова задумался. Совет офицера Лайт не выходил у него из головы. Почему она решила, что он самоуверенный? Он же объективно рассуждал. Никакого подвоха не видел.
Виновен был Котт? Бесспорно. Ему нужны были деньги. Значит, у него был мотив. Банальный, предсказуемый. Но был! Он уходил за инструментами, предварительно отправив помощника к электрическому щитку. Никто не видел Котта до обнаружения пропажи. Он вывез кабель на тачке — на это указывали ее следы на земле. Значит, была возможность.
Так где Лайфхарт был неправ или самонадеян? Другие варианты отсеялись. Неужели он что-то упустил? А офицер Лайт откуда узнала? Ответ неожиданно нашёлся. Он сам ей и показал. Своей безучастностью во всеобщей суете.
Лайфхарт подскочил с постели и прошёлся по комнате. Порадовался, что сосед в очередной раз ушёл на факультатив и не видел его метаний. Он мог недооценить предложенное дело. Сама офицер Лайт знала правильный ответ, поэтому сочла нужным предостеречь. Раз так, стоит воспользоваться оставшимся свободным временем не только на написание отчета, но ещё и на детальную проверку выводов. Возможно, где-то затерялись пресловутые грабли.
Программа симуляции медленно загружала изображения. В кабинете была всего пара сокурсников. Они не обратили на него внимания, были слишком увлечены своими расследованиями. Перед ним замелькали вереницы цифр, постепенно разворачивая почти естественную картину знакомой стройки.
Лайфхарт снова осмотрелся, поговорил с мастером Коттом и Харрисом. Ничего нового ожидаемо не выяснилось. Но направляясь к проходной, чтобы выйти на улицу, он с досадой отметил, что металлические конструкции будущих зданий не создавали никакого прикрытия. Дорога к выходу прекрасно просматривалась. Не мог Котт незаметно провезти кабель на тачке, как и не мог пронести его в руках. Его бы увидели! Почему Лайфхарт сразу не вспомнил — рабочие в один голос утверждали, что не видели Котта? Вот и первая несостыковка.
Осознав собственную ошибку, Лайфхарт признал, что лучшим выходом будет начать все сначала. Итак, он знал, что со стройки пропало полтора километра кабеля АВМ-420. Что это за кабель? В ответ на запрос программа выдала целую статью о его использовании. « Применение: установка защитных контуров для обеспечения безопасности информационных потоков в военной технике, в том числе в разведтехнике; прокладка телекоммуникаций в правительственных зданиях и сооружениях, в редких случаях — в жилых домах; экранирование взрывных устройств; обеспечение уменьшение помех в чувствительной высокоточной медицинской технике…»
Статья подтвердила, что кабель должен был применяться по назначению. Возможно, рядом были ещё стройки, где нужен был точно такой же. Если так, то можно предположить ошибку снабжения. Например, на склад поступило два запроса, но Харрис уговорил снабженцев доставить кабель ему первому. Кабель доставил один рабочий, а другой — забрал его и отгрузил на вторую стройку, согласно порядку поступления запросов.
— Господин Лайфхарт, — рядом раздался голос Харриса. — Простите за любопытство. Что-нибудь известно про нашу пропажу? — он комкал в руках большой клетчатый носовой платок.
— Есть пару догадок, — уклончиво ответил Лайфхарт. Он не собирался посвящать в свои умозаключения даже не реального человека, а просто набор пикселей. — Лучше скажите мне, где сейчас ещё строят дома с такими же телекоммуникациями?
— Больше нигде. Мы единственные, — Харрис сложил платок и вытер блестевший от пота лоб. — Вот в прошлом месяце сдали сразу три дома, а до этого — еще два.
— А правительственные здания?
— Дайте подумать, — он почесал подбородок, оставив на нем грязные пятна. — Есть одна. Через три квартала отсюда строят деловой центр. А почему вы спрашиваете?
— Я ищу ваш кабель, — жестко сказал Лайфхарт. Он старался не нагрубить как офицеру Лайт, а именно осадить чужое неуместное любопытство. — Не имею права разглашать информацию.
