Странную парочку они из себя представляли — Мэри в халате и Элис в праздничном платье и в накинутой на плечи спортивной кофте. Босоножки она сменила на спортивные тапочки, потому и шла, чуть придерживая волочившийся по земле подол.

Они как раз прошли ярко освещённую чашу бассейна и направились в сторону отдельно стоящего коттеджа Мэри, как из темноты выступил мужской силуэт. Настолько неожиданно Ник возник перед ними, что обе вздрогнули.

- Вам помочь, дамы?

«Принёс же чёрт», — выругалась про себя Элис, а вот Мэри выглядела очень даже довольной.

- Как хорошо, что мы вас встретили, Николас. Я переживала, как Элис вернётся одна.

- Нечего за меня переживать, не маленькая, — пробурчала та, прекрасно понимая, как неучтиво это звучит.

— С удовольствием провожу вашу подругу, миссис Крайтон.

- Ой, зачем же так официально? — даже в темноте стало заметно как щёки Мэри заливает краской. — Можно просто Мэри.

- Как и я для вас просто Ник. Мэтт знает, что вы бродите по ночам?

- Надеюсь, ещё нет. Когда я уходила, он спал.

- Хорошие дела! Речь точно о том Мэтью Крайтоне, которого я знаю? Таком высоком засранце с замашками Палпатина (Верховный канцлер Галактической Республики, а позднее Император Галактики, один из главных отрицательных героев во вселенной «Звёздные войны» — прим. автора).

Элис не сдержала улыбки: как точно Николас описал мужа подруги. Конечно, Мэтт вовсе не диктатор, но амбиции у него воистину вселенские.

Мэри же откровенно рассмеялась, и вовсе не обиделась.

- О нём, о нём. Только он гораздо симпатичнее.

- Честно говоря, не присматривался.

Так, перекидываясь шуточками, они дошли до коттеджа. Элис плелась в хвосте и участие в беседе не принимала.

Незаметно проскользнуть внутрь Мэри не удалось. Стоило ей провести карточкой электронного ключа, как дверь распахнулась и на пороге возник взволнованный Мэтт.

Он моментально втащил жену в дом, и Элис воочию увидела какими удушающими могут быть объятия влюблённого мужчины. Встревоженного влюблённого мужчины.

- Святые небеса, Мэрилин, ночь на дворе! — Возопил он. — Где тебя носит? Я уже охрану на уши поставил, все тебя ищут.

- Видать так ищут, — усмехнулся Ник. — Пока мы шли, никого не встретили.

Мэтт нахмурился, только сейчас заметив за спиной Мэри сопровождающих.

- А вы что здесь делаете?

- Да так. Пропажу твою возвращаем.

- Спасибо, — обескураженно пробормотал тот, сразу подрастеряв свой воинственный пыл.

Каким-то чудом Мэри удалось вывернуться в крепких объятиях и поднять к мужу лицо:

- Прости. Не хотела тебя будить и заснуть не могла. Пошла к Элис. Я всё ей рассказала, милый. Ты не сердишься?

Лицо Мэтта, ещё секунду назад суровое и сосредоточенное, мгновенно смягчилось.

- Ох, ягодка, разве я могу на тебя сердиться?

— По-моему, мы здесь лишние, — проговорил Ник так, что услышать его могла только Элис. И уже намного громче: — Мы пойдём, а вы милуйтесь дальше. Только, Мэтт, на твоём месте я бы проверил замки на дверях — вдруг, твоя жена ещё и лунатит.

- Поваливай уже, — прорычал Мэтт, надёжно сжимая в руках своё сокровище. — Элли, прости. Спасибо за сегодняшний день. Да и вообще.

- Всё в порядке, — она улыбнулась. — Спокойной ночи.

Перспектива оказаться наедине с Ником Элис не улыбалась. Подобрав юбку, она резво зашагала прочь от ярко освещённого коттеджа в сторону главного корпуса.

- Ник, проводи, — полетел ей в спину властный приказ Мэтта.

- Слушаюсь, хозяин. Доби рад быть полезным.

- Клоун.

- Лузер. Обязательно расскажу всем, что ты в первую ночь жену потерял.

Не замедляя шага, Элис засмеялась, удовлетворённая весёлым щебетом Мэри и отборной руганью Мэтта, направленной в адрес друга.

При других обстоятельствах этот Ник вполне мог бы ей понравиться.

Она посмотрела на него всего один раз. Стоя на крыльце своего коттеджа, уже открыв дверь, Элис помедлила перед тем, как войти. Обернулась — не вполоборота, не скрываясь, а как обычно поворачиваются к провожающему, чтобы сказать спасибо.

Так и сказала:

— Спасибо.

И больше ничего. Даже спокойной ночи не пожелала и по имени не назвала. Поблагодарила, вошла в дом и закрыла за собой дверь.

Ник так и решил: не будет он форсировать события. Не помнит его, так не помнит. Подумает ещё, что навязывается. Хватило ему выражения её лица, когда он вышел к ней с Мэри. Та хоть обрадовалась, проявила любезность, позволив проводить, а эта всю дорогу молчала, только спину сверлила взглядом — Ник чувствовал. Не удержался и сделал то же самое, когда провожал: гипнотизировал спину в серой спортивной кофте, натянутой прямо на нарядное платье. Специально спустил взгляд на ноги, улыбнулся, заметив спортивные тапочки. Какая девушка позволит себе так расхаживать? Только та, кому плевать на чужое мнение.

Ник весь вечер наблюдал за Элис и ловил каждый обращённый на неё взгляд. Возможно, и он так смотрел при первой встрече: сначала оценивающе, потом заинтересовано, ну а после — от неё и правда невозможно было оторвать глаз.

Она изменилась: уже не девушка, но молодая женщина, красивая той красотой, которую необходимо рассмотреть. Не пятна цвета как у Кинкейда, от которых рябит в глазах, а триптихи Босха, каждый фрагмент из которых надо изучать чуть ли не под лупой, но одного взгляда достаточно, чтобы понять, что перед тобой — шедевр. Мать любила живопись, во всех поездках таскала их с Лиамом по музеям, и Ник, хоть и сопротивлялся этому в детстве, сейчас понимал, что благодаря тем длинным часам, проведённым в тускло освещённых картинных галереях, многому научился. И главное — видеть прекрасное там, где другие пройдут мимо. Потому он и заметил Элис в тот вечер пять лет назад.

А сейчас её заметили все, и это ему не понравилось. И взъелся он на неё именно за это, а лгать себе самое паршивое дело.

Внешне её итальянский темперамент был не слишком заметен, но он помнил, что скрывается за этой сдержанностью. Не наносной, нет — вполне сознательной, а от того не менее притягательной. Женщина-загадка, но в то же время вполне себе живая. Ник был вынужден признать, что его задела холодность Элис, но играть в отставленного любовника он не собирался. Куда интереснее завоевать её снова. Именно эту Элис — сегодняшнюю.

Как шафер жениха он был представлен почти всем гостям. В том числе, невысокому коренастому итальянцу с густой седой шевелюрой — отцу Элис. Они виделись на последней репетиции, но руки пожали только сегодня. Пожилой мужчина выглядел крайне довольным собой и гордым, будто сегодня действительно выдавал замуж дочь.

Странная семейка.

Такую же гордость за Мэри демонстрировал рыжеватый ирландец по имени Ронан. Он прилип к Нику как банный лист, сразу определив в нём земляка.

На троих с отцом Элис они выпили несколько стопок виски. Ник развлекал стариков историями из последней поездки на родину предков, где умудрился загреметь в больницу с подозрением на аппендицит.

Виски, кстати, к праздничному столу поставлял Шон — владелец паба «У Пиппина», и, памятуя утреннее похмелье, Ник порции половинил. И всё равно, голову пришлось проветривать.

Потом он пил с Теем и парнем, который вроде как был старшим братом Элис. Ник не запомнил. Позже к ним присоединился Крис и Уилл Джордан — Мэтт как-то знакомил их в Сан-Франциско. Тоже, кстати, женится скоро. Сговорились все, что ли?

Они засели в баре на первом этаже главного здания, будто весь вечер только и ждали, чтобы отделаться от свадебной суеты и спокойно выпить. В какой-то момент он понял, что повторение сегодняшнего утра не за горами, и решил проветриться.

Допроветрился.

На самом деле, Ник почти протрезвел. Мэтта, вот, поддел беззлобно, что редкость. Может, конечно, присутствие Мэри сказалось, но дёргать друга не хотелось. И эта фраза: «я ей всё рассказала». Интересно, что это — «всё», что лучшая подруга ещё не знает? И он не знает, хотя Мэтт называет его лучшим другом. Или не настолько он лучший, раз ему «всё» не рассказывают.