– Я, конечно же, ищу умбролога. Среди вас, случайно, нет умбрологов?

– А кто это? – спросила Лена в недоумении.

– Это врачи, которые лечат заболевания тени – переломы, деформацию тени. А мне кажется, что у меня гиперумбрия, – невозмутимо ответил Антон.

– А что это? – девушку начал разбирать смех.

– Ненормальная активность тени, – невозмутимо ответил Антон. – Мне кажется, в последнее время я зачастил появляться на людях в качестве тени. Пойду-ка я, поищу уединения.

   Его тело стало темнеть на глазах, пока не превратилось в непроницаемую пустоту, холодную, как бездонное сердце черной дыры. Последний поклон, и то, что было Антоном, растворилось в окружающей тишине.

– Ушел по-английски, – сказала Лена, и её легкий вздох эротичным оттенком окрасил симфонию лестничного марша.

– Я открою тебе секрет, – сказал Олег. – Антон когда-то рассказал мне об этом. На самом деле, он никуда не ушел. Это мы ушли. Он просто остановился в одной точке времени и пространства. А мы ушли – галактика наша улетела, время ушло вперед, может, измерение сдвинулось и отражение поменялось. Мы пока ещё рабы законов природы. Вот только сегодня я и ты заглянули за грань. А он уже давно там.

– А может, он станет нашим учителем? – спросила Лена.

– Однажды я попросил его об этом, – сказал Олег. – Он странно посмотрел на меня и спросил: "А ты можешь научить меня дышать?"

– Я поняла, – сказала девушка. – Для него это естественно, просто, он не может научить этому.

– Да. А еще он сказал: "Есть один учитель – Дух Божий. Только он учит в этом мире. И с каждым занимается индивидуально. А я лишь ученик…"

   Так они и говорили, пока дверь не захлопнулась за ними.

XII

Дети лживых рассветов

И багряных закатов,

Зачем вам всё это?

Всё это распято.

Макс

   9 мая.

   На площади имени Ленина, как всегда, концерт победителей фестиваля "Живи и помни". Здесь и новички, и старые знакомые – всё, как положено, а кем и куда – решать не нам. Популярные мелодии (а если уж очень популярные, то, к тому же, немилосердно освистанные) смешиваются с трэшевыми рифами. И все это называется словом "праздник".

   Площадь напоминает гигантский термитник, который в некоторых местах обрызгали "дихлофосом", в других присыпали сахаром. Термитник, тлеющий и выпускающий клубы сигаретного дыма. Может, дети спичками игрались? Живого места не осталось. Мёртвого, слава Богу, пока тоже не наблюдается. Вдоль и поперек, вокруг и в центре площади, по диагонали и кривым расположились и сидят, едят, а чаще пьют, курят, спят на траве, гоняют дубинками, гонят беса, следят за порядком и следят на газонах, рвут струны и голосовые связки, танцуют и отказываются, дерутся и целуются – короче, каждый нашел себе достойное применение.

   Впереди у сцены, тесно прижимаясь к широким грудям полутораметровых омоновцев, шевелится, так сказать, прогрессивная молодежь. На сцене – "Инквизиция". Длинноволосые машут "хаерами", рэпперы танцуют хип-хоп, два вокалиста стараются перекричать друг друга, гитаристы пытаются догнать свои пальцы, басист норовит отбить себе большой палец, ежели будет так неистовствовать, а барабанщику хоть бы удержать в руках потные палочки.

– Вон, у сцены, чуваки! – указал прыщавый молодой человек своим сотоварищам. – "Причесон" в стиле "сын булочника", в "косухе", и телка рядом.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.