-И что это было?

-Хрономираж, - со знанием дела ответила я.

-Какой хрономираж? Откуда ему взяться.

-Я читала, в том месте, где произошли страшные кровавые события, могут возникнуть видения, воспроизводящие прошлое.

-Остаётся только проверить, - Агафья прошла к выходу, - правду ли нам показал твой мираж.

-Что ты собралась делать, и как будешь всё это проверять?

-Пойдём, найдём беседку. Там должны быть могильные холмики. Может, даже таблички с именами усопших сохранились.

Беседку нашли быстро. Она возвышалась среди чёрных деревьев. Правда, от былой красоты мало что осталось. Мы подошли ближе. Ничего. Решили обойти сооружение по периметру. Действительно, вскоре различили два небольших холмика.

-Это должно быть здесь, - Агафья подошла к холмикам, присела и начала разгребать снег руками.

-Что ты делаешь?

-Ищу таблички. Ага, вот и они, - девушка вытащила из-под снега две фанерки с поблекшими надписями.

-Ну, что там? – мне хотелось узнать, действительно ли мы видели события прошлого.

-Светлой памяти рабы божьей Анны Никитичны и раба божьего Андрея Владимировича Вознесенских,- прочитала Агафья.

-Значит, всё произошло на самом деле. Скорее всего, это родители Вадима. Теперь мы знаем, что он Вадим Андреевич Вознесенский.

Ой, - я даже вскрикнула.

-Ты чего? – удивилась Агафья.

-Как чего. Нам, наверное, следует обо всём рассказать Вадиму, но как это сделать?

Не успела я договорить, как послышался мужской голос.

-Елена, Агафья, где вы? Я вернулся.

-Вот, кажется, и он, - прошептала Агафья, закрывая рот рукой, - что будем делать? Расскажем или подождём?

-Не знаю, давай лучше после обеда.

Мы пошли к дому и объяснили, что решили осмотреться и спросили у Вадима, как у него обстоят дела.

-Пойдёмте на кухню. Надеюсь, печь топится. Замёрз донельзя. Отогреюсь, поговорим.

Мы прошли в дом. Агафья стала колдовать с обедом, Вадим подошёл к печке греть руки, а я уселась за стол. Согревшись, мужчина заговорил.

-В селе никого нет. Пусто, совсем пусто. Даже собак и тех нет. Ничего не могу понять, куда все делись. Во всех домах распахнуты двери, вещи разбросаны, а хозяева исчезли. В церкви разгром, а все иконы пропали. А у вас как дела? Освоились?

-Вроде да. Обед вот готовим. Скоро перекусить можно.

-Знаете, я решил, что нам следует покинуть усадьбу, - продолжил Вадим, - мне как-то не по себе. Кажется, должно что-то случиться. Вот поедим, соберём кое-что и в путь.

Мы синхронно кивнули. Поев, собрали посуду, и тут я решила, что пришло время поговорить с Вадимом.

-Подожди, не торопись, - попросила я его, когда он направился к выходу, - присядь. Мы должны кое-что рассказать тебе.

Вадим вернулся, присел за стол и вопросительно взглянул на меня. Мол, в чём дело. Случилось что?

-Не мог бы ты сказать, как звали твоих родителей, - начала я.

-Анна Никитична и Андрей Владимирович Вознесенские, - ответил он.

-У тебя, кажется, были брат и сестра.

-Да есть, - удивился мужчина, - я вроде бы не говорил о них, а теперь вам захотелось, как я понимаю, узнать подробности. Зачем? Случилось, что?

-Подожди, я постараюсь угадать их имена. Так, мальчика зовут Кирилл и ему лет четырнадцать-пятнадцать, а девочке не больше семи и зовут её Вера, у неё имеется любимая кукла по имени Зина, с которой она никогда не расстаётся. Я угадала?

-Да, но не совсем. Сестре три года. Брату - десять. Откуда ты узнала?

-Пока это мой секрет.

Я посмотрела на подругу и взглядом показала, что хочу провести Вадима к беседке. Агафья утвердительно кивнула. Наш маневр и обмен взглядами не остались незамеченными.

-Что за погляделки вы устроили? – поинтересовался Вадим.

Я встала, протянула ему руку и коротко сказала «пойдём».

Заинтригованный, не говоря ни слова, он последовал за мной. Агафья благоразумно решила нам не мешать. На выходе мужчина замешкался.

-Куда мы идём? Времени не так и много, нужно собираться в дорогу.

-Пошли, потом сам увидишь, - я провела мужчину к беседке и указала на два холмика.

-Откуда это взялось? – удивился Вадим, - раньше подобного здесь не было.

Я наклонилась, подняла фанерки и протянула их Вадиму.

-Читай.

Он внимательно вгляделся в надписи и не поверил своим глазам.

-Что это? – не понял он.

-Твои родители погибли, - тихо сказала я.

-Как погибли? Вчера вечером они были живы и здоровы. Это что, шутка такая? Если да, то очень неуместная.

-Да нет, это ни в коей мере не розыгрыш. Ты уже забыл, о чём мы говорили?

-Напомни, - мужчина злился, думая, что с ним решили сыграть злую шутку.

Тут я вспомнила, что совсем забыла посвятить Вадима, где и в каком времени мы очутились. Появление снега он принял за погодную аномалию. По московским улицам мы ходили в основном в тёмное время суток, транспорта не встречали, в новостройки гостей не водили. Выходит, он думает, что всё ещё находится в четырнадцатом году.

-Ладно, идём, - я увлекла его к дому, - водка есть?

-Зачем?

-Выпить хочется, очень. Так есть?

-Надо посмотреть. Может, отец где и припрятал. Знаю я один такой тайничок.

Мы вошли в дом. Вадим поднялся на второй этаж и вскоре вернулся с бутылкой, на которой красовалась этикетка «Смирновъ. Столовое вино № 31. Настоящая смирновская водка особая». Далее шло что-то про поставщика двора его императорского величества.

-Это пойдёт?

На столе уже стояли стопки.

-Разливай, - скомандовала я.

-Вам тоже? – удивился Вадим, - это не для дам. Слишком крепкая.

-Нам тоже.

Не знаю где, но Агафья нашла солёных огурцов и принесла миску квашеной капусты. Теперь всё это предстало на столе в качестве закуски. Выпили по одной. В голове сразу зашумело.

-Между первой и второй перерывчик не большой, - заявила Агафья, - наливай.

Сказать, что мужчина был удивлён, значит, ничего не сказать. Он был потрясён, видя в первый раз, как женщины употребляют крепкие спиртные напитки. Эх, не знает он простых русских баб двадцать первого века. Те не только водку могут вкушать, но и кое-что покрепче. Когда с бутылкой было покончено, я решила, что, наконец, настала пора поговорить. Не знаю почему, но хмель меня практически не догнал и я начала.

-Вадим, - мужчина посмотрел на меня мутным взором, - вот скажи мне, какой сейчас год на дворе?

-Одна тысяча девятьсот четырнадцатый.

-Хорошо, пусть будет по-твоему. Ещё вопрос. Когда вы улетали на воздушных шарах, какой месяц был?

-Пятнадцатое июля.

-Вот-вот. Тогда последний вопрос. Почему на улице снег?

-Как почему? В газетах же писали, комета пролетела. Ждите, мол, скорой зимы. Вот она и наступила.

Логика Вадима меня убила. Как теперь доказать, что ныне год сорок первый. Ладно, скажу прямо.

-Вадим, ты ошибся насчёт четырнадцатого года. Сейчас одна тысяча девятьсот сорок первый год. Осень.

-Опять шутка, - не поверил Вадим.

-Никаких шуток. Всё на полном серьёзе. Вы на своих шарах провалились из четырнадцатого года в сорок первый. Возможно, твои друзья вернулись обратно в своё время, а тебе, да и нам не повезло.

-Вы меня не обманываете? Значит, - Вадим положил на стол фанерки, - всё это правда и мои родители мертвы.

-Теперь ты, наверное, понял, как я смогла угадать имена твоих брата и сестры. Просто мы с Агафьей видели, что произошло в этом доме почти двадцать лет назад.

-Не могу в это поверить. Такого никак не может быть, - мужчина закрыл лицо руками, затем встряхнул головой и задал вопрос, которого я боялась, - а где Кирилл и Вера? Они живы?

-Скорее всего, да. Они ушли с каким-то дядей Колей. Вам он знаком?

-Да. Он воспитывал брата и очень его любил. Своих детей у него не было, он и привязался к Кириллу.

Несмотря на выпитое, мужчина был абсолютно трезв. Не напрасно я попросила принести водки. Было бы хуже вывалить всю информацию на трезвого человека, а так вроде как-то сама мысль перемещения во времени была воспринята более-менее спокойно. Правда, я не могла сказать, что творилось на душе у Вадима.