— Искришься падла. Весело тебя, радугу гоняешь сука. Огоньки светики…

И после небольшой паузы, залпом опрокинула в себя его содержимое. А потом, долго сидела уставившись в одну точку, пока воспоминания по новой не накрыли ее. С зараженными справиться удалось с трудом, слишком большая стая прибежала с кластера. А едва только они прикончили последнего зараженного их по новой атаковали внешники. И ведь твари мерзопакостные все грамотно сделали, времени даром не теряли, подошли почти вплотную и закидали их светошумовыми гранатами. Теперь кто не погиб тот на ферме у этих мерзавцев. А она, как распоследняя продажная девка, сумела вырваться и уйти. Да она после того как возле нее рванула граната ничего и не соображала, ломилась по наитию наугад и на тебе, ушла. Теперь только и остается лить себе в глотку эту дрянь потому как ни сна ни покоя ей нету. Нету жизни теперь никакой. Кто там такой умный, насчет застрелиться вякнул. Добраться бы до него, до этого вякальщика, да задавить собственноручно. Снова растирая по распухшему лицу побежавшие водопадом слезы, она роняя слюни, пьяной коровой заголосила.

— Ну не смогла я, не смогла.

Кто-то без спроса вошел в ее кабинку и присев напротив, просипев налил себе в ее стакан виски. Она только и смогла уловить.

— Ну будем, в натуре.

Собравшись, Ведьма уставилась на сидевшего напротив нее здоровенного гарилоподобного мужика, пробасившего на ее потуги.

— Бухаешь?

— Ну бухаю, тебе то Гангрена что? Или по головке пришел погладить? Типа жалость взыграла, так ни в жизнь не поверю, что бы у вас тварей жалость была. Для меня что твари за забором что ваша братия, выглядывающая, как и что прошакалить. Ну что глаза вытаращил да грудину свою резанную чешешь. Правда не нравится? Так я не из пугливых можем и разобраться хоть по-нашему на арене, хоть по-вашему за забором исподтишка по шакальи. И пойло мое поставь, нашелся альфонс недопоенный.

Пытаясь безуспешно встать и каждый раз падая назад на кресло, бушевала пьянющая Ведьма под пристальным взглядом мужчины с верху. Затем, уловив паузу в потугах женщины, он забасил негромко.

— Слышал я про твои мытарства, в натуре полный тухлак нарисовался. Да только базар по региону пошел что подруга твоя выжила.

Наконец бросив попытки встать, Ведьма, выровняв тело упиранием рук в столик, замерев неподвижно, ответила.

— А это ты зачем мне сейчас про эту тварь продажную заговорил? Эта сука сам знаешь с кем снюхалась. Нашел подругу закадычную. У этой твари что на уме никто не знает даже тот, перед кем она хвостом виляет на право и на лево. Мне после того что случилось со мной, только бы добраться дали так я пизд… этой махом бы разрывчик сделала.

— Ну так и я за то, тему базарю.

Продолжил Гангрена, продолжая почесывать волосатую грудь.

— Говорят она в большие Люди подалась. Подмяла под себя внешников с мурами и теперь там пахан.

По тому как вцепилась кистями, побелевшими от напряжения в край стола Ведьма, было видно, что эта новость для нее шок. Теперь все в ее воспоминаниях встало на место и никаких пояснений не требуется. Вот значит против кого они воевали и проиграли. Не даром говорят, что прилежный ученик в итоге превосходит своего учителя. Сделав несколько глубоких вдохов полной грудью, женщина, отодвинула в сторону ополовиненную бутылку виски и абсолютно серьезным взглядом уперлась в Гангрену.

— В общем тема такая. Есть у меня в хате, бугренок молодой, крестник Седого, кличут Малой. Так вот в натуре, этот малец упорол косяк конкретный и теперь на разборе, завтра утром, светит ему угол петушиный. А я, значится, подписывался приглядеть за крестничком Седого. Вот такая тема обрисовалась.

— Куда я тебе бухая за забор попрусь. Нашел спасительницу Малибу. Мне и на тебя, и на твоего Малого мочиться струей с водонапорной башни. Ясно?

Проговорила разозлившаяся Ведьма.

— Так что в натуре не ясного то.

Ответил улыбаясь на провокационные оскорбления Гангрена.

— Вот только тема гнилая, если фраерка этого опустят по утру, то тебе уже и идти никуда не надо. Или ты думаешь, что без повода Настя с тобой базарить станет, а не под перо тамошнее на разбор требухи сунет. А так, как базар то душевный нарисуется так ведь и за корешей своих можно тему пробить. Уж кто-кто, а Сука на перед тему сечь умеет. Пахан она, и конкретный что бы про нее не базарили.

Минуты три, Ведьма сидела молча, явно прикидывая варианты. Наконец решившись, проговорила.

— Договорились. Хватай меня поперек тушки и пацана своего да тащи за забор. Сама я пока не ходибельная.

Проснувшись утром на лежанке в одной из обустроенных нычек своей группы под боком у Мирного, Ведьма, пыталась выпрямить затекшие до ломоты ноги. Разлепив глаза и уловив свой перегарный выдох, она скривилась как от зубной боли. Нащупав на поясе флягу с живчиком, женщина, отпила оттуда живительной влаги и прикрыв глаза, приготовилась ждать того прекрасного момента, когда тремор начнет отпускать, давая почувствовать, что жизнь продолжится дальше. Наконец, ощутив себя заново, пусть и дико помятую, она уставилась на сидевшего на соседней лежанке молодого паренька, искоса с опаской, поглядывающего на нее.

— Давай знакомиться. А то дорога у нас дальняя. Я Ведьма.

Проговорила женщина негромко, усаживаясь на пятую точку. Продолжая опасливо поглядывать на нее, юноша ответил.

— Меня Малым окрестили. Кто крестил говорить?

Снова отхлебнув большой глоток из своей фляги, Ведьма отрицательно помотала головой, заодно проверяя свою вестибулярку.

— Ты мне лучше вот что расскажи, что там у тебя такого в стабе получилось, что тебе твои кореша пол решили сменить. Да не бегай взглядом по полу нет там правды. Я должна знать с кем мне тащиться через кластеры до твоего крестного. И не юли, говори как есть. Правда оно всяко лучше, чем лапша на ушах. Потому как за правду если она пакостная я тебе просто в лицо плюну, а за лапшу на своих ушах верну назад в стаб. Ну а там, сам должен понимать свои перспективы.

Нахохлившись как замерзший воробей, Малой, сперва сидел молча под пристальным взглядом Ведьмы, а потом, осознав, что все одно отмолчаться не получится, решившись, заговорил.

— Я гороха два десятка украл у своих. Они там на что-то собирали всем своим миром. В общем получается, крыса я.

Продолжая пристально на него смотреть, женщина проговорила.

— Ты полностью договаривай. Как говорят сказал А, говори Б. Зачем тебе горох? И уж тем более вижу, что на однодневного идиота ты не похож. Только про бордель мне не городи. Я цены на шалав знаю не первый год здесь живу. На двадцатку гороха у тебя здоровья не хватит так что ты из себя мачо не рисуй, не прокатит.

Малой, совсем засмущался, опустил взгляд в низ, а пальцы словно сами по себе, ухватив небольшую щепку принялись ее нервно перебирать, вертя по кругу. Меж тем, Ведьма, окончательно ощутив, что жизнь в ее теле продолжается, нащупала припасенную в засыпанной нише банку тушёнки и вскрыв ее ножом, принялась поедать ее содержимое, не разогревая, роняя с ножа куски застывшего белого жира.

— Я жду.

Проговорила она с набитым ртом.

— Помочь я хотел. Ей сильно деньги понадобились.

Промямлил Малой, явно перебарывая себя. Ведьма от услышанного даже на какой-то миг жевать перестала. Наконец с усилием проглотив закинутый ей в рот кусок, проговорила.

— Ну ка, ну ка, издалека начинай, по порядку. Да первоклассницу из себя не строй.

Собравшись и явно немного отчаявшись, Малой заговорил, выплескивая наболевшее.

— Мы сюда вчетвером попали. Меня то крестный пристроил в грузчики к Гангрене с Хохлом. Не царское место конечно, но жить не голодно да опыта набираться, самое то. Дубина сразу в рейдеры подался у него дар перезагрузку чувствовать открылся так его и подтянули бродяги к себе. А Ирина с Маринкой, девчонки что с нами были, помыкались по стабу да больше как в бордель и некуда короче им деваться. В общем если по порядку говорить, то Дубина через какое-то время сгинул на кластерах. Да там и группа то из новичков считай и была. Седой сразу говорил, что это не серьезные бродяги и перспектива там только одна. Я в общем с Ириной встречаться начал. Она мне в душу сразу запала, еще когда по прилету на кластере от тварей прятались. Мы уже и планы на совместную жизнь строить начали, а тут на тебе. Их с Маринкой в краже обвинили. Мол они у пьяного клиента горох украли. Всех к ментату разбираться потащили тогда. Полиграф подтвердил, что у этого мужика, когда он к ним пришел в номер горох был. То, что именно они горох украли, он не подтвердил, сказал, что не может точно определиться. Но вот от входа до пропажи этого злосчастного гороха к ним в номер никто не входил. Получилось, что воровство не доказано что бы по полной привлечь их на площадь, а вот вернуть всю сумму, суд постановил. А где им взять то столько, там целых пять десятков было. Вот в общем я и скурвился, став крысой. Думал там всю сумму наберу что бы девчонкам помочь и то не получилось. Не везет мне в мире этом ни дара нормального ни работы хорошей.