Воцарилось молчание, которое никто не собирался нарушить. Все застыли в ожидании решения Эндана. Лишь Налли, усевшаяся в уголке храма, вдруг начала сильно чесаться, так будто её за секунду заразили чесоткой.

Ночь выдалась безоблачной, звёзды на небе так и сверкали. Магистру Шуалтышу нравилось наблюдать за ними, они его завораживали и уносили куда-то далеко-далеко. Вот и сейчас усевшись в кресло на балконе, магистр наблюдал за звёздами, но в этот раз всё было иначе. Его мысли не оставались где-то в прошлом, освобождая место для спокойствия, а скорее наоборот они раскручивались с очень большой скоростью.

Что-то не так было с энергетикой воздуха. Она была колючей, словно перед сильной бурей, но к этой колкости добавлялось что-то ещё… какое-то волнение. Лет двадцать магистр не чувствовал ничего подобного.

Вдруг магические лучи натянулись и затихли, как природа незадолго до грозы. Даже птицы замолчали, но на саму грозу не была и намёка. Мало кто из живущих мог заставить энергию замереть. Если быть точным, только один человек был на это способен, и то только в сверх важный момент для всей истории Яузы.

Магистр догадывался, что нечто подобное может произойти, но вмешиваться он не мог. Да и сейчас он не был до конца уверен. Он встал с кресла и зашёл в свой кабинет. Там на шкафу с книгами лежал старый длинный свиток, уже пожелтевший, но всё такой же прочный. Он раскрыл его и пару раз провёл пальцами, словно стряхивая пыль, а потом внимательно его рассматривал. Решив, что он увидел всё, что нужно, он крикнул Сандро.

– Сандро, прикажи послать за Архилусом, он мне понадобиться на ближайшие дни, – говорил магистр, накидывая на плечи плащ. – И направь магическую энергию в старый подвал.

Сандро кивнул головой и ушёл исполнять указания.

Никто не знал, что именно находится в том подвале, но магистр Шуалтыш мог проводить часы, уходя в него. То же произошло и сейчас. Он спустился в него, убрав на место свиток, и никто в поместье не видел его ближайшие пару часов.

Молчание продолжалось несколько минут, пока Эндан не заговорил.

– Нет, – тихо произнёс он. – Сколько жизней унесёт твоя война? Сколько людей погибнет ради твоей благой цели?

– А сколько будет спасено? – спросил в ответ Убийца. – И разве данная цель не оправдает всех погибших?

– Нет, ты убьёшь тысячи или даже миллионы существ, никакая цель не оправдает такие жертвы. Множество детей вырастут без отцов, а скольких твоя война заморит голодом? Ты вдумывался?

– Я даю тебе шанс передумать.

– Нет, это я тебе даю шанс сдаться без боя, ведь что может сделать один человек против восьмерых?!

– Во-первых, очень даже многое, – отложив ломтик хлеба, серьёзно продолжал Убийца. – А во-вторых, вы уже проиграли.

– Это почему же?

– Ты прошёл в эту ночь по дороге нарушившей все основные заповеди война. Не человека, нет. Именно война, а значит выиграть, тебе уже не дано. Ты слишком много думал, – с усмешкой произнёс Убийца, – что свойственно генералу, а не наёмному солдату. Я укажу тебе твои ошибки. Ты столкнулся в бою с братом, и это выбило тебя из колеи, ведь ты уже не думал обо мне или победе, а лишь о том, как ему не навредить. И под действием подобных мыслей, ты дал мне возможность выговориться, тем самым, заставив тебя ещё больше думать. Мне кажется, я заставил думать и весь твой отряд.

Убийца окинул своим взором зал, внимательно останавливаясь на каждом. Он видел, что никто в этом помещении уже не способен бездумно действовать, что каждый из них, хоть и держит в руках оружие и готов к нападению, сильно ослабили бдительность.

– И даже сейчас, Эндан, когда ты мне уже отказал, ты продолжаешь меня слушать, и с каждым моим словом, твой боевой дух падает. Так что не заканчивай всю эту череду ещё одной ошибкой, присоединяйся ко мне.

Эндан не понимал, почему он опять замолчал на пару секунд, но сообразив, что с этим пора бы уже покончить крикнул:

– Отряд, в бой!

Атикин выстрелил из лука неожиданно для самого себя, но его стрела просто упала вниз, не долетев до стола, словно врезалась в стену.

– Об этом я и говорю, – продолжил, вставая из-за стола Убийца. – Ты даже не проверил местность, где собирался устроить бой.

Разгневанный Эндан хотел уже произнести заклинание, когда Убийца взмахом руки открыл бездну под его ногами и удалив его из храма.

Убийца оглядел всех вокруг. Лицо каждого в зале было ошарашено. Никто не понимал, куда Убийца дел Эндана, но последний приказ архимага всё равно был приведён в исполнение. В него уже никто не стрелял, но все кроме Ква и Норкуса кинулись к нему, однако были остановлены разрядом молнии ещё на подходе. С оставшимися в сознании он разобрался ещё проще, просто припечатав их к стене магией.

Убийца перешагнул равнодушно через тело Спайка и двинулся к выходу, так будто ничего и не было.

На улице по одному щелчку пальцев к нему подбежал молодой человек, взявшийся неизвестно откуда, который отвесил Убийце низкий поклон и встал по стойке смирно.

– Еду жители Тумы отдали еду добровольно? – спросил Убийца.

– Так точно, – ответил воин.

Убийца гневно посмотрел на солдата. Его взгляд так глубоко впивался в людей, что они обычно не выдерживали и говорили ему всю правду, но этот индивид продолжал молчать, стиснув зубы.

– Что ж, твоё враньё уже ничего не изменит, – продолжил Убийца. – Мне уже всё поведала одна птичка.

Тут солдат затрясся, он знал, что после слов этой птички, ещё никто не оставался в живых, потому что птичка не врёт, она знает правду.

– Пожалуйста, повелитель, поверьте мне, это больше не повториться… – защебетал солдат.

– Я знаю, – произнёс Убийца.

И тут цепь молний ударила по солдату, оставив на его месте лишь обожженное, словно уголь, тело.

Сразу же на места этого солдата подбежал новый.

– Вели унести его и позаботься о сохранности объекта, мы же не хотим так скоро потерять наших союзников, – сказал Убийца и пошёл прочь от храма.

Жар. Вот что первым ощутил Эндан, когда очнулся. Пару лет назад он стоял у действующего вулкана, готового к извержению, и тогда он думал, что жарче быть не может, но то, что он чувствовал сейчас, было в несколько раз сильнее.

С трудом он открыл глаза. Вокруг была земля. Сверху, снизу, по бокам – везде была лишь земля и камни, образовавшие гигантские пещерные проходу. Пламенно алый свет освещал всё вокруг, но его источника не было видно.

Эндан пытался дотянуться до посоха, но ему даже глаза из-за жары трудно было открыть, что уж говорить о каком-либо движении. Его как будто примагнитило к земле. Однако ему удалось повернуть голову на бок. Голова сразу же загудела, дикая боль обрушилась на него, он хотел даже закрыть глаза, но, понимая, что если он это сделает, то открыть их обратно он не сможет, удержался от данного действия.

Этот поворот головы раскрыл ему ещё одну забавную деталь мира: причину жары. Во самом дну этих пещер неслись потоки лавы, некоторые из них походили на некрупные речки, а другие по размерам скорее походили на крупнейшие реки Яузы. В любой бы другой момент Эндан смог бы быстро проанализировать и сказать, где он оказался, но сейчас его голова была не готова к размышлениям. Он прикладывал все силы, чтобы не потерять сознание от жары, ведь это бы граничило со смертью.

Если бы Эндана спросили, сколько времени он провёл в этом месте? Сколько он так лежал? Он бы не смог дать точный ответ. Здесь время не ощущалось. Периодически минуты казались часами, а иногда часы летели словно минуты. Однако в один момент Эндан вышел из этого состояния забытья.

*Туф* *Туф*

Раздалось откуда-то из коридоров. Стуки бьющихся друг о друга камней звучали всё чаще и чаще, громче и громче. И эти стуки звучали рефреном в голове архимага, но сделать он ничего не мог. Даже лава от них покрылась рябью, словно водная гладь.