«Олимпия» неторопливо приближалась к причалу. Пользуясь моментом, Нина закрыла глаза, чтобы магическим взглядом посмотреть на доспехи солдат и узнать, что имел в виду Теллий. Едва она это сделала, бесформенные и бесцветные фигуры радостно принялись мельтешить перед ее носом. Ощущение тревоги с новой силой разгорелось в груди, вспомнилась недавняя тошнота. Девушка не могла понять, почему серые образы преследуют ее здесь, вдали от Портала и магического острова демонов. Но затем она с ужасом осознала, что рой сумрачной мошкары кружит над Ценбруссом. Совсем немного, словно их случайно занесло ветром, как сухой песок, но Нина отчетливо видела их.

Первую неделю знакомство с новым миром проходило удивительно однообразно и ограничивалось лишь небольшим крылом дворца, куда гостей доставили порталом прямо с причала. К заданию не контактировать с Носителем Света подошли со всей ответственностью – кроме четверки уже знакомых ей седых женщин, Нина не встречала ни одного нового лица. Да и в их обязанности входила только смена одежды на однотипные туники или халаты, что служанки проделывали быстро и почти незаметно.

В распоряжении Нины имелись просторная светлая спальня, обеденный зал, а также ванная комната, не уступающая в размерах остальным помещениям. Раньше похожие декорации волшебница видела лишь в музеях: потолки уходили на пару этажей вверх, их и стены украшала лепнина, повсюду висели картины в позолоченных рамках, с изображением преимущественно морских пейзажей. Массивная, пузатая мебель с бархатной обивкой и золочеными каркасами размещалась на холодном мраморном полу. Единственное, чего не хватало для полноты картины, так это необъятных хрустальных люстр, однако зомдирцы предпочитали не выставлять напоказ светильники – они скрывались в потолке и магическим образом влияли на общее освещение комнат.

Отсутствие общения с избытком окупалось возможностью, наконец, чаще проводить время с Ценбруссом. Даже чувство тревоги, которое Нина теперь испытывала всякий раз, когда разглядывала тени бесформенных мельтешащих фигур вокруг демона, почти не омрачало ее внутреннего спокойствия. Она пока так и не решилась сообщить Ценбруссу о своем открытии, поскольку отчего-то боялась облачать в слова сведения о загадочных образах. Ценбрусс догадывался о ее тревогах, однако не стремился допытаться до объяснений, за что волшебница была ему благодарна.

– Я по тебе скучала, – сказала Нина однажды утром, когда они проснулись вдвоем и еще лежали в постели. – Не скажу, что каждый день. Там совсем другое течение времени – иногда дни тянулись бесконечно долго, а порой целые недели пролетали в мгновение ока. Программа плотная и, чего уж говорить, захватывающая. Признаюсь, я даже временами забывала о существовании всего остального мира. Но потом вспоминала. И путем несложных подсчетов понимала, что мы видимся все реже и реже. Не говори… Я знаю, что ты все это время был рядом. Я понимаю. Просто не могла не обратить внимание.

Ценбрусс не отвечал, только с нежностью разглядывал ее лицо в свете солнечных бликов из окна.

Завтракали они, как правило, в компании Алтеи и Теллия. Нокин даже во дворце не оставлял сына Сагаура без присмотра, но никогда не принимал непосредственного участия в мероприятиях. Основу рациона Нины составляли продукты, к которым она привыкла еще на Земле – их специально для нее заблаговременно доставили через Портал. К ним лишь понемногу и незаметно добавлялась местная пища, чтобы организм волшебницы научился ее усваивать. То же самое касалось воды.

Единственное, чего гости пока оказались лишены, так это выхода наружу. Для того чтобы подышать свежим воздухом, разрешалось посещать широкий открытый балкон. Но выходил он во внутренний двор, поэтому Нине так и не удалось полюбоваться столицей Зомдира с высоты дворца. Оставалось довольствоваться только видом близлежащих улиц, которые можно было разглядеть из окон.

Нина старалась не забывать про тренировки. Хотя Дао Ван находился ни много ни мало в другом мире, волшебнице все равно казалось, что он за соседней дверью, укоризненно наблюдает, как она ленится. Поэтому Нина уделяла время медитациям и общению со своим внутренним двойником. Только использование магического взгляда пришлось ограничить, чтобы лишний раз не видеть серых фигур над Ценбруссом.

К занятиям Нины проявляла интерес Алтея. Всякий раз она бесшумно подходила и наблюдала неподалеку. Сила зеленоволосой дриады казалась для Нины ничтожной, почти неразличимой. Волшебница была не против поделиться знаниями, которые она целый год перенимала у Дао Вана, но Алтея никогда не задавала вопросов и также бесшумно исчезала, когда Нина пыталась пойти на контакт.

Между тем, даже сидя взаперти, волшебница чувствовала, что назревает нечто грандиозное. Улицы и внутренний двор все больше наполнялись людьми. Пестрели разноцветные мантии, то и дело глаза слепили вспышки порталов. Магическая сторона мира искрилась от количества творящихся заклинаний и от сосредоточения волшебников, артефактов и магических средств передвижения. Что-то висело в воздухе, готовое вот-вот выстрелить.

В один из дней, когда Нина проводила время одна, к ней в комнату вихрем ворвался Теллий. В глазах у молодого мага играли хищные искорки. Его сопровождали седые служанки, которых приставили к волшебнице. Каждая из них держала в руках целую гору шкатулок, коробок и чемоданов.

– Пора! – зловеще произнес Теллий.

Нина с удивлением и непониманием посмотрела на сына Сагаура.

– Уже? – воскликнула она. – Это как? Нас ведь совсем не подготовили. Когда начнется прием?

– Сегодня вечером, – сообщил Теллий. – Времени на подготовку достаточно.

– В смысле? – не понимала Нина. – И что мне там делать? Как себя вести? Какие требования этикета? Нет, не нужно это все мне рассказать?

– Это лишнее, – махнул рукой Теллий.

– Как это лишнее? – возмутилась девушка. – По-моему, очень даже не лишнее!

– Нина, – произнес Теллий ее имя. – Носитель Света, Источник Великой Силы, победительница Танг-Талиона. Так тебя объявят. И только это имеет значение. Откроется дверь, и ты предстанешь перед публикой. Потребуется лишь пройтись по залу. Ну а дальше тебя представят некоторым официальным высокопоставленным лицам. Можешь говорить все что угодно, любую чушь. Если честно, я буду в полном восторге, если ты так и сделаешь. Можешь молчать. Или окинуть их всех надменным взглядом и уйти.

– Я ведь даже языков нормально не знаю, – промямлила Нина.

– А на каком языке, по-твоему, я с тобой говорю? – лукаво усмехнулся Теллий. – Да и потом, чья это проблема? Если кто-то захочет, чтобы ты соизволила обратить на него свое внимание, он должен сам позаботиться об этом, разве нет?

– Я… даже не знаю…

– Вот уж не думал, что придется объяснять такие элементарные вещи, – произнес Теллий. Нина так и не поняла по тону голоса, есть ли в его словах ирония, или он говорит серьезно. – А я и не буду тебе ничего объяснять! И я намеренно тебя ни к чему не готовил. Ты должна прочувствовать все сама, и у тебя это получится, я уверен. Считай это частью обучения у Дао Вана, очередной маленький экзамен, которые ты так не любишь.

Нина нахмурилась от того, что Теллий упомянул о ее последнем занятии с Дао Ваном, а также от неожиданной серьезности его голоса. Впрочем, Теллий быстро накинул любимую маску обратно. Он широко улыбнулся и сделал пару шагов назад, тем самым выдвинув на передний план его спутниц. Они все это время хранили молчание и ровным взглядом смотрели на носки собственных туфель.

– Уверен, ты со всем справишься! – заверил Теллий.

– А как же Ценбрусс? – спросила волшебница. – Он же пойдет со мной?

– Нет. Не беспокойся, я присмотрю за ним. И за Алтеей тоже.

– Что? Нет! Я туда одна не пойду! – воскликнула Нина, но ее возглас был обращен в пустоту.

Волшебнице осталось только бессильно усесться на кровать.

– Здравствуйте, – робко поприветствовала она женщин. – Вы ведь поможете мне собраться? Это совсем не обязательно, я и сама справлюсь. Вы только скажите, что надеть.