Сейчас её окружал сплошной мрак. Холли казалось, что он давит на неё, наваливаясь на тело. И как бы широко она ни пыталась открыть глаза, как бы пристально ни всматривалась, в этом мраке не было видно ни единого просвета.

<<Только не паниковать!>> — приказала себе девушка.

Однако не паниковать было трудно. Холли сражалась с охватившим её инстинктивным страхом тьмы, врезавшимся в мозг ещё со времён древнего мира. В абсолютной тьме паникуют все.

<<Просто дыши, — твёрдо приказала она себе. — Дыши. Вот так. Необходимо выбраться отсюда. Делай всё по порядку… Я не ранена?>>

В этом она не была уверена. Чтобы ощутить собственное тело, Холли пришлось вновь закрыть глаза. Она поняла, что сидит, сжавшись в комок, словно защищаясь от тьмы.

<<Хорошо. Не думаю, что я ранена. Теперь надо попробовать подняться. Но очень медленно>>.

Однако сейчас она испытала правда настоящий шок. Подняться она не могла.

Просто не могла. Её конечности не двигались.

И когда она попыталась приподняться, всего-то чуток изменить положение тела, что-то впилось в бок, не давая даже пошевелиться.

С нарастающим ужасом Холли всё-таки сумела согнуть руку и притронуться к своей талии. Пальцами девушка нащупали грубую верёвку.

<<Я связана! Связана…>>

Её спина прикасалась к твёрдой поверхности.

Дерево? Холли торопливо прикоснулась к нему рукой. Нет, не дерево… Чересчур гладкое. Что-то высокое и прямоугольное.

Какой-то столб… Холли была прочно привязана к столбу. Верёвка, кажется, обвивалась вокруг её талии пару раз и довольно туго — так, что дышать было тяжело. И она была завязана где-то вверху либо далеко позади… Холли не могла нащупать пальцами ни одного узла. Кажется, это была очень крепкая и грубая верёвка.

Холли уже поняла, что ей не удастся ослабить её либо развязать. Столб, похоже, тоже был очень крепким. А земля, на которой сидела Холли, — грязной и каменистой.

<<Я тут одна, — медленно думала Холли. Она слышала своё трудное дыхание. — Я тут совсем одна… во тьме… и я связана. Я не могу пошевелиться. Я не могу отсюда выбраться. Это Майонис затащил меня сюда. Он бросил меня умирать тут во тьме>>.

И тут Холли просто утратила над собой контроль. Она начала звать на помощь, но только слышала, как её голос отдавался эхом.

Она тянула и крутила верёвку пальцами, пока они не стали кровить. Она металась из одной стороны в другую, пытаясь ослабить верёвку либо расшатать столб, пока боль в пояснице не заставила её перестать пытаться. И наконец, поддавшись бешено нарастающему внутреннему страху, она громко заревела.

Первый раз в жизни она ощущала себя одинокой и покинутой. Наконец она нарыдалась. И, всхлипнув напоследок, обнаружила, что ещё в состоянии немного соображать.

<<Послушай. Возьми себя в руки. Ты должна сама помочь себе, ведь никто за тебя этого не сделает>>.

Это звучал не хладнокровный голос внутри и даже не тот, второй, кристально чистый голос — это был голос рассудка самой Холли. Она приняла все свои прошлые сущности и весь их опыт и теперь чувствовала, что должна воспользоваться их мудростью.

<<Хорошо, — мрачно подумала она. — Больше никаких слёз. Думай. Что ты можешь сказать о своём положении? Я нахожусь в закрытом помещении. Я знаю это потому, что тут совсем нет света, а мой голос отдаётся эхом. Значит, я нахожусь в большой… комнате. Тут очень высокий потолок. И каменный пол. Ладно. Так, ты слышишь ещё что-то?>>

Холли прислушалась. В тишине, окружавшей её, было трудно сосредоточиться: её собственное дыхание и стук сердца казались ужасно громкими. Она чувствовала, как предельно напряглись её нервы… но продолжала, не обращая ни на что внимания, изо всех сил вслушиваться во тьму. И она услышала… Откуда-то издали доносился звук, похожий на медленно капающую воду из крана.

<<Что за хрень? Я нахожусь в большой тёмной комнате с каменным полом и протекающим водопроводным краном… Замолчи. Не расслабляйся. Что ты чувствуешь?>>

Холли принюхалась. Однако ничего не получилось, и тогда она глубоко вдохнула носом, не обращая внимания на боль от верёвок, врезавшихся в тело.

<<Тут воняет плесенью. И сыростью. Тут воняет сыростью и холодом>>.

И правда, тут было холодно. Прежде, охваченная паникой, Холли не ощущала этого, но сейчас её пальцы заледенели, а конечности застыли.

<<Хорошо… Выходит, я нахожусь в большой тёмной холодильной камере с высоким потолком и каменным полом. И тут плесень и сырость. Это подвал без окон?>>

Но Холли понимала, что просто обманывает себя. Всей своей кожей она ощущала давление каменной глыбы, которая нависала над ней. Её слух говорил, что монотонная капель — это звук воды, где-то далеко капающей на камень. А обоняние подсказывало, что вряд ли такое помещение может находиться в здании. Пальцы Холли ощущали естественные неровности каменной поверхности, на которой она сидела. Ей не хотелось этому верить. Но всё свидетельствовало об одном.

<<Я нахожусь в каменной яме. В каменной яме… может, в какой-то пещере. В любом случае — под землёй. И господь знает, как глубоко. Но достаточно глубоко и достаточно далеко, чтобы свет от входа не проникал сюда>>.

<<Тут очень глубоко>>, — подсказывали Холли все её чувства.

Она находилась в самом заброшенном месте в мире. И теперь она должна тут умереть.

Холли никогда не страдала клаустрофобией, но сейчас не могла освободиться от ощущения, что вся эта громада камня, которая окружает её со всех сторон, раздавит её.

<<В любой миг всё может обрушиться>>, — думала она, физически ощущая давление, как если бы она находилась на дне океана.

Она уже едва дышала. Холли понимала, что надо откинуть эти мысли. Она не желала вновь превращаться в перепуганное создание. Однако ещё страшнее смерти была мысль о том, что она может рехнуться тут.

<<Вспомни о Терезе. Когда она узнает, что ты исчезла, то начнёт искать тебя. Ты знаешь это. И она не остановится, пока не отыщет тебя>>.

<<Но к тому времени я буду мертва>>, — невольно подумала Холли.

Её страх растворился, но мысль о смерти вызвала у неё острое чувство одиночества.

<<Ещё одна жизнь, в которой я потеряла её… — Холли сморгнула навернувшиеся слёзы. — О боже!.. Это так тяжело. Так тяжело надеяться, что однажды всё пойдёт как надо… Но я встречусь с ней вновь в моей будущей жизни. И может, тогда я не буду настолько глупой и не поддамся на уловки Майониса. Но для неё всё это, наверное, ещё тяжелее. Ей придётся ждать годами, изо дня в день. А я просто усну и со временем проснусь где-то. А затем однажды она явится ко мне, и я вновь обо всём вспомню… и у нас всё начнётся сначала. Я правда старалась сейчас сделать всё, Тереза! Я сделала всё, что могла. Я не хотела всё испортить. Обещай, что ты опять будешь искать меня. Обещай, что ты отыщешь меня. Я буду ждать тебя. И неважно, сколько времени на это уйдёт>>.

Закрыв глаза, Холли прислонилась к столбу, почти бессознательно прикоснулась к перстню, который дала ей Тереза. Может, в следующей жизни она вспомнит всё как есть.

Вдруг тоска будто улетучилась, и она больше не ощущала никакого страха — пожалуй, лишь сильную усталость. Продолжая не открывать глаз, Холли слабо усмехнулась.

<<Я вообще без сил. Вот так и папа всегда жалуется на усталость. Взять бы и выкинуть сейчас это истрёпанное тело и раздобыть новое…>>

Оборвавшись, мысль исчезла.

<<Что это за шум?>>

Холли наклонилась вперёд, как позволяла верёвка, и прислушалась изо всех сил. Ей показалось, что она слышит… что-то. И вот снова… какой-то отчётливый звук, который эхом отдаётся во тьме. Он напоминал звук шагов. И звучал он всё ближе.

<<Ура, ура! Я спасена и свободна!>>

Сердце Холли забилось настолько сильно, что она еле дышала, не в состоянии крикнуть.