Когда они подъехали к замку, начался дождь. Холодный, колкий, он резко обрушился с шотландских небес, вмиг обратив твёрдую почву в болото. Казалось, в серых струях уже танцуют призраки: леди в платьях с туманным шлейфом, юноши в килтах, воины с волынками…

«Нет. Это мираж», – твёрдо сказала себе Нэнси и, отвергнув предложенный зонт, первой вышла из машины. На руке тотчас дрогнули костяные браслеты, а ветер принёс далёкий, сладковатый запах вереска. Прищурив глаза, Нэнси мрачно глянула на остатки былой роскоши: щербатые башни, обрушенные местами стены, деревья и травы, что проросли сквозь дыры тут и там.

– Да, неаппетитное зрелище, – скривив тонкие губы, заметил мистер Эм и покосился на неё. – Уверены, что вам не нужен зонт?

– Обойдусь, – отрезала Нэнси и пошла к развалинам. Чёрные волосы, украшенные черепками мелких птах, намокнув, облепили её грудь и спину; под ногами зачавкало.

Заказчик раздражал. Всё в нём – от одежды до дурацкого сокращения фамилии («Зовите меня мистер Эм!») – выдавало чужака. Того, кто давным-давно забыл свои корни и, на время оставив Калифорнию, приехал сюда исключительно ради денег – продать семейное гнездо.

Да. Мистер Эм был явно не из тех, кто любит носить килт. В нём не было и намёка на национальную гордость. Новое поколение, человек цифрового будущего, он морщился от звука волынок и вряд ли хоть раз пробовал хаггис1, предпочитая блюда иной кухни.

Протянув руку, Нэнси прикоснулась к одному из каменных блоков. Даже сейчас, закрыв глаза, она ощущала на себе скептический взгляд. Потому что мистер Эм до сих пор сомневался. Не верил, что столь юная особа, больше похожая на вокалистку провинциальной рок-группы, чем на ведьму, может учуять и прогнать призрака.

А призрак здесь, вне всяких сомнений, был.

Впервые он явил себя недавно, именно тогда, когда заказчик, вернувшись, решил продать полуразрушенный замок иностранцам. В тот вечер, стоило им зайти в один из залов, воздух заполнил вой волынки. Мелькнула серебристая тень – и на незваных гостей, обдав холодом, налетел призрак волынщика.

Увы, тем покупателям вовсе не улыбалось покупать замок с таким агрессивным «довеском».

Сделка сорвалась и на второй, и на третий раз, после чего обозлённый продавец решил-таки принять меры. Нэнси помнила, как он связался с ней по рекомендации: мистер Эм выглядел бледно, однако решительно. Он чётко, быстро обрисовал ситуацию и спросил, может ли она помочь. Подумав, Нэнси всё-таки согласилась.

И вот теперь она здесь, под проливным дождём, водит и водит пальцами по шершавому камню. Заказчик же стоит рядом, укрытый зонтом: губы – тонкая линия, меж бровей – глубокая морщина. Ему не нравится здесь. Ему хочется обратно – в солнечную Калифорнию, где белый песок и девушки цвета карамели. Туда, где в светлом, точно кость, особняке, сидит глупый мальчишка Шон – сын, что грезит о Шотландии.

«Представляете? Он умолял меня оставить замок. Этот пережиток прошлого! Хотел жить здесь. Здесь, в таком климате и…» – фыркнул мистер Эм, говоря с Нэнси по Скайпу, но осёкся, наткнувшись на холодный-прехолодный взгляд. Коренная шотландка, Нэнси не скрывала своей неприязни. Но работа есть работа. Аванс уплачен вперёд, нужно брать себя в руки.

– Это призрак вашего предка, – открыв глаза, сказала Нэнси и повернулась к заказчику.

Тот переменился в лице.

– Вы уверены? Ведь в замке жила сотня людей, мало ли кто…

– Уверена, – перебив, кивнула Нэнси и присела у стены. Взяв небольшой тканевый мешочек, она достала и бросила в грязь россыпь мелких косточек, отчего мистер Эм попятился.

Некоторое время Нэнси, хмурясь, читала костяной рисунок. Затем, кивнув, собрала всё и встала.

– Идёмте. Надо спешить.

Заказчик заморгал.

– На кладбище?

– Нет.

– Почему? Разве не кости…

– Нет. Призрак может возникнуть и из другого источника, – вздохнув, объяснила Нэнси.

Мистер Эм был на диво упрям и дотошен, но при этом ни капли не разбирался в колдовстве. Слава богам, он хотя бы не признавал посредников. Именно поэтому он самолично приехал за ней, сам привёз к замку и остался, чтобы присутствовать при ритуале изгнания. Да, это безмерно раздражало, но без этого никуда. Не с этим призраком.

Нэнси уже знала, чего он хочет.

– Идём в поле. Вон туда. Кстати, у вас есть лопата?

***

Влажный вереск, что когда-то обдавал медовым ароматом, сейчас казался пропитанным кровью. Шёпот павших, привязанных к тому, что покоилось далеко-далеко в земле, проникал в уши Нэнси, смотревшей, как заказчик, пыхтя, роет в указанном месте. Лопату пришлось одолжить в местной деревеньке.

«Это ваш предок. Копайте», – приказала Нэнси, и Эм, посопев, подчинился. Те, кто посоветовали ему «эту ведьму», вряд ли говорили про скверный характер. Зато про то, что повиноваться ей нужно без экивоков – сказали.

– Что мы ищем? – спросил Эм, утирая пот. Дождь давно кончился, но взмокший от работы заказчик выглядел весьма уныло.

– Его вещь, – лаконично ответила Нэнси и выразительно посмотрела на часы. – Скорее, мистер Эм. Нужно успеть до заката.

Шёпот, слышимый только Нэнси, летал вокруг, будто призрак. Стоило чуть прикрыть веки и можно было увидеть зыбкие силуэты воинов, что когда-то дрались за свою землю. Издалека доносилась мелодия сотен волынок, звенели клинки, кричали раненые лошади…

– Нашёл! Что-то есть! – воскликнул Эм и отбросил лопату.

Встряхнувшись, Нэнси спрыгнула к нему в яму.

– Смотрите! Кажется, это…

– Нож скин ду, – договорила Нэнси, опустившись на колени.

Пальцы ведьмы бережно очистили находку от земли. Блеснул жёлтый топаз на рукояти.

– Это в нём засел призрак, да? – опасливо спросил Эм.

– Да, – подтвердила Нэнси и посмотрела ему в глаза: – Дайте сюда руку.

– Зачем?..

– Нужна ваша кровь. Это ваш предок, не забывайте. Сядьте. Давайте руку, ну!

Эм нехотя подчинился. Достав костяной кинжал, Нэнси царапнула по мякоти его руки и стряхнула красную каплю на находку.

Топаз вспыхнул кошачьим глазом. Шёпот в вереске стал громче.

– Что такое? – вскинул голову заказчик. В глазах его мелькнул страх. – Кажется, я слышу…

Ветер завыл, вдарив по ушам звуками тысяч волынок. В воздухе метнулось серебро, и глаза Эма остекленели. Упав в самую грязь, мужчина забился на дне ямы, точно в приступе эпилепсии. Вокруг него зажглось сияние.

«Десять минут. У тебя десять минут», – мысленно предупредила Нэнси, обращаясь к призраку волынщика, и закрыла глаза.

Никаких гарантий не было. Пан или пропал.

Эм бился в судорогах у её ног, волынки пели и выли, а вереск шептал, шептал и шептал, пока…

***

От густой овсянки поднимался парок. Нэнси успела съесть кусок пирога с бараньими почками и уже придвинула к себе миску с кашей, когда дверной колокольчик звякнул, известив о прибытии гостя.

На пороге вырос мистер Эм – такой же холёный, как и несколько дней назад. С вроде бы таким же лицом, но…

Почему-то же он предложил встретиться именно здесь, в этом кафе?

Эм шмыгнул носом, вбирая в себя аппетитные запахи, и, увидев за столиком у окна Нэнси, решительно направился к ней.

– Вот, – поздоровавшись, сказал он и положил перед Нэнси пухлый конверт. – Всё в порядке, призрак не вернулся. Простите, что сомневался в вас.

Нэнси дёрнула плечом.

– Не извиняйтесь.

Эм помолчал, Нэнси – тоже. Но затем всё же решилась сказать:

– Значит, новые покупатели уже приходили. Как им замок?

Эм поглядел на её миску. Пожевал губами и ответил:

– Понравился.

– Что ж, удачной сделки, – холодно бросила Нэнси и, больше не обращая на экс-клиента внимания, продолжила есть.

Однако Эм не уходил.

– Я передумал.

Ложка Нэнси застыла.