— Удобно? — спрашивает он.

Это не совсем верное слово для выражения её чувств, но она кивает. Он забирается на неё сверху, опираясь на предплечья, чтобы не мешать ей, и ждёт, пока она расположит ноги по обе стороны от его бёдер.

На мгновение он теряет контроль над собой, и крылья вырываются из его плеч, заставляя её подавиться воздухом. Смущаясь, он говорит:

— Привет.

Улыбнувшись, она решает не обращать внимания на его превращение и отвечает:

— Привет.

— Не могу поверить, что это реально.

Она и в самом деле не может поверить. Её фантастический любовник — Драко Малфой — лежит между её бёдер, его член настойчиво прижимается к ней, а кончики его крыльев нежно касаются её коленей, посылая мурашки по коже.

Гермиона поднимает руку, убирая прядь волос с его лба, и пытается успокоить его.

— Это реально. Я здесь, и я хочу этого так же сильно, как и ты.

Успокоившись, он наклоняется и целует её так, словно она может исчезнуть, его язык проскальзывает между её приоткрытыми губами. Она чувствует, как внутри неё снова разгорается огонь, подогреваемый его движениями и вниманием.

Когда он отстраняется, она уверена, что он украл весь воздух из её лёгких. Она забывает вдохнуть через нос, полностью сосредоточившись на его поцелуе, и задыхается. Её голова кружится от возбуждения и нехватки воздуха.

Рот Драко движется вниз, целуя и посасывая каждый из её сосков по очереди, проводя языком по кончикам, нежно касаясь их зубами, повторяя одну и ту же последовательность, пока она не начинает извиваться под ним.

Ещё никогда в жизни мужчина не уделял столько внимания её груди.

А потом он просовывает руку между её бёдер и проводит двумя пальцами по клитору, отчего её спина выгибается, и она вскрикивает, требуя большего.

Восприняв это как сигнал, он проводит губами по её животу, по поясу трусиков, а затем приникает к бёдрам.

— Пожалуйста, — умоляет она грубым от желания голосом. — Ещё, Драко.

Он кусает её внутреннюю часть бедра чуть сильнее, заставляя задыхаться. Её руки зарываются в его волосы, пытаясь направить его туда, куда она хочет, но он не двигается.

— Скажи это ещё раз.

— Пожалуйста! — Гермиона забывает дышать. — Пожалуйста!

— Не это, — отвечает он, успокаивая укус языком.

Сквозь туман в мозгу Гермиона пытается вспомнить, что именно она лепетала.

— Ещё, — просит она, дёргая его за волосы. — Мне нужно больше.

— Опять не то, — ругает он, прищёлкивая языком. — Как не похоже на тебя, Гермиона.

Она пытается сесть, но он удерживает её на месте, глядя на неё сверху вниз, между её бёдер. Его глаза тёмные, неспокойные и бушующие. Он в таком же отчаянии, как и она — она поняла это по тому, как его голосом прозвучало её имя.

Как молитва или мольба.

Щелчок.

— Драко, — мурлычет она. — Мне нужно больше, Драко, пожалуйста.

Он стонет.

— Я мог бы слушать твои мольбы всю ночь.

Его руки опускаются на её трусики, и он поспешно срывает их, и розовое кружево легко рвётся под его напором.

— Ты никогда раньше так не произносила моё имя.

Она готова протестовать, сказать ему, что она произносила его имя и раньше, но тут его рот прижимается к ней, и её мозг останавливается.

Больше никаких раздумий. Только чувствовать, впитывать ощущения, то, как удовольствие бушует по её нервам, уничтожая всё на своём пути.

Она не чувствует ни жары, ни холода, не ощущает ни хода времени, ни окружающей обстановки. Есть только нарастающая дрожь её бёдер, прикосновение его рта, дразнящее ощущение его языка, исследующего каждую чувствительную складочку вокруг её клитора.

Весь её мир сводится к этой кровати, к этому моменту, и ей совершенно наплевать.

Она бесстыдно покачивает бёдрами, двигаясь в такт его рту, и Драко рычит. Или стонет. Она не уверена, но по тому, как он ускоряется, она может сказать, что ему нравится её поведение.

Её пальцы цепляются за его волосы, притягивая к себе, и она чувствует вибрацию наслаждения от вздоха на своей промежности, нежное прикосновение перьев к её раскрытым бёдрам.

А потом одна из его рук перемещается, предоставляя ей большую свободу движений, и она пользуется этим. Её бёдра раскачиваются безудержнее, и она бормочет бессмыслицу между стонами.

Когда два пальца проникают в неё, изгибаясь и поглаживая её так же, как и ранее, она вскрикивает. Её тело сжимается и расслабляется, одновременно пытаясь удержать его и призывая продолжать двигаться, продолжать трахать её и пальцами, и языком.

Он впивается в неё, пытаясь уловить каждую частичку её кульминации, а она не чувствует ничего, кроме сотрясений, слабых толчков, сигнализирующих о конце её оргазма.

Гермиона застывает на кровати, почти бескостная и со сбившимся дыханием.

— Драко, — вздыхает она, отчётливо слыша удовлетворение в собственном голосе. — Иди ко мне.

К её огорчению, он встаёт, сползает с края кровати и смотрит на неё сверху вниз. В какой-то момент его крылья пропадают, снова скрываясь под кожей. Она видит, как его рука поглаживает прикрытый член, и понимает, что ещё не насытилась им.

— Я хочу тебя, — говорит она, не сводя с него глаз. — Не заставляй себя кончать.

Осторожно, её руки перемещаются к груди, пытаясь показать, что она всё ещё в отчаянии и хочет большего.

Он приостанавливает движения, и его глаза загораются.

— Я подумал, что ты слишком чувствительна, — осторожно говорит он.

Гермиона опускает правую руку вниз, проводит пальцами по клитору, испытывая себя. Она качает головой.

— Я в порядке, Драко. Смотри.

Пока она ласкает себя, его глаза не покидают её, и то, как он наблюдает за ней, побуждает её стонать. Его руки переходят к поясу, он быстро расстёгивает его и снимает брюки и трусы одновременно.

И он чуть не спотыкается, явно забыв, что на нём всё ещё ботинки и носки, и путается в одежде.

Гермиона смеётся, и его глаза снова темнеют.

— Что-то смешное, Грейнджер?

Её рука замирает между бёдер.

— Вовсе нет.

Его туфли ударяются с гулким стуком о пол.

— Но ты смеялась, — мрачно говорит он. — Наверняка тебя что-то позабавило.

Прикусив щеку, она старается подавить улыбку.

— Нет.

Когда он наклоняется, чтобы снять с себя остатки одежды, его взгляд останавливается на ней, и она едва не разрывается от смеха, пытающегося вырваться наружу.

Драко заползает на кровать, ложится рядом с ней и опирается на одну руку. Свободной рукой он тянется к ней и проводит ладонью вверх и вниз по её бедру. Её глаза опускаются, следуя по мускулатуре его живота до тех частей, к которым она ещё не прикасалась. Его бёдра выглядят крепкими и подтянутыми, худыми, но мускулистыми.

Его член твёрдый и длинный, и кажется, что он упирается в собственную кожу.

Она осторожно протягивает руку и обхватывает его, слегка сжимая и поглаживая. Прежде чем она успевает задать размеренный темп, он останавливает её руку и качает головой.

— Если ты продолжишь, я не смогу продержаться для тебя долго.

— Могу я сделать для тебя кое-что? — спрашивает она, хлопая ресницами. — Я хочу попробовать тебя на вкус.

Она видит противоречие в его глазах, вероятно, он пытается решить, что предпочесть — секс или её рот, и она чувствует себя более властной, чем когда-либо за последние годы. Похоже, он не знает, как ответить.

Гермиона не заставляет себя ждать. Вместо этого она скользит по кровати и обхватывает головку его члена губами. Он шипит, его руки непроизвольно запускаются в её кудри, а бёдра плавно подаются вперёд, пропуская всё больше его длины между её губами. Но она не возражает.

На самом деле, она не может насытиться им. И оттого ласкает его быстро и усердно, её рука обхватывает его основание, а рот берёт столько, сколько может.

— Твою мать, — стонет Драко после минуты её ласк, отпуская её волосы и хватаясь за свои. — Где… как… Святой Салазар.

Вспомнив его предыдущее замечание о Гриффиндоре, она отстраняется и поднимает на него глаза.