Борьба с религией продолжалась недолго. Буквально через пару лет даже у самых ярых противников этих мер отпало всякое желание биться головой о стену. Кроме того, разум все же берет верх, ибо все обвинения в адрес религии были до крайности обоснованными. Конечно, и сегодня идет эта борьба, но масштабы не сопоставимы. То, что было тогда, когда человека приходилось силой выдирать из его собственного мира, теперь закончилось.

В это же время, благодаря дарам Богов, человек находит несколько планет в глубинах космоса, идентичных Земле по условиям. Теперь мы могли не просто анализировать свет через огромные телескопы. Все изменилось. Эти находки тоже сыграли свою значимую роль в процессах в обществе, а именно, отвлекли всеобщее внимание, заставив позабыть о назревавших внутренних неурядицах. И вновь правительство выступило героями, предоставив переполненной планете, ресурсы которой еще пару лет назад были на грани истощения, шанс на выживание и процветание. Спустя еще несколько месяцев на двух из этих планет образовались первые колонии по несколько сот человек. Сегодня это две вершины треугольника, вместе с Землей образовавшие своеобразный триумвират, но тогда это были девственные миры с неизведанной природой, сохранившей свой первозданный вид. Именно в тот момент они были заражены страшной болезнью – человеком.

В том мире было сложно найти себе применение, гораздо сложнее, чем сегодня. Буря прогресса день ото дня лишала людей рабочих мест, приводя им на смену все новые и новые обузданные технологии, выбрасывая людей на улицы и пуская их в свободное плавание по жестокому миру безработицы. Пособия росли, но росли и потребности людей, окруженных изобилием технологий и нововведений. В таком мире многим пришлось поступиться своими принципами, чтобы обеспечить себе жизнь, сопоставимую с жизнью некоторых других людей, не испытавших подобных проблем. Многие из поступившихся в миг нарекались «врагами государства», но большинство из них были слишком невелики, чтобы правительство уделяло им внимание. В таком случае за них просто объявлялась награда, и группы энтузиастов без участия армии находили провинившихся и сдавали властям. «Охотник за головами», эта профессия постепенно набирала популярность. Появлялись конкурирующие организации, взвалившие на свои хрупкие плечи эти обязанности. Начался естественный отбор, в котором власти заняли позицию наблюдателя. В этот отбор я и попал, когда отпала необходимость в пилотируемой гражданской авиации, и пришла пора искать работу.

Надо же, а я все гадал, как они собираются это делать. Все оказалось гораздо проще, чем я предполагал. Им чертовски нужна эта шкатулка, хоть они и не говорят напрямую. Все твердят об угрозе Конфедерации, о бунтах и всякой подобной ерунде. Думал, они просто прикончат меня, или оставят тут умирать, но они оказались изощреннее. Меня пытали, так что, наверно, у меня есть в запасе еще дней пять, может меньше, прежде чем они поймут всю абсурдность этой затеи, ну или прежде, чем мое сердце не выдержит очередного импульса. Попробую уложиться в эти сроки.

В то время я жил с Джиной, с которой мы были знакомы еще с академии. Она была тогда врачом, а я был неудовлетворенным сложившейся жизнью летчиком гражданской авиации, постепенно стареющим и грустнеющим. Все складывалось совсем не так, как я хотел, я буквально чувствовал, как жизнь проходит мимо меня, при этом всячески прячась от моего взгляда. Одно время я был даже не грани самоубийства. Я видел, как те, кого я знал, стремились к чему-то, получали что-то. Я же стремился каждый день прийти домой и любыми средствами избежать погружения в сеть, дабы не видеть всего вокруг. При этом Джина была единственным человеком, без которого я не представлял свою жизнь. Естественно, ее не слишком-то устраивало мое состояние, но она терпела достаточно долго, прежде чем однажды вечером я не застал дома ни ее, ни ее вещей. Странно, но я даже не попытался разыскать ее и вернуть. Тогда мне казалось, что гораздо проще будет вколоть себе какую-нибудь гадость и оставить все это здесь, куда я больше никогда не вернусь. Но отчего-то я выбрал путь посложнее. Тогда я решил, что если уж мне все равно хочется расстаться с жизнью, то я постараюсь пожертвовать ею для чего-то важного. Странно, но именно безразличие толкнуло меня на это. Пожалуй, самое важное решение в моей жизни.

Итак, сначала я попал в одну из групп охотников. Надо сказать, что я был шокирован и поражен реальным состоянием дел. Вопреки моим поверхностным представлениям, на деле приходилось сталкиваться с серьезными вооруженными формированиями, состоящими из десятков, а в некоторых случаях и сотен бойцов. На тот момент я и предположить себе не мог о той нише, которую все это действо занимало. Люди убивали других людей в поисках наживы, и все это происходило под покровом призрачного благополучия. Уверен, что большинство обывателей даже и не подозревало о том, как в прочем и я сам до того момента, пока не окунулся в это болото. Конечно, это были всего лишь люди, пусть и достаточно неплохо вооруженные. Но стоило властям вмешаться, как они бы стерли из бытия любое сопротивление, ибо уровень оснащения и подготовки не сопоставимо разнился. Вместо этого правительство будто отступило в сторонку, предоставив простым смертным самим разбираться в собственных проблемах. Это напоминало детскую игру, когда взрослые стоят в стороне и мирно наблюдают за тем, как дети бегают друг за другом. В подобных столкновениях силы были куда ровнее.

В группе, в которой я оказался, помимо меня состояло еще десять человек, каждый из которых был в прошлом солдатом, и, если и не воевал на Орионе, то каким-то образом был связан с той войной. За первый год были убиты семеро из них. В подобных организациях всегда была нехватка кадров, а людей, желавших пополнить ряды, становилось все меньше. Прошел еще один год, за который нам пришлось отказаться от целого ряда выгодных заказов, просто потому что наших ресурсов откровенно не хватало для таких операций. Тогда-то я и встретил Ареса. Это произошло совершенно случайно. В то время он уже давно вышел в отставку и занимался только тем, что прожигал свою жизнь алкоголем, используя при этом остатки своей былой славы, которой оставалось все меньше с каждым новым осушенным стаканом. Я словно посмотрел в зеркало на самого себя, и мне стало ужасно стыдно. Я не справлялся о его делах несколько лет, думая, что он затаил на меня злобу, но, как оказалось, он был рад мне и зла практически не держал, пусть и стал гораздо скрытнее прежнего. Именно в тот момент я решил, что неплохо бы было нам с ним организовать собственное дело по поимке врагов государства. У него был опыт, какого не было ни у кого другого, а у меня на тот момент были связи с нужными людьми и информаторы, которые многими ценились на вес золота. Меня поразило, что он даже не попросил время на раздумья. Он опрокинул стакан, поставил его на стойку и спросил, с чего нужно начать? Это внушило мне оптимизм.

Мы сразу решили, что не будем набирать много людей. Нам нужна была еще пара человек. Одного я нашел довольно быстро. Паренек Монти был отличным механиком и классным навигатором. Именно такой человек нам был нужен, и его тоже не пришлось уговаривать, так как тех денег, которые он получал в летной компании, ему хватало лишь на покрытие повседневных нужд. Правда, он совсем не разбирался в оружии, но это была уже не его задача. Нужен был еще один человек, медик. И он нашелся довольно скоро. Арес позвонил и сказал, что у него есть кандидат. Уж не знаю, что это, судьба, или что-то в этом духе, но он привел ко мне Джину. Понятия не имею, как он ее нашел, но она согласилась работать с нами.

Дальше все завертелось словно водоворот. Мой человек в отделе статистики правительства с периодичностью раз в месяц сливал нам ценную информацию. Сначала мы выбирали то, что было попроще, а потом то, что было подороже. Благодаря Аресу мы щелкали задания как семечки, раз за разом выполняя контракт прежде, чем кто-либо из все более уменьшавшегося количества конкурентов успевал даже прознать о нем. Одновременно с нашими общими делами на лад пошли и дела Ареса и Джины. Уж не знаю, сказала ли она ему о нас с ней. Вряд ли. В любом случае, я солгу, если скажу, что был рад за них. Всячески прогоняя от себя нехорошие мысли, я постоянно убеждал себя в том, что мой поезд давно ушел, но глазам смотреть не запретишь, а они видели все очень хорошо. Удивительно, не так ли? Судьба все же существует. И она жестоко наказывает нас за наши прежние проступки. По крайней мере, я убедился в одном – никогда нельзя лишать человека возможности разочароваться в себе окончательно. Перевалив за экватор четвертого десятка лет, я в очередной раз осознал всю свою скудность. Какой это был раз? Третий или четвертый? Неважно. Знаю, что не столько злость на близких, обретающих счастье в тот момент, сколько разочарование в собственной жалкой персоне все больше и больше склоняло меня к суициду. В те дни я часто сидел один, ожидая, пока на меня снизойдёт смелость, чтобы сделать то, что нужно было сделать еще несколько лет назад. Но я так и не решился тогда. Что ж, зато теперь я рад этому. Теперь это, видимо, сделают за меня другие, вот только эти месяцы я прожил вовсе не напрасно. И пусть я теперь уже не смогу передать полученные знания людям, но зато у тебя, если ты видишь эту запись, будет такая возможность.