Девушка утвердительно закивала головой, а затем не выдержала и громко зарыдала, переходя на протяжный вой.

– Так, Вера, прекрати рыдания и слушай меня. Я думаю, что Олега могли элементарно задержать менты и, возможно, сейчас он парится где-нибудь в местном отделении. В этом случае я смогу его вытащить, а значит, наш план просто немного усложняется и сдвигается во времени. Тебе все понятно? Кончай распускать нюни и соберись. Нам надо встретиться и согласовать дальнейшие действия. Сгребай свои вещи, и через час я жду тебя там, где мы договорились. Не переживай, все будет хорошо. Пока нет повода для паники.

– Да-да… Конечно, я буду через час, – затараторила Вера. Спокойный и уверенный голос Пиджака зародил в ней надежду.

Через полтора часа Игорь Николаевич, кое-как успокоив девушку и убедив ее пока ехать домой, открыл дверцу машины, плюхнулся на водительское кресло, помолчал несколько секунд, затем кратко изложил напарнику свой разговор с Верой.

Валера, глядя вперед через лобовое стекло, задумчиво произнес:

– Может, все-таки стоило ее вальнуть?

– А смысл? – хмыкнул его старший товарищ. – Нам сейчас совершенно не нужен лишний риск и шум. Тем более что городок маленький, если что случайно всплывет, слухи здесь распространяются, как огонь в сухом лесу. Какой-нибудь местный опер, маясь от безделья, вцепится в эту историю, как в дело всей своей жизни. Потом запаришься тушить этот пожар. А оно нам надо? Пусть пока едет домой. Тем более мы не знаем, что происходит. А кроме того, я ей верю, она действительно в панике из-за пропажи своего гребаного воздыхателя. Вот же Слон, тварь… Однако нам для окончательного душевного спокойствия надо кое-что еще проверить. Поэтому мы сейчас вернемся в этот долбаный дом отдыха, и, пока там еще не сделали приборку в номерах, я на всякий случай внимательно осмотрю хоромы нашей Веруни. Всего предусмотреть невозможно, и, если вдруг Слон был в ее номере, и они что-то затеяли самостоятельно, я найду следы его пребывания. Следы остаются всегда, – задумчиво усмехнулся Игорь Николаевич.

Через полчаса он уверенным шагом вошел в вестибюль дома отдыха «Искра». Пожилой вахтер, сидящий за стойкой, оторвался от детективного романа в мягкой пестрой суперобложке и, глядя поверх очков, строго спросил:

– Товарищ, вы к кому?

Товарищ не спеша подошел и представился: Игорь Николаевич Астахов, майор московского управления ФСБ, после чего сунул под нос вахтеру служебное удостоверение. Вахтер внимательно прочитал его, беззвучно шевеля губами, и удивленно выпрямился, его лицо приобрело молодцеватый бодрый вид.

– Вы к нам в частном порядке или по служебной надобности? – оживившись, спросил вахтер.

– По служебной. Подскажите, а в семнадцатом номере кто-то живет?

– Нет, там никого нет. Последней была молодая женщина, но она только- только съехала. А что, она что-то?..

– Нет, обычная рутинная проверка. Я могу осмотреть ее номер?

Вахтер бодро подскочил и, схватив ключи, махнул Астахову головой, приглашая следовать за ним. Еще через полчаса, прощаясь с вахтером, Астахов строгим приказным тоном проговорил:

– Вот о чем я вас, Иван Александрович, должен предупредить. Во-первых, о нашей встрече никому ни слова, а во-вторых, если вдруг кто-то будет интересоваться этой особой, постарайтесь по возможности установить его личность и сразу об этом доложите мне вот по этому телефону, – и он протянул вахтеру листок с московским телефонным номером. Казалось, что вытянувшийся во фрунт вахтер вот-вот отдаст честь. Он многозначительно кивнул головой и проникновенно проговорил:

– Так точно, Игорь Николаевич. Не сомневайтесь. Я все понимаю, я же в прошлом тоже человек военный. Можете на меня рассчитывать и вообще, если что надо, обращайтесь, я всегда готов помочь тем, кто стоит на страже нашей Родины. Особенно в такие трудные времена.

Астахов в ответ тоже многозначительно кивнул головой и, пожав на прощание Ивану Александровичу руку, быстро вышел из душного помещения на свежий воздух.

В половине седьмого Федор переступил порог пустой квартиры. Первым делом он дозвонился до своего еще сонного начальника Руслана и хриплым голосом, еле ворочая языком, пробормотал: «Я, кажется, серьезно заболел, надо пару дней отлежаться».

После чего, не выслушав ответ, повесил трубку, прошел к холодильнику, достал початую бутылку водки, стоящую с Нового года, наполнил дрожащей рукой полстакана, залпом выпил, занюхал коркой черствого хлеба и побрел в спальню. Не раздеваясь, в грязной пыльной робе упал на кровать и отключился.

Проснувшись днем в половине первого, лежа одетым в кровати, Федор с удивлением поймал себя на мысли, что не испытывает ни малейших угрызений совести или хотя бы сожалений о содеянном. Голова была пустой и ясной. Стоя в ванной комнате перед небольшим зеркалом, Савченко внимательно разглядывал свое отражение. На короткий миг ему вдруг показалось, что из зеркала на него смотрит какой-то незнакомый человек. Жесткий холодный взгляд, плотно сжатые губы, даже скулы стали какими-то заостренными. Федор чертыхнулся, залез в ванну и включил горячий душ. Через пятнадцать минут он голым прошлепал на кухню, на ходу вытираясь колючим полотенцем и оставляя на полу мокрые следы. Открыв холодильник, Федор приступил к изучению стратегических запасов съестного. Из старенького радио фоном неслось рекламное объявление: «…Продаются восемь мотоциклов «Урал» с коляской, комплект зимней резины, три тонны фосфатных удобрений, а также контейнер французских парфюмерных изделий от производителя. Спросить Гурэна». Затем пошли новости, и тут Савченко напрягся, застыв перед открытым холодильником.

«…В купе были найдены трупы трех молодых мужчин в возрасте 30–35 лет со следами отравления неизвестным токсичным веществом. Со слов проводника вагона, в этом же купе также ехал четвертый пассажир невысокого роста, который сошел на станции в Глуховецке с двумя чемоданами. Пока правоохранительные органы не располагают данными, был ли четвертый пассажир как-то связан с покойными и в чем причина смерти трех человек. Однако точно известно, что все трое погибших были членами московского спортивного клуба «Единство». По факту гибели трех пассажиров возбуждено уголовное дело. Расследование продолжается. И несколько слов о погоде…»

Липкая волна страха накрыла Федора: бандиты, милиция, боль, позор, тюрьма, смерть. Федор постарался успокоиться, представив себе, что его выживание в сложившихся обстоятельствах – это обычное техническое задание, решение к которому надо найти в самые кратчайшие сроки. Это сработало. Вспомнилась любимая поговорка тестя: «Правильно сформулированный вопрос – это уже пятьдесят процентов решения задачи». Как только мысли пришли в относительное спокойствие, вопросы всплыли в сознании сами собой. Сколько всего долларов находится в мешках и не являются ли они фальшивыми? Кем был Крысеныш и кто хозяин денег? Как выбраться из города с семью мешками «картошки»? Куда бежать? Как в дальнейшем устроить свою жизнь так, чтобы полностью исключить вторжение в нее искателей украденных сокровищ.

Первая задача представлялась наиболее простой. Надо вернуться в гараж, пересчитать доллары и взять несколько купюр для тестового обмена. Уже через два часа его машина подъезжала к дачному поселку. Пересчет денег по пачкам занял час, в итоге получилось пять миллионов долларов. Федор взял четыре пачки и, сунув их в карман, тронулся в обратный путь, рассудив, что обменом он займется завтра. Дома он внимательно рассмотрел все, что удалось изъять у несчастного Крысеныша. Паспорт, членский билет спортивного клуба «Единство», небольшая связка ключей, билет на поезд, нож с выскакивающим лезвием, бумажник, набитый рублями и долларами, один помятый батончик шоколадки «Сникерс», грязный носовой платок, пистолет с запасной обоймой и небольшая записка, в которой корявым почерком была нацарапана короткая надпись: «Д. О. Иск. № 17. Тел. 5-77-11, В.».