Директор комбината 42/16 Павел Петрович Власенко испытывал к своему новому главному инженеру двойственные чувства. С одной стороны, он уважал и ценил его профессионализм, умение нестандартно мыслить, принимать ответственные решения, способность добиваться поставленных целей, но, с другой стороны, он внутренне испытывал определенную настороженность, полагая, что от человека в столь юном возрасте можно ждать любых сюрпризов. И он оказался прав, правда, сюрприз возник совсем не там, где ожидал его директор. В 1989 году Федор неожиданно для всех сделал предложение Нине, единственной дочери Павла Петровича, милой домашней девушке, оканчивающей московский педагогический институт, которая при любой возможности старалась приехать в Глуховецк к отцу. Поскольку Власенко овдовел уже много лет назад, то вся его любовь сосредоточилась на дочери. Как оказалось, молодые люди уже год умудрялись тщательно скрывать свои отношения. Первой реакцией на сообщение дочери о решении выйти замуж за Федора было бурное возмущение, но через какое-то время, как Нина и предполагала, отец остыл и благословил молодых.

Через полгода после свадьбы молодожены въехали в трехкомнатную квартиру в центре Глуховецка, которую им помог получить Павел Петрович. Кроме того, он подарил молодым свой довольно свежий автомобиль «Вольво»-универсал темно-бордового цвета. На тот момент Федору казалось, что это только начало какой-то новой счастливой жизни и все самое лучшее его еще ждет впереди.

Однако все начало трещать и шататься осенью 1991 года. В стране происходили глобальные перемены, изменилось даже название страны. Услуги комбината 42/16 неожиданно перестали быть востребованными, как ранее. Количество заказов резко снизилось. Даже НИИ «Спецтелестрой» неожиданно оказался забытым и никому не нужным. Его сотрудники стали беспорядочно увольняться, уходя в торговлю или пытаясь организовывать что-то свое. Народ шушукался в курилках, обсуждая тревожные политические новости и слухи, но только не Федор. Савченко пребывал в твердом блаженном убеждении, что это все временные трудности и со временем все само собой наладится.

Окончательное крушение произошло в конце 1993 года. Даже минимальное финансирование стало поступать сначала с задержками, а потом вообще прекратилось. Павел Петрович, как на работу, регулярно мотался в Москву, подробно объяснял в различных инстанциях важность работы комбината 42/16, показывал свои государственные награды и обещал, что «еще даст стране угля». Его грустно слушали, кивали головами, обещали чем-нибудь обязательно помочь, но после ухода облегченно вздыхали и тут же забывали о его существовании. Было уже не до него. Все были заняты собственным выживанием в новых экономических условиях.

Примерно на половине пути до «Искры» Федора словно пробило током. Из драматических воспоминаний его выдернуло тревожное предчувствие. Он глянул на датчик топлива и сокрушенно охнул.

– Блин! Бензина же не хватит на обратный путь! И как же это я так лоханулся! – пробормотал себе под нос Федор.

Единственная заправка по пути была уже второй месяц закрыта по техническим причинам. Однако тут же пришла успокоительная мысль. В Зябликах в дачном гараже стояла заначка – две канистры девяносто пятого бензина. Слава богу, в августе, когда в районе были перебои с топливом, хватило ума немного запастись. Федор облегченно вздохнул: «Быстро заскочим в гараж, зальемся и погоним дальше, главное, чтобы дорогу возле Ветрянки не размыло».

Пассажир мирно спал, иногда чуть похрапывая во сне, и Федор опять предался грустным воспоминаниям. Он вспомнил, как в декабре 1993 года, за неделю до Нового года, Павел Петрович приехал усталый из очередной поездки в министерство, лег немного поспать и тихо умер. Через два месяца предприятие было официально ликвидировано, двери заварены и опечатаны. Федор был в числе тех, кто последним сошел с «тонущего корабля». Он чувствовал себя раздавленным и преданным. Две недели Савченко провалялся на диване, предаваясь самым мрачным размышлениям. Но надо было на что-то жить, и он решил временно устроиться таксистом со своим автомобилем на местное кооперативное предприятие, которое организовал достаточно молодой предприимчивый парень Руслан. Благодаря ответственному подходу к работе, приятной внешности и вежливому, доброжелательному отношению к клиентам Савченко быстро стал ценным работником кооператива, и от Руслана ему часто перепадали наиболее денежные заказы. Коллеги поначалу настороженно отнеслись к появлению новичка, но довольно быстро смягчились и приняли его в свою компанию. Он не пытался перехватывать чужих клиентов, соблюдал все внутренние договоренности и всегда был готов оказать любому техническую помощь. Нина устроилась по протекции бывших друзей отца на местный хладокомбинат секретарем- референтом директора. Работа не вызывала у нее особых восторгов, но была не очень обременительной, оставляла много свободного времени, а также давала возможность приобретать различные деликатесы предприятия за полцены. Жизнь постепенно стала налаживаться. Однако Федора никак не отпускала засевшая где-то глубоко в мозгу сладостная и одновременно тревожная мысль о создании собственного предприятия. Возможно, когда в стране все немного успокоится и стабилизируется, можно будет обдумать вопрос о получении кредита или найти инвесторов. В общем, там будет видно. А пока надо, стиснув зубы, решить более простые, но жизненно важные вопросы. Накопить денег на ремонт квартиры, купить новый холодильник, телевизор с плоским экраном, новые сапоги жене. И он упорно работал над этими скромными приземленными задачами, вкалывая по десять – двенадцать часов в сутки.

В конце сентября 1994 года жизнь нанесла Федору очередной сокрушительный удар. От него ушла Нина. Его тихая милая жена променяла его на Виталика, бывшего главного бухгалтера комбината 42/16, а ныне финансового директора хладокомбината, на котором работала Нина, высокого красавца и кандидата в мастера спорта по боксу. До появления Нины в своей жизни Федор даже не догадывался, до какой степени он одинок, но, когда жена ушла, тоска словно испепелила его душу. Жизнь вдруг словно утратила вкус и цвет, став пресной и серой. Савченко остро ощутил себя самым несчастным и одиноким человеком на земле.

– Он живой, деятельный, веселый! С ним я чувствую себя любимой женщиной, а не соседкой по квартире. С тобой я задыхаюсь от однообразия и тоски. Дома тебя никогда нет, а денег все равно зарабатываешь крохи. Ты как-то неожиданно быстро скис. Как верно подметил Виталик, ты не способен держать удар и вставать после падения. А женщины любят победителей, Федя! Жить мы пока будем у Виталика, дележ черепков, думаю, оставим с тобой на потом. Прости, если сможешь – прозвучали роковые слова Нины при прощальном разговоре.

Федор в отчаянии пытался запальчиво ей что-то объяснить, но Нина грустно покачала головой: «Федя, все кончено!»

Прошло две недели, но Федор так и не смог оправиться от душевной раны. Он на автомате продолжал работать, с кем-то общаться, иногда даже шутить, но в голове не переставая крутился последний мучительный разговор с женой. Савченко представлял, как он случайно встретится с ней на улице, как у них произойдет какой-то очень важный разговор, и жена вдруг поймет, какую непростительную ошибку она допустила. Иногда в этих мысленных болезненных разговорах с женой он был холоден и ироничен, а иногда, наоборот, душевным и грустным, но в итоге Нина всегда признавала свою ошибку и предлагала начать все сначала. Дальше фантазии Федора начинали буксовать, не находя однозначно правильного финала этой истории.

Подъехав к гаражу дачи, Федор выскочил под дождь, распахнул ворота, зажег свет и мягко заехал в гараж задом. Чтобы не будить пассажира, он тихонько, не хлопая дверью, выскользнул из машины, также тихо прошел в конец гаража, взял канистру, повернулся и вздрогнул. Крысеныш стоял рядом с машиной без признаков сна. В руке он держал пистолет, дуло которого было направлено в живот Федора. Федор замер в полном замешательстве. Крысеныш приложил палец к губам, чтобы Федор молчал, а затем кивком головы велел прижаться к стене гаража.