Хэнк Фрост посмотрел на циферблат “Ролекса”, украшавшего левое запястье его руки, а потом перевел взгляд на большие электронные часы, висевшие над стойкой бара. Капитан покачал головой, пробормотал что-то себе под нос, а затем подозвал бармена. Теперь он снова мог пить свое любимое шотландское виски, а потому сказал:

– Еще раз то же самое, приятель.

Все мысли Фроста были о Бесс. Скоро, уже скоро он ее увидит. И обнимет. И поцелует. И…

Он снова посмотрел на “Ролекс”, считая минуты. Самолет, которым Бесс прилетала из Лондона в Атланту, должен приземлиться меньше чем через полчаса. Ее та не будет никаких неожиданностей.

Фрост повернул голову и взглянул на большой монитор, на котором высвечивалась информация о рейсах. Судя по всему, самолет из Лондона должен прибыть вовремя.

Бармен поставил перед капитаном стаканчик с виски. Оставалось еще двадцать две минуты. Фрост пригубил напиток.

Его голова все еще болела, болел и участок кожи в том месте, которым он остановил кусок моста, взорванного недавно в Майами. С тех пор Фрост еще не пришел в свою обычную форму и чувствовал себя немного скованным и заторможенным.

Он улыбнулся своим мыслям и одним глотком допил виски. Что ж, ради того, чтобы увидеть Бесс, стоило пройти через такие испытания. Ну, может, не через все.

Фрост нашарил в кармане полупустую пачку “Кэмела”, вытащил сигарету и прикурил ее от огонька пламени, выскочившего из старенькой “Зиппо”. Затем спрятал зажигалку и оглядел свой новый синий костюм-тройку. Он хотел выглядеть респектабельно, чтобы доставить удовольствие Бесс.

Капитан бросил на стойку деньги, кивнул бармену, поправил свой черный шелковый галстук и двинулся к выходу из зала, прихватив лежавший рядом на стуле букет алых роз. С цветами в руке он чувствовал себя довольно неловко.

Чувство неловкости усугублял и тот факт, что он был не вооружен. Фрост не рискнул пронести свой арсенал на территорию аэропорта, а потому любимый браунинг калибра девять миллиметров и острый тяжелый нож морского пехотинца остались в машине, которую он взял напрокат и припарковал недалеко от здания воздушного вокзала. Беда в том, что он не любил иметь дело с электронными системами безопасности, а аэропорт был буквально нашпигован подобной аппаратурой.

Однажды он наблюдал – когда системы безопасности еще только входили в обращение – как через контроль-детектор проходил мужчина с кардиостимулятором. Стимулятор внезапно заработал в бешеном темпе, а потом остановился и человек умер. К тому же, в карманах всегда могут остаться какие-нибудь случайно забытые металлические предметы – брелок, зажигалка – и это вызывает ненужную панику и нервотрепку.

А как-то Фросту рассказали о русском туристе, которого обыскали уже в двадцатый раз, но детектор все равно показывал наличие металла. В конце концов выяснилось, что советские дантисты – было это, правда, давно – поставили ему протез на нижнюю челюсть из чистой нержавеющей стали. Пришлось вызывать американского врача, чтобы тот дал свое заключение, а в результате бедняга-турист вынужден был пропустить рейс, да еще и наверняка попал под подозрение КГБ, когда вернулся на Родину.

Все эти истории ужасно пугали Фроста, и он постоянно боялся оказаться на месте такого вот незадачливого пассажира. Но сейчас у него не было выбора и капитан – собрав все свое мужество – стал в очередь к детектору перед выходом в зал ожидания.

Через пару минут он очутился лицом к лицу с симпатичной чернокожей девушкой в мундире работника службы безопасности. Та улыбнулась ему заученной улыбкой и сказала:

– Будьте добры, сэр, сюда.

Фрост прошел несколько шагов и остановился возле небольшого столика, за которым сидел еще один охранник.

– Пожалуйста, выложите на стол содержимое своих карманов, сэр, – сказал мужчина.

– Сейчас, – пробормотал Фрост, достал зажигалку, прикурил сигарету и бросил “Зиппо” перед охранником. Потом положил и все остальное – бумажник, брелок с ключами от квартиры в Саут Бенд, ключи от гостиничного номера и от машины, авторучку, и – наконец – букет роз. В кармане остался только носовой платок.

Охранник взял свою “волшебную палочку” и принялся водить ею вдоль тела Фроста, особенно в районе паха.

– Скажите, – спросил капитан, силясь улыбнуться, – с этой процедурой у вас тут, наверное, от “голубых” отбоя нет?

Охранник не ответил. Он внезапно напрягся, когда раздалось негромкое гудение “палочки”.

– У вас, есть металл при себе?

Фрост хлопнул себя по лбу.

– Конечно, часы.

Он расстегнул браслет и положил “Ролекс” на стол. Охранник обследовал его еще раз и наконец-то улыбнулся.

– Все в порядке, сэр. Благодарю за сотрудничество.

– Не за что, – буркнул капитан, быстро рассовал по карманам свою собственность, вновь одел на запястье часы и посмотрел на циферблат. – Черт возьми, время…

Самолет из Лондона прибывал через одиннадцать минут.

Фрост бросился через зал к эскалатору и спустился вниз. Обезличенный женский голос из динамика предупреждал, что, если пассажир хочет попасть к выходам “три”, “четыре” и “пять”, он должен воспользоваться вагоном подземки.

Капитан услышал шум подъезжающего поезда, подбежал к ближайшему вагону и вошел внутрь. Дверь с негромким шипением закрылась. На сей раз из динамика раздался мужской голос. Он посоветовал пассажирам или присесть, или держаться за поручень. Затем поезд тронулся с места, набрал скорость и нырнул в тоннель.

Фрост хотел посмотреть на часы и тут внезапно осознал, что до сих пор держит в руках дымящуюся сигарету. Он раздраженно огляделся в поисках пепельницы.

– Где, черт возьми…

Слова застряли у него в горле. Капитан, не отрываясь, смотрел на мужчину, который сидел в кресле в противоположном конце вагона. Это лицо Фрост не мог забыть, оно снилось ему по ночам. Но наяву он не видел его уже очень давно, со Вьетнама. Тогда у капитана еще были целы оба глаза…

Фрост почувствовал, как во рту у него пересохло.

– Мартин, – прохрипел он и двинулся по проходу, непроизвольно сжимая кулаки.

Кроме них, в вагоне находились еще четверо: молодая женщина с ребенком в коляске, полный пожилой негр в белом костюме и девушка в цветастом сари, судя по всему – гостья из Индии. Все они – кроме ребенка – удивленно подняли головы и уставились на Фроста. Но капитан не обращал на них внимания, по-прежнему глядя лишь в одном направлении. Его просто трясло от ярости.

– Мартин! Ты, сукин сын! Грязный убийца! Мужчина, сидевший в дальнем конце вагона, поднял голову от журнала, который до того читал.

– Простите, – удивленно сказал он, – я вас не понимаю…

– Ах, не понимаешь? – зарычал Фрост вне себя от гнева. – Вспомни-ка Вьетнам, майора Иэйтса и ту полуторку! Я узнал тебя, Мартин!

– Да что происходит? – изумился мужчина.

Капитан был уже рядом; человек, которого он назвал Мартином, с невинным видом качал головой, одновременно сворачивая свой журнал в трубочку. Металлический голос из динамика объявил, что поезд подходит к перрону номер три, и тут же вагон остановился. Двери открылись.

Мужчина резко взмахнул рукой и ударил Фроста журналом по лицу, целясь в глаз. Капитан успел убрать голову, но в тот же миг Мартин вскочил и нанес удар ногой. Фрост рухнул прямо на женщину в индийском сари. Букет выпал из его руки и розы рассыпались по полу вагона. Женщина вскрикнула. Невозмутимый голос из динамика продолжал что-то вещать, но его уже никто не слушал.

Мартин метнулся к двери, Фрост вскочил на ноги и устремился за ним, но его пальцы лишь коснулись края куртки Мартина. Тот оттолкнул в сторону женщину с коляской и выскочил на платформу. Капитан на ходу помог подняться упавшей женщине и тоже выбежал из вагона. Тут же за его спиной захлопнулись двери.

– Мартин! – заорал Фрост и бросился за убегающим мужчиной.