— Ты остаешься здесь! Это не обсуждается! — серьезно нахмурил брови, надевая поло.

— Нет! — вскипела. Чувствуя, как немеют пальцы на руках.

Мак окинул взглядом комнату, искрящуюся как обычно после наших ночей, и сел на кровать, наклоняясь ко мне.

— Если я буду знать, что ты ждешь меня, я обязательно вернусь.

Глубокий поцелуй закрыл мой рот, напрочь сбивая с толку. Я опомниться не успела, как он покинул нашу спальню и провернул ключ в дверях, запирая меня.

Кровать опять дернулась, и гулкий шум прокатился по стенам, заставляя поежиться. То, чего опасались вампиры, произошло. Эллен все-таки решилась, не отступила. На замок нападают, и я не могу сидеть здесь, прячась от опасности. Не могу ждать, зная о том, что могла бы за секунду уничтожить врага, пустив мощный разряд. Тем более, если там сама Эллен…Уж для нее я не пожалею сил.

Странно, но я была спокойна. Чересчур спокойна. Размеренный стук сердца отчетливо слышался в голове, придавая уверенности в том, что я все делаю правильно. Какая же королева отсиживается в спальне, пока идет война? И пусть формально королевой я еще не стала, вампиры уже считали меня ею.

Отыскав в шкафу платье построже, однотонное, ниже колена, без девичьих рюшей и далекое от деревенского стиля, который я горячо полюбила, быстро оделась и расчесала локоны, еще не успевшие растрепаться к этому времени. Мне казалось, так я буду выглядеть взрослее и умнее, и мое мнение не спишут со счета, когда я явлюсь на совет, который уже собрал мой отец.

Но, когда я была готова идти, меня захватила паника. Легко рассуждать, сидя в тепле и безопасности. Если я выйду к вампирам, я буду обязана стоять на своем до конца, иначе, грош мне цена.

Мне нужна еще минутка, чтобы собраться с силами.

Я направилась к окну, единственному в замке, которое отец вырезал специально для меня, чтобы я могла дышать свежим морским воздухом и видеть солнце. Часто это успокаивало и придавало уверенности в то, что все будет хорошо. Вот и сейчас, готовая уловить прохладный порыв ветра и ощутить сонм брызг, дернула задвижку и…

Окна больше не было. Не знаю, когда его успели заложить, но даже шума волн не было слышно. И значит, все серьезнее, чем мне казалось.

Я упала в кресло, пряча лицо, и почувствовала, как начинаю задыхаться от ужаса. Будто сама смерть стоит позади меня и держит за горло, заставляя смотреть как один за одним уходят мои любимые люди. Отец, Макэйо, бабушка, Кэсси… К н и г о е д . н е т

Легкая судорога, от которой свело кисти рук, немного отрезвила, напоминая о том, что я не просто девочка, которая имеет право бояться. Еще я смертоносное оружие. И как раз оно создано для того, чтобы защищать. Кого во мне больше?

Уже не в силах анализировать, я молча, преодолевая многочисленные преграды, выстроенные на моем пути, пошла туда, где решались судьбы миллионов. Только судебный зал мог вместить всех важных членов вампирских кланов, имеющих право голоса.

Но он оказался пуст…

Я окинула взглядом слуг, что преклонили передо мной головы, и непонимающе снова заглянула в зал.

Темно и тихо. Лишь качающаяся кулиса, подсвечиваемая одиноким софитом, стол с полупустым графином и напиток темно-красного цвета, оставшийся в бокале, говорили о том, что заседание все-таки было.

— Все ушли на крышу замка, госпожа. Наш глава Вильгельм Шторм призвал желающих дать отпор лично, — не поднимая головы, сообщил один из слуг.

— И что же, много желающих нашлось?

Я помнила, как большинство из вампиров были против открытого противостояния. Они предлагали тянуть эту войну вечно, не переходя к активным действиям. И давали ясно понять, что не поддержат Шторма, не выйдут за него.

— Ваш супруг с ним.

Я усмехнулась. В этом я даже не сомневалась. Но кто еще?

— А что же остальные? Решили отсидеться как крысы?

Я еще раз посмотрела на опущенные головы слуг, чувствуя, что закипаю. Зачем они здесь? Какой смысл иметь в услужении людей, которые не готовы стоять за свой дом, за свой мир?

— Я спрошу один раз, — мой голос звучал странно, пугая даже меня саму. Я не узнавала этот ледяной тон, но, наверное, это и была настоящая я. Просыпающаяся, еще не совсем осознающая, что делать дальше, но абсолютно уверенная в правоте, — вы со мной?

Пятеро из десяти слуг без колебаний сделали шаг вперед, вскидывая головы кверху. Остальные тряслись, но ни один больше не двинулся в мою сторону.

— Заберите их силу. В стенах этого замка не останется ни одного предателя.

Я направилась дальше по коридору, отдав команду догнать меня, сразу, как те закончат. И заткнув уши, чтобы не слышать болезненных стонов, вжалась в нишу в стене.

Но крики были не единственным, что приводило в ужас. Аромат крови бил по нервам так резко, что меня начинало трясти от жажды и тошноты, которые одновременно возникли во мне.

— Мы заперли их в клетке зала заседаний, — отчитался все тот же слуга, обеспокоенно поглядывая на меня.

Я сделала глубокий вдох, собирая остатки сил и решимости, кивнула, и отлипла от стены.

— Где вампиры? Отведи меня к ним.

Он кивнул, рукой указывая путь.

— Остальные пусть соберут всех слуг. Кто не согласен служить Шторму до последней капли крови, заберите эту кровь у них сами.

Я поражалась своей жестокости, но как иначе заставить всех их выйти на войну, не представляла. Почему отец не сделал этого за меня? Какие планы были у него на этих трусливых вампиров? Наверняка, он наказал бы их позже, но сейчас, когда каменные стены сотрясают удары, сила вампиров нужна там, наверху. Пусть я стану их последним шансом принять верное решение: остаться в живых или погибнуть как герой, либо позорно сдохнуть в общей яме.

— Тех, кто отказался, слишком много! — первый из слуг, едва поспевал за мной, — позвольте, взять их с собой, наверняка, воинам наверху потребуется восстановить силы.

Я оглянулась назад, наталкиваясь взглядом на толпу из побледневших предателей.

— Пусть отойдут все, кто с нами, — тихо приказала помощнику, и сосредоточилась на кончиках пальцев.

Стоило отойти последнему, как молнии сорвались с рук, рассыпаясь миллионами искр и лишая сознания всех, в кого попали.

Слуги, что приняли сторону Шторма, вытаращив глаза, открыв рты и не моргая, наблюдали за тем, как мелкие судороги прокатываются по телам предателей, получивших разряд.

— Я должна быть уверена, что они не поднимут восстания. Они живы, — уточнила для шокированных новоиспеченных вояк, думая о том, что теперь среди них вряд ли найдутся желающие передумать.

Когда же я стала перед закрытой дверью в зал с сотнями сильных вампиров, моя уверенность в себе немного поугасла. Но отступать было некуда. Не дожидаясь, пока служители отработают протокол, сама навалилась на тяжелые двухстворчатые двери, представая перед старейшими вампирами мира.

— Ни одному из вас я не позволю отсидеться здесь, чтобы после, принять сторону победителя. Вы либо носите гордое звание вампира, либо ваши бездыханные тела выносят из этого замка сваливая в позорную кучу на человеческой свалке.

Вампиры замолчали, по очереди поворачивая головы в мою сторону. То тут, то там стали загораться надменные взгляды, которые в отсутствии Шторма можно было не прятать. Никто не хотел уважать малолетку просто так, но приходилось. Потому что я была не просто дочкой вампира, временно правящего ими, а смертоносным орудием, которое могло лишить жизни каждого из них.

— Ты кто такая, чтобы указывать нам, выродок-полукровка? — мерзкая дамочка, сын которой чуть не погиб от моей молнии на первом балу в мою честь, резво вскочила из-за стола, — думаешь, если дочь Шторма, то все можно?

— Дура! Она же подпалит твое платье! — рассмеялась девица за соседним с ней столиком.

— Эти фокусы больше не впечатляют! Пусть докажет свою силу. Тогда мы присягнем ему, — небрежно бросил ее муженек, продолжая попивать кофе из крошечной чашки.