***

Через несколько минут к ним зашла строгая женщина-медработник, протянув снимки с томографа. Катарина деловито подошла к окну, рассматривая их на свет и при обычном освещении.

— Алек, — осипшим голосом позвала она, — принеси последние снимки.

Они вдвоем смотрели на две одинаковых фотографии сначала в черно-белом, а затем в цветном формате. То есть, ПОЧТИ одинаковых.

— Я, конечно, совсем ничего в этом не понимаю, но это плохо или хорошо? — взволнованно подал голос Алек.

— Честно говоря, затрудняюсь сказать, чтобы не соврать, — призналась врач. — Должно быть хорошо, но на каком конкретно аспекте это отразилось?

Маленькая красная зона одного из участков мозга на свежей фотографии отсутствовала.

— По идее, это как раз то…

— Что?! — не выдержал Алек.

— … Что фиксировало память на определенные интервалы. Фиксационная амнезия.

— Погоди, ЧЕГО? — округлил глаза парень.

— Две недели, неделя, два дня, — нетерпеливо объяснила Катарина. — Этого больше нет. Данный участок — не скажу, что полностью здоров, но уже не считается зоной риска. Какого дьявола? — кажется, она и сама была в шоке.

— Я не понимаю… Это значит, что..? А такое может быть? — допытывался Алек.

— Я думаю, да, — растерянно посмотрела она на друга. — Но как это могло произойти? Такое может быть, но медленно и со временем, а не так — в один момент. Если бы не старый снимок, я бы сказала, что там и вовсе ничего не было. Алек, я не знаю, что сказать, — она жалобно подняла глаза на Лайтвуда, — я не хочу дарить тебе надежду, которая может и не оправдаться. Пожалуйста, не говори пока Магнусу, ладно? Я хочу всё перепроверить и во всём разобраться, прежде чем ставить диагнозы…

Алек сидел с каменным лицом, разрываясь от невысказанных эмоций.

— Мне надо выпить, — резко бросил Алек, безошибочно находя в тумбочке у Лосс бутылку любимого бейновского виски.

—Вот мужики, тоже мне! Один спрятал, другой нашёл, — недовольно пробурчала Кат, впрочем, не забирая бутылку.

Алека потряхивало ровно до второго выпитого стакана алкоголя.

— Чуть не заснул в вашей большой штуковине! Представляете, меня заставили смыть косметику, прежде чем туда ложиться, — взбудораженно затарахтел Магнус ещё из коридора, открывая дверь нараспашку. — Ну что, успели соскучиться по мне?

Алек вмиг подлетел к Бейну, крепко стискивая того в объятиях.

— Воу, воу, полегче, Александр! Я всё-таки не на войну уходил, — со смешком попытался его остановить Магнус.

— Прости меня, малыш, пожалуйста, прости, — уже не вполне трезво зашептал брюнет, — я больше никогда не скажу ничего подобного, клянусь, всё, что я сказал — это неправда, я так рад, что ты всё ещё со мной, Магс, пожалуйста, останься со мной, пожалуйста, Магс…

— Ты что, ПИЛ? Катарина, он пил?! — азиат с возмущением отодвинул от себя парня, вглядываясь в его лицо. — О, господи, ты ещё и курил! Ты в своём уме? А ты, Кат?! Где он вообще был последний час? С тобой в больнице или на отвязной тусовке? — разорялся Бейн.

— Поверить не могу, что эти слова произносит Магнус Бейн! — внезапно залилась смехом Катарина.

— Очень смешно! — заворчал азиат. — Во что превратился мой парень всего за один час? У него же зависимость, ему нельзя…

— У него от тебя зависимость, балбес! — прикрикнула, наконец, подруга. — Домой его вези!

— Погоди, а результаты? — всполошился Бейн и вдруг поменялся в лице. — Это из-за результатов, да? Что-то плохое? Кат! — взмолился он. — Я должен знать!

— Всё нормально, Магнус. Результаты я сообщу через неделю, — пообещала девушка, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Ошалевший азиат кивнул и стал спускаться по лестнице, поддерживая намертво вцепившегося в него брюнета. Он вздохнул, понимая, что за руль придется сесть ему, главное, чтобы его Ангел не отключился раньше — всё-таки Бейн не знал, сколько тот выпил и насколько плачевное у него состояние. Но что-то явно выбило Алека из колеи, и Магнус был намерен это узнать.

========== День четырнадцатый ==========

Утром Магнус проснулся раньше Алека, который накануне клялся ему в любви под действием алкоголя. Святая истина гласила, что у пьяного на языке лишь то, что в уме у трезвого, поэтому Бейн, толком не добившись от парня нужных сведений, оставил его спать на диване.

Первым делом он умылся и привёл себя в порядок. А вторым…

Когда Алек выполз из своей одеяльной пещеры, Магнус уже почти закончил писать.

— Доброе утро, — хмуро поздоровался парень, с подозрением глядя на азиата.

— Доброе утро, АЛЕКСАНДР, — нарочно выделил его имя Магнус с целью отключения красных фонарей тревоги. Лайтвуд облегченно вздохнул.

— Что пишешь? — поинтересовался он.

— Так… Мемуары! — слегка улыбнулся Бейн.

— Мемуары? — поднял брови Алек.

— Александр, — не стал его долго томить Магнус, — Сегодня четырнадцатый день с тех пор, как я помню настоящее время.

На лице парня отразилась боль.

— И я подумал, — продолжил азиат, изо всех сил скрывая своё желание броситься ему на шею, или же из окна седьмого этажа, — что мне нужен запасной план. Каждый раз, когда мои воспоминания обновляются (или же, вернее сказать, устаревают года так на три!), вы можете давать мне прочитать эти записи. В этой тетради я всё объяснил и рассказал, раскрыл диагноз, написал, как стоит себя вести с каждым из вас, а отдельная глава полностью посвящена тебе, мой Ангел, — он игриво щëлкнул Александра по носу. — Если вдруг ты захочешь… Изменить свою жизнь, — Магнус сглотнул, тактично завуалировав фразу «Полюбишь кого-то другого», — ты сможешь просто вырвать эту страницу. Я больше нигде о тебе не писал. Также я написал дарственную на мою часть «Be&Live» с открытой датой — в случае чего ты сможешь указать число и заверить у нотариуса, подпись я поставил… Так, что-то ещё… Ах да! Я не знаю, на кого записан «Ягуар», поэтому ничего не делал. Ты можешь ездить на нём, когда угодно, пусть он будет у тебя, ладно? Про него я ничего не писал в письме…

— Какого хрена ты делаешь? — не выдержал Алек.

— Я? Упрощаю вам работу, — пожал плечами Магнус.

— Больше похоже на планирование суицида! — нервно бросил Лайтвуд.

— Не скрою, я об этом думал, — виновато улыбнулся Бейн. — Но потом решил, что если я всё ещё могу сделать тебя хоть чуточку счастливее — я это сделаю. Это всё, что я могу выжать из данной ситуации.

Александр без сил упал на колени и обнял ноги азиата.

— Магнус… — прошептал он. — Я не хочу тебя терять.

— Скорее, это я тебя потеряю, это же я тебя не вспомню, — неуклюже пошутил тот.

— Прости меня. За всё это.

— Милый, я не обижаюсь. Я всë понимаю, — нежно взлохматил ему вихры Бейн.

— Как же я хочу остановить время! — с отчаянием выговорил Алек.

— Я тоже. Но этого мы не можем, сладкий. — Магнус легко улыбнулся, словно внутри у него не извергался вулкан. — Зато мы можем провести его с пользой! Например, увидимся с папой, купим ему цветы. Сьездим к Алин — мне очень нравится у них лосось в сливочном соусе, пальчики оближешь! А потом ты снова покатаешь меня на колесе обозрения, возьмешь меня за руку, чтобы мне не было так страшно, а я нежно поцелую тебя на самой вершине.

— Ты такой романтик, — засмеялся Алек.