— Я видел, что твоя машина делает с людьми, — уже не скрывая злости, процедил Доктор. — Если бы такое случилось с Романой, я бы…

— Ну какой же ты все-таки дурак, — тяжело вздохнула Рани. — Ты правда думаешь, что на человека и на повелителя времени транслятор действует одинаково? Люди высыхали, как курага, потому что у них в клетках нет запасов артронной энергии. Физически в тебе ничего не изменится, но регенерационный потенциал клеток уменьшится на одну единицу. Теперь понимаешь?

— Предположим, что так, — немного успокоился таймлорд. — Почему ты тогда не опробуешь свою чудо-машину на себе? И артронная энергия есть для экспериментов, и не надо никого отлавливать, а уж тем более расставлять ловушки. Неужели у тебя регенерации на исходе?

— Доктор, неприлично спрашивать такие вещи у женщины.

— Я тебе ни за что не поверю.

— Веришь или нет, а дело ты сделаешь, — категорично отрезала Рани. — Не ты, так твоя Романа. И чтобы не быть голословной, я тебе кое-что покажу.

В камеру вошли двое ледяных воинов с Марса, чтобы сопровождать Доктора вместе со своей хозяйкой до лаборатории, где Рани хотела продемонстрировать гостю поневоле свою передовую технику.

— Как ты приручила их? — поинтересовался тот по дороге, обратив внимание на раболепную покорность представителей воинственной расы.

— Эти не блещут интеллектом, — махнула рукой таймледи, не оборачиваясь к собеседнику. — Но они отличные сторожевые псы, так что не шути с моими мальчиками, Доктор.

«Надо сказать, Рани организовала себе неплохую лабораторию», — подумал Доктор, входя вслед за ней в помещение, оборудованное по последнему слову науки. Ему даже стало жаль, что такая отличная техника служит во зло. Впрочем, он сожалел совсем не о лаборатории. Вместо потолка Доктор увидел огромный купол из прочнейшего стекла, через который прекрасно был виден тот самый таинственный портал, который привлек их с Романой внимание. В нем была какая-то необычайная красота: пугающая и в то же время завораживающая, сиреневые всполохи гипнотизировали и заставляли трепетать оба сердца. В себя Доктора привел вид одиноко болтающейся сбоку от купола ТАРДИС.

— Рани! — громко возмутился он. — Что ты сделала с моей ТАРДИС?

— Пока ничего. Но сделаю, если ты будешь брыкаться. Твоя ТАРДИС улетит прямо в неизведанное одним движением моего пальца.

— Это шантаж.

— Это необходимые меры. Ну же, подойди сюда и взгляни на мое гениальное изобретение.

Доктор с недоверием осмотрел кабины-центрифуги, подобные тем, что он видел на Риконусе. Рани не разрешила ему пользоваться отверткой, однако кое-какие выводы для себя он все же сделал.

— Для кого вторая кабина?

— Первая для донора, вторая для реципиента, что тут неясного?

— Раньше ты обходилась инъекциями.

— Мало ли, что было раньше. Я усовершенствовала систему.

— Допустим, — согласился Доктор. — Резервуар вроде на месте, преобразователь энергии тоже, но я не могу понять одного, Рани. За счет чего ты собралась делать бесконечный банк регенераций?

— Экскурсия окончена, — решительно объявила Рани, давая знак ледяным воинам, чтобы отвели Доктора в сторону. — Ты все посмотрел, лично убедился в том, что ничего страшного и смертельно опасного в моем проекте нет, так что милости прошу на центрифугирование, но не сейчас. Мне нужно еще кое-что подготовить.

— И куда меня, опять в кандалы? — проворчал Доктор.

— Без кандалов посидишь, я сегодня добрая. Но только попробуй вытворить что-нибудь, распрощаешься со своей ТАРДИС навсегда!

Доктор судорожно сглотнул, представив, как его «старушку» затягивает в себя прожорливый светящийся монстр. Да если такое случится, он лично скормит Рани этому же монстру!

— Интересное у тебя соседство, — произнес он, глазами указывая на потолок. — Голова от него не болит, давление не прыгает?

— Я тут по работе, — нехотя ответила Рани. — Постоянно на станции не пребываю. Этот «сосед», между прочим, доставляет много хлопот.

— Вижу. Я заметил у тебя на одном из приборов кривую темпоральных изменений, и у меня такое чувство, что там внутри кто-то скачет по измерениям, как лягушка по болотным кочкам.

— Неужели? — вскинула брови Рани.

— Удивительно, что тебя это не беспокоит. От этих скачков уже начинает разрушаться вселенная, быть может, не одна вселенная, а ты сидишь в эпицентре шторма и лелеешь мечты о вечной жизни.

— Вообще-то, очень даже беспокоит! И как только мы закончим с регенерациями, ты отправишься туда выяснять, в чем дело.

— Что?! — в очередной раз потерял дар речи Доктор.

— Ну а что? — невозмутимо продолжала Рани. — Ты уже не юный студент, имеешь кое-какой опыт межпространственных путешествий и исследований, да и твоя так называемая спутница, я думаю, тоже.

— Не хочешь составить компанию?

— Нет, Доктор, я достаточно напутешествовалась по таким местам. А ты сделаешь доброе дело, если повезет, вернешься домой, чтобы глаза мои тебя больше не видели. Вот и все.

Доктору ужасно хотелось высказать этой самодовольной дамочке прямо в лицо все, что он о ней думает. Несмотря на шутливо-непринужденный тон Рани, он не сомневался, что она играет в какую-то игру, и эта игра, скорее всего, опасна. Доктор должен сделать вид, что подчиняется ее правилам.

— Твоя идея сомнительна, но я согласен. Все равно ты меня не отпустишь, пока не добьешься своего, так зачем тянуть?

— Что, вот так просто согласен? — удивилась Рани. — Не будет долгих раздумий, нотаций об этике, всей той ерунды, которую ты любишь?

— В них нет никакого смысла. Но у меня всего одно условие: я должен увидеть Роману.

— Увидишь, увидишь, — отмахнулась от него таймледи. — Все, до завтра я не желаю с тобой разговаривать, у меня достаточно дел.

На станции Рани отсутствовало понятие ночи и дня, но наступившее затишье вполне подходило под определение ночи. Кое-где был погашен свет, и не было слышно ничьих шагов, если только не брать в расчет шаги Доктора, которыми он измерил свою камеру вдоль и поперек. Ему не давали покоя многие вопросы, например, почему Рани просто не поместила его в свою злосчастную машину, пока он был без сознания? Для чего требовать согласия? Не для того ли, чтобы Доктор не повторил трюк Романы, даже чисто инстинктивно, будучи не в себе? Ведь так весь эксперимент снова бы пошел насмарку. И что это за грандиозные планы о бесконечных регенерациях? Такое под силу разве что Рассилону, хотя кто знает, до чего могла додуматься эта бестия, просидев несколько веков без всякого надзора.

— Портал, станция возле портала, — бубнил себе под нос Доктор. — Зачем она расположилась в таком месте? Ну конечно! Идиот, как же я сразу не понял!

Казалось, от посетившей его блестящей мысли Доктор не мог задержаться на одном месте ни секунды. Он бегал по камере, как ошпаренный, соображая, как ему выбраться хотя бы ненадолго, чтобы проверить свою догадку. У дверей снаружи дежурил ледяной воин, да и о том, чтобы сбежать через дверь, не могло быть и речи. Повелитель времени обнаружил в дальнем углу вентиляционное отверстие, осторожно снял решетку и попробовал пробраться внутрь. К своему огорчению, он понял, что слишком широк в плечах, чтобы пролезть в него. В десятой регенерации у него бы это непременно вышло, а теперь он только застрянет здесь намертво.

Доктор уже хотел закрыть вентиляцию обратно, как вдруг из темного отверстия на него уставились испуганные глаза. Таймлорд чуть не выронил металлическую решетку на пол от неожиданности. Глаза принадлежали маленькой девочке, сразу попытавшейся уползти обратно от незнакомца.

— Эй, дитя! — прошептал ей вслед Доктор. — Не бойся, я друг! Я такой же пленник здесь, как и ты.

Девочка с недоверием, но все же протянула ручонки к таинственному товарищу по несчастью, который аккуратно помог ей вылезти наружу и поставил на пол перед собой. Совсем маленькая, лет пяти или шести, с темной кожей и кучерявыми волосами, одетая в причудливое одеяние, она смотрела снизу вверх на своего спасителя.