Разум заработал с лихорадочной скоростью. Магия не исчезла, но ослабела. А состояние продолжало ухудшаться.

И такое он тоже видел, совсем недавно – леди Дженис!

Он посчитал это странностью – а вдруг на самом деле закономерность? И зависит, например, от того, что именно внушали? У Тельса же никаких следов не осталось...

Но он знает наверняка, что внушение извне способно успешно перетечь во внушение изнутри. И какое из них сильнее – тот еще вопрос.

Это объяснило бы нынешнее ухудшение – и то, почему все попытки противодействия остаются тщетными.

Маг скрипнул зубами, зло оскалился.

Чем больше возможностей этой магии открывалось перед Кэллиэном, тем сильнее ему хотелось собственноручно придушить тварь, которая самовольно играет чужими мыслями и чувствами – и убивает с их помощью.

И заодно дать себе по шее.

Кэллиэн все это время пытался подобрать ключик к этой магии и действовал традиционным путем, как учили. Сперва изучить схему действия и эманации, затем методом проб и ошибок подобрать "ключ" -

в данном случае достаточно чувствительный сплав, в который можно будет «впаять» ее характеристики, а потом уже по остаточному фону вычислить источник…

Вдруг нужно было идти совсем другим путем? В конце концов, иногда бывает проще снести дверь, чем тратить время на взлом многочисленных замков.

Если внушение перешло в самовнушение, то можно попытаться его перебить. С леди Дженис ведь сработало, он сумел купировать приступ паники, вложив противодействующую мысль-ключ ей в сознание.

И ведь, если подумать, единственная разновидность магии, к которой никто не прибегал, пытаясь помочь князю, – ментальная. Целители лечили тело…

Зря медлить Кэллиэн не собирался.

Он провел ладонью над кровью князя, давно собранной в опечатанной ониксовой чаше – ее Кэллиэн всегда держал при себе. Прочел заклинание, которое недавно опробовал на леди Дженис.

Оно не зацепилось.

Ни малейшего отклика.

Что ж, отрицательный результат тоже может быть полезен.

В чем отличие от прошлого раза? Заклятье то же, набор ингредиентов тот же…

Отличие одно: леди Дженис была в сознании. Князь же не приходил в себя несколько недель.

Может, его сознание угасает вместе с телом или замкнулось слишком глубоко? Так, что поверхностные заклятья не дотягиваются?

Все-таки жаль, что он мало знает о ментальной магии!

Попробуем иначе…

И Кэллиэн сплел крайне нелюбимое им заклинание ментальной связи.

«Милорд? Князь Ламиэ? Вы меня слышите?»

Ни ответа, ни зацепки. Чернильная, гладкая пустота. Нить скользила по ней, не находя отклика.

Маг даже не заметил, что на черный камзол капает темная кровь. Мысли, разбуженные новым направлением, продолжали лететь вскачь.

Два варианта. Или сознание князя уже угасло, или нужна связь на другом уровне. Гораздо, гораздо глубже… А самый глубокий слой сознания – это сущность.

Кэллиэн добирался до чужой сущности всего один раз – когда пытался помочь Даскалиару во время инициации. Но тогда работала ментальная связь, да и метка наставника проторила дорожку. А теперь зацепиться не за что.

Попросить кого-то? Тем более рискованно. Да и нет в замке специалистов по этой части, они и в империи не так часто встречаются. А сам он не умеет работать с сущностью, тем более человека…

«Так уж и не умеешь? – с ехидцей прошелестел внутренний голос. – Есть ведь один обряд…»

Кэллиэн вздрогнул. Медленно, осторожно сел в кресло. Помассировал переносицу, зажмурившись.

Действительно, имелся один ритуал, позволяющий временно, на сутки максимум, взять под контроль чужую сущность, даже угасшую.

Для приказа мертвецам, его, собственно, когда-то и разработали. Запретная магия высшего уровня. Он его знал, хотя ни разу не проводил.

С другой стороны, ему и не нужно умертвие поднимать – только дотянуться до чужой сущности и понять, что с ней происходит...

Но есть один минус, очень и очень весомый – последствия непредсказуемы. Князь и так угасает, а тут еще и кровопускание, рисунки на лице черноцветом… Одна капля попадет на губы или затечет в глаз – и конец. К тому же, возможно, его построения ошибочны. Вдруг он не разбудит сознание, а случайно его погасит?

А еще есть эльф. И волна отдачи будет наверняка такой, что остроухий козликом прискачет.

Раздираемый сомнениями, Кэллиэн снова заметался по комнате.

Знай маг наверняка, что обряд сработает как надо и поможет – он бы не колебался ни мгновения. Но он этого не знал.

И вместе с тем крепла его уверенность в том, что единственный способ помочь князю – это достучаться до его сознания.

Завтра. Он примет решение завтра. Тельс обещал снова направить коллег в архив и библиотеку, пригласить еще троих врачей из города...

Может, сообща они что-то и придумают.

А если нет – настанет время для отчаянных мер.

На следующий день в комнате князя собрался целый консилиум. Кэллиэн дотошно проверил каждого, но все было чисто. Это, конечно, не показатель, целителя можно и подкупить, и даже притвориться им, чтобы навредить, но женщина среди них была только одна – пожилая травница из города. И судя по почтительному отношению коллег, свое дело она знала.

Эльфа и того пригласили.

Осмотр был долгим и тщательным. Обсуждение – сдержанным. А вот прогноз…

Целители сошлись на мнении, что князь умирает. Что его организм исчерпал все ресурсы, и теперь остается только ждать печального исхода.

– А ментальная магия... Возможно ли как-то с ее помощью привести князя Ламиэ в чувство? – решился осторожно поднять эту тему Кэллиэн.

Но целители, в том числе эльф, как один удрученно покачали головами.

– Мы используем ее для диагностики, – ответил один из городских специалистов. – Но пытаться связаться с человеком без сознания – затея, обреченная на провал, вам скажет об этом любой менталист.

– Я сообщу ее величеству, – убито пробормотал Тельс. – Ей лучше приготовиться к худшему.

На этой безрадостной ноте собравшиеся начали расходиться.

– Да примет его искру Шаэли, – пробормотал немолодой полуоборотень, скорбно обернувшись на пороге.

Кэллиэн выпрямился, зло скрестил руки на груди. В пронзительных синих глазах мелькнула молния.

Комната опустела в считанные мгновения.

...Не примет! По крайней мере, до того, как он исчерпает все свои возможности!

***

Капитан Тедери Мельдер хмуро мерил шагами свой кабинет. Да, нужные люди ему тоже доложили о том, что со стороны южан имелись попытки неких полукровок, выдающих себя за «мирных беженцев», проникнуть в Нариме – с соблюдением всех норм и правил. Уверяли, будто король намерен истребить всех, кто, по его мнению, ложится пятном позора на чистоту южной крови…

Им, естественно, отказали. На такую байку не купится даже ребенок. Чтобы кровь пошла на кровь? Немыслимо!

По крайней мере, для вампиров и демонов.

Или это шпионы, или потенциальные налетчики. В их жалостливые сказки, естественно, никто не поверил, в переходе было отказано… но в замок доложили.

Это как раз было логично и правильно. Нервировало его дальнейшее.

Визит генерала Лэнтера оказался крайне неожиданным.

А приказ – и того более.

Стянуть к южной границе дополнительные войска из фортов южного региона, на случай попытки силового прорыва. Передать силам центрального и западного округов приказ о готовности в любой момент отправиться к границе на учения.

При этом генерал был непривычно суетлив и многословен.

А приказ этот откровенно отдает истерикой, для которой нет причин. Опасность не соответствует принимаемым мерам. Полукровок набралось от силы тридцать, с ними могли бы справиться силы любого форта.

Чутье военного (в свое время сражавшегося на передовой) подсказывало: происходит что-то мутное. Что в замке, что у демонов.

В естественность болезни князя капитан тоже не верил, но благоразумно держал мысли по этому поводу при себе.