«Не показалось», — хотел сказать Альбин, но передумал. Это вызвало бы слишком много вопросов, а у него сейчас не было сил на них отвечать.

Впрочем, на свой вопрос ответ он все же получил, правда, не от Либии. Резкий гул стартового двигателя, неожиданно донесшийся снаружи, заставил его вздрогнуть и рефлекторно повернуть голову в сторону звука.

— Что это? — Либия напряженно обернулась к люку, привычным движением положив ладонь на излучатель. — Похоже… отсюда только что взлетел шаттл.

Альбин прикрыл глаза и пожал плечами, не комментируя. Звук стартового двигателя неруанского шаттла все еще отдавался у него в ушах, очень медленно затихая. Отдавался странно, как-то болезненно. Слишком громкий. А еще он означал, что Альбин, скорее всего, уже никогда не увидит своего бывшего пленника. И даже, наверное, не узнает его настоящего имени.

— Кто здесь был? Ты поймал того неруанца? — нахмурилась Либия, снова наклоняясь к нему. — Объясни мне хоть что-нибудь!

— Потом… — устало пробормотал Альбин. — Все потом. А сейчас… давай лучше уберемся отсюда.

— Очень хорошая мысль. Как ты себя чувствуешь? Идти сможешь?

— Да… наверное, смогу.

Либия подставила ему плечо и, обхватив за талию, помогла подняться. Он выпрямился, немного постоял и, поняв, что может обходиться без опоры, медленно двинулся к люку. Лишь у самого выхода он вдруг спохватился:

— Там, снаружи, была буря. Она…

— Когда я заходила на посадку, видимость была неважной — висел какой-то песчаный туман, — кивнула Либия. — Наверно, это и была буря? Если бы у меня не было твоих точных координат, я бы, скорее всего, не знала, куда садиться. Но потом, когда я приземлилась и открыла люк, никакой бури уже не было. Похоже, погода здесь меняется очень быстро. Странное явление.

Альбин молча кивнул и толкнул люк. Оранжевый свет хлынул в кабину, словно поток воды, внезапно освобожденной от плотины. Снаружи действительно было на удивление тихо. Красноватый песок простирался безмятежной гладью до самого горизонта, спокойный и неподвижный, словно никогда и не знал ветров; солнце, уже готовое упасть за горизонт, задумчиво скользило косыми лучами по его поверхности, не то ощупывая, не то лаская. Буря как будто пронеслась в ином измерении, не оставив здесь следа; лишь справа и слева от шаттла, создавая ощущение дежавю, высились два одинаковых остроконечных холма, которые то ли выросли за те пару часов, что Альбин провел в отключке, то ли уже были здесь, когда они с Террасом обнаружили челнок. Скользя отрешенным взглядом по уже привычному ржаво-красному однообразию, Альбин вдруг поймал себя на мысли, что в этом пейзаже есть что-то медитативное, и даже резкий силуэт «охотника», темневший в паре десятков шагов, не нарушал этой своеобразной гармонии.

— Ты точно расскажешь мне, что произошло? — тихо спросила Либия, убирая с его лба прядь волос.

— Конечно, расскажу, сестренка, — улыбнулся он, легко толкнув ее локтем. — Но когда доберемся до базы, ладно?

— И почему у меня такой непутевый младший брат? — наигранно вздохнула она. — Ладно, на базе так на базе. Рапорт тебе все равно писать придется.

— Эй, я думал, ты напишешь его за меня!

— Обойдешься.

— Слушай, ну ты же знаешь, как скверно у меня получается составлять все эти бумажки.

— Что делать, этому тоже надо учиться.

— Ты зануда.

— Пожалуй, в твоих устах это комплимент.

Оказавшись в знакомой кабине «охотника», Альбин тяжело опустился в кресло второго пилота и чуть развернул его в сторону люка. Пока Либия запускала предстартовую проверку систем, он в последний раз бросил взгляд на остроконечные холмы, невольно думая о том, что за одним из них еще несколько минут назад стоял неруанский истребитель. Было неожиданно тепло от мысли, что Террас дождался приземления кассианского шаттла, и, лишь убедившись, что Альбин тоже сможет убраться с планеты целым и невредимым, запустил стартовые двигатели. Интересно, за штурвалом сидел он сам или кто-то другой? Альбин не мог этого знать, но почему-то представлял в кресле пилота знакомую широкоплечую фигуру в черно-серой форме — точнее, в том, что от нее осталось.

Неважно, что в шаттле с Террасом был кто-то еще. Возможно, там было даже несколько таких же смуглых рослых солдат с выбритыми на голове причудливыми орнаментами — для Альбина это не имело никакого значения. Других неруанцев он не знал, но этот конкретный Чужак, как бы странно это звучало, уже не был для него чужаком. Все изменилось за каких-то восемь суток. Восемь неполных оборотов красной планеты с коротким именем Z-37.

***

После возвращения на базу Альбин получил законную увольнительную на три дня. Казалось бы, свободное время и недавние события должны были подтолкнуть его к некоторой рефлексии, но вместо этого он методично напивался в дешевом баре с лаконичным названием «Буль». Когда он писал рапорт, ему казалось, что написанное будет похоже на бред, но в результате, к его немалому удивлению, бумага была принята и даже не вызвала особых вопросов. Вместо этого вопросы вертелись в его собственной голове, и он заглушал их выпивкой, потому что ответов у него не было.

На третий день, немного протрезвев, он с удивлением выяснил, что РИК-6 действительно умеет играть в империю. И что его болтовня неплохо отвлекает от глупых мыслей. А еще он единственный, кто тоже помнит Терраса, кто своими глазами видел его и кто даже долгие месяцы спустя сможет напомнить Альбину, что все это ему не приснилось.

Вернувшись на службу, Альбин притащил болтливого дроида в новый шаттл, выделил ему место в многострадальной боковой нише, а рядом на всякий случай положил запасной аккумулятор. Не зря «охотники» изначально были задуманы, как шаттлы для двух пилотов — оказалось, что летать в компании всяко приятнее. Альбин все еще не был уверен, что РИК может хоть что-то починить, но как напарник он его в последнее время решительно устраивал.

========== Эпилог ==========

Спустя семь месяцев после описанных событий на Кассии пошли слухи о возможном перемирии. Гражданские к этой новости привыкали постепенно, сначала не слишком веря, а затем проникаясь смутной надеждой. Еще через месяц слухи, наконец, подтвердились — были официально назначены переговоры, которые планировалось провести на нейтральной территории. Предварительная встреча сторон прошла успешно; подписание мирного договора, все пункты которого были заранее оговорены, должно было состояться на Кассии, в Мюран-Грахте, столице Республики, в день, который неофициально считался праздником середины лета.

Альбин, который все это время провел на базе, не зная, ожидать ли очередной боевой тревоги, следил за новостями со странным чувством. Ему казалось, что этот хрупкий мир не продлится долго, что война, которая уже стала неотъемлемой частью его взрослой жизни, не может так просто закончиться. Но каждое новое сообщение командования, каждый новый день без стрельбы убеждали его в обратном — война действительно подходила к концу, и он невольно начинал строить планы, уже не связанные с боевыми вылетами и бесконечными патрулированиями.

Когда до подписания мирного договора оставалось около недели, он коротал вечер за игрой в империю в компании РИКа. Звук входящего сообщения отвлек его от доски; он мельком глянул на монитор и удивленно замер. Вместо имени отправителя стояли лишь инициалы, причем совершенно незнакомые; кроме того, сообщение пришло из внешней сети, каким-то немыслимым образом обойдя все блокировки. Заинтригованный, он повернул кресло и, бросив РИКу: «Погоди минутку», дотянулся до клавиатуры. Сообщение долго не открывалось, компьютер дотошно сканировал его на предмет подозрительных вложений, и лишь через полминуты — тридцать секунд, показавшихся невероятно длинными, — на экране, наконец, появился текст. Он был коротким, всего несколько абзацев, но уже после первых строк Альбину пришлось остановиться, чтобы перечитать. А потом перевести дыхание и перечитать снова.

«Возможно, ты удивишься, увидев это письмо. И даже не сразу поймешь, кто его написал. Но я все-таки думаю, что поступаю верно.