Он не был уверен, что пленник его понял — вряд ли тот знал кассианский. Сам же Альбин по-неруански мог только ругнуться, да и то не очень вразумительно. Однако оружия, похоже, у пленного не было; Альбин для верности прошелся ладонями по его одежде и не найдя ничего, хоть сколько-нибудь напоминавшего пушку, вернул свой излучатель в кобуру. Неруанец, ощутив прикосновение, дернулся, как от удара током, но не препятствовал этому короткому обыску; выпрямившись, Альбин удовлетворенно кивнул.

— Отлично. Ты меня хоть немного понимаешь? Давай, я гляну на твою рану.

Пленник продолжал упорно молчать. Это несколько напрягало; впрочем, в задачу Альбина входило лишь доставить неруанца живым на базу. Разговаривать с ним будут уже другие люди.

— Хреново, что ты ни слова не понимаешь, ну да ладно. Да не дергайся ты, я же помочь пытаюсь.

Альбин разорвал рукав пленника до самой перчатки и, сделав из куска ткани подобие жгута — счел, что искать аптечку будет дольше, — попытался остановить кровотечение. Видимо, была повреждена вена — кровь текла обильно, но хоть не фонтанировала. Наконец, Альбину удалось кое-как сделать перевязку; к этому моменту неруанец уже успел потерять немало крови и теперь лежал на телепортационной платформе почти без движения.

— Эй, не отключайся! Ты мне живым нужен, слышишь?

Пленник не отреагировал. Тогда Альбин потянулся к шлему и, со второй попытки разобравшись с креплениями, снял его.

— Ха! Я-то думал, вы страшные, как…

Мало кто из кассиан мог похвастать тем, что видел неруанца без шлема. В плен они попадали редко, а военная пропаганда изображала их чуть ли не чудовищами. Глазам же Альбина предстало лицо, не слишком отличающееся от кассианского — может, чуть резковатые черты, крупный нос с горбинкой и глубоко посаженные глаза. Единственные заметные на первый взгляд отличия — широкие темные брови украшали некрупные, величиной с ноготь, острые шипы, а на коротко остриженной голове был выбрит узор из множества изогнутых перекрещивающихся линий. Выглядело немного странно, но вряд ли пугающе.

— Давай же, открой глаза, — Альбин слегка встряхнул пленника. — Я не нянька, чтобы с тобой возиться.

Пробормотав что-то маловразумительное, неруанец разлепил веки.

— Наконец-то. Давай, садись. — Альбин помог ослабевшему пленнику сесть в кресло второго пилота, быстро защелкнул на его запястьях тонкие стальные браслеты, а на торсе — ремни безопасности. — Сейчас доставлю тебя на базу, а остальное — уже не моя забота. Ох… рога мне в рот!

Это восклицание вырвалось у него невольно, когда он взглянул на индикаторы. Второй энергоблок, похоже, не выдерживал двойной нагрузки. Альбин быстро сбросил скорость, убрал искусственную гравитацию и, секунду поколебавшись, отключил щиты. Теперь корабль был беззащитен, и оставалось надеяться только на удачу. Но уже через пару минут Альбин понял, что даже при огромной, просто фантастических размеров удаче до своих он не дотянет. Нужно было срочно искать место для аварийной посадки и вызывать помощь с базы.

Защелкнув ремни безопасности теперь уже на собственной тушке и чувствуя себя привязанным к креслу воздушным шариком, он вывел на экран подробную карту и ввел текущее местоположение. Оказалось, что ближайшая планета — скучный, не интересный даже вездесущим ученым кусок камня, у которого нет ни разумных обитателей, ни приличного имени. Ничего, кроме буквы и номера — Z-37. Утешало лишь наличие азотно-кислородной атмосферы, приемлемой гравитации и какой-то примитивной органики. На каком уровне развития находилась эта органика — Альбин понятия не имел. Может, это были одноклеточные простейшие. Может — хищники размером с небольшой шаттл. Впрочем, разнообразием альтернативных вариантов ситуация все равно не блистала. Еще раз глянув на показания приборов, Альбин окончательно убедился, что до какой-то другой планеты они просто не доберутся.

Он ввел в компьютер координаты Z-37 и дал команду рассчитать курс. Через несколько секунд задача была успешно выполнена; отдав управление автопилоту и нервно поглядывая на мигающие индикаторы, Альбин откинулся на спинку кресла.

— Похоже, с возвращением на базу придется повременить, — зачем-то бросил он пленнику, беглым взглядом оценивая его состояние. Для человека, потерявшего приличное количество крови, тот выглядел на удивление неплохо. — Но ты не радуйся раньше времени, — продолжил Альбин, снова переводя взгляд на приборы. — Я вызову помощь, и скоро мы все равно будем дома. Точнее, я буду дома, а вот ты… тебе придется ответить на пару неприятных вопросов.

========== Z-37 ==========

Если бы Альбин знал, что посадка окажется такой жесткой, он бы связался с базой заранее. Но история, как известно, не имеет сослагательного наклонения, и, выбираясь из-под покосившейся приборной панели, он мысленно осыпал себя всеми красочными эпитетами, какие только можно найти в богатом кассианском языке. К счастью, судя по ощущениям, он умудрился ничего себе не сломать, что сильно увеличивало его шансы не превратиться в экзотическую закуску для местной органики — во всяком случае, в ближайшие несколько часов.

Мысленно благодаря того, кто догадался оборудовать кабины этих небольших шаттлов хотя бы минимальной системой защиты в виде простых амортизаторов, которые заметно смягчили удар, он, наконец, вылез из завалившегося набок кресла и осмотрелся. На глаз сложно оценить повреждения техники, но, судя по нескольким активно подмигивающим аварийным индикаторам, эти повреждения были как минимум, значительны. Откуда-то сбоку раздался короткий не то вздох, не то стон — похоже, пленник был жив, но вряд ли способен самостоятельно подняться.

Тихо ругнувшись, Альбин добрался до неруанца и бегло осмотрел его. На первый взгляд, покалеченным он не выглядел, только правую ногу прижало упавшей боковой консолью; темные глаза были открыты и спокойно, не мигая, смотрели куда-то в потолок кабины. Странное равнодушие для сложившейся ситуации, мельком подумал Альбин, на секунду усомнившись в том, что пленник действительно жив.

— Ты как? — коротко спросил он, не слишком рассчитывая на ответ. — Двигаться можешь?

И тут произошло неожиданное. Неруанец, молчавший с того момента, как телепортационный луч перенес его в кабину «охотника», вдруг заговорил.

— Могу, — коротко сказал он по-кассиански, с сильным акцентом, но вполне внятно. Его голос был низким и каким-то немного металлическим, а произношение — слегка шипящим.

Альбин на секунду замер, а потом нервно хохотнул:

— Да ты говорить умеешь, оказывается! Я уж думал, придется нам с тобой жестами объясняться.

— Не придется.

Альбин, не теряя времени на разговоры, взялся за массивную консоль, прижавшую ногу пленника, и начал ее приподнимать. Это оказалось делом не из легких; тяжелая металлическая конструкция поддавалась неохотно, но все же с каждым приложенным усилием слегка сдвигалась. Наконец, неруанец смог кое-как вытащить ногу; помогая себе руками, что в наручниках было не слишком удобно, он с усилием сел почти ровно и сипло закашлялся.

— Похоже… мы оба думали друг о друге много лишнего, — тихо заметил он после паузы, во время которой его сбитое дыхание успело немного восстановиться, а болезненная складка между бровями — почти разгладиться. Несмотря на акцент, его речь отличалась идеальной грамматической правильностью — так обычно говорят те, кто хорошо знает теорию чужого языка, но у кого мало языковой практики. — Я предполагал, что тебя научили управлять этой чудо-техникой, но видимо, я ошибся.

Альбин фыркнул и скорчил язвительную гримасу.

— Ты, я смотрю, не только полиглот, но еще и остряк-самоучка? Выговор, правда, у тебя жуткий, но считай, что ты сумел меня удивить. Нога не сломана?

Пленник секунду молчал, прикрыв глаза и словно прислушиваясь к ощущениям, а затем тихо отозвался:

— Нет.

— Рога мне в рот, у тебя кости из углеродистой стали, — во взгляде Альбина мелькнуло невольное удивление.

Неруанец едва заметно поморщился.