— Привет, ма.
— Как ты там? Не звонишь совсем…
— Я думал, что батя тебе рассказывает, как я тут!
В трубке была тишина. Наши отношения с мамой, после того, как отец выгнал меня из дома были, грубо говоря, слегка натянутые. Я был ее самым любимым сыном, которого она холила и лелеяла. И та новость, в тот злосчастный вечер, подкосил ее. Она просила и умоляла отца не делать так, что я смогу исправиться, однако… Отец был жесток и тверд, как стержень.
— Нет, сынок, — проговорила она с досадой. — Твой отец слишком много времени посвящает работе, и времени на рассказы у него, совершенно не остается.
— Мам, ты ведь… — мне не хотелось у нее это спрашивать, однако, я должен был с ней поговорить на эту тему. Потому что, именно в это мгновение, мне пришла хорошая мысль в голову. — Ты ведь знаешь, что хочет сделать отец?
— Ты о чем?
Не знает, значит. Или просто не хочет говорить, потому что ей больно?
— О том, что я должен жениться на дочери его партнера….
Тишина. Слышу, как мать тяжело вздыхает, будто бы ей режут ножом по сердцу.
— Да, знаю…
— И что ты думаешь по этому поводу?
— Сына… я даже не знаю, что и сказать, — бормочет она в трубку, заканчивая свои слова продолжительной паузой.
Я встаю со стула и двигаюсь в сторону ванны, чтобы почистить зубы.
— Ты понимаешь, что это зверство?
— Да, сынок, я прекрасно это понимаю…
Беру зубную щетку и чувствую, что наш разговор настолько напряжен, что струны на гитаре натянуты слабее.
— Я не хочу жениться ради бизнеса…
— Я верю тебе, — говорил она, пока включаю электрическую зубную щетку. — Верю, однако…. Наверное, это будет лучшее решение, которое спасет наш бизнес…
— Мам, — бормочу ей, чища зубы. — Ты фе понимаефь, фто это софельфенно не смефно?
— Да. А что ты предлагаешь?
Сплевываю в раковину пену от зубной пасты и полоскаю рот. Действительно… а какой есть альтернативный вариант?
— Наши акции упали на шестьдесят процентов, — добавляет она. — И они продолжают падать. Быть может, еще один год и компания закроется, мы потерпим убытки и… придется начинать все сначала..
— Но ведь делать фиктивный брак — тоже затея так себе!
— Я понимаю твое недовольство, Львенок, — ласково щебечет она в трубку, сопровождая слова громким выдохом. — И, если честно, то мне самой не приятен тот факт, что мой сын будет лишь пешкой на игровом поле. Но…
— Что но?
— После слияния, ты будешь владеть 1/3 бизнеса, моментально. Тебе не придется ничего доказывать отцу, у тебя будет право голоса на совете директоров. Ты сможешь открыть свой филиал, или другую компанию, дочернюю, чтобы разрабатывать видеоигры, которые тебя всегда интересовали.
Слова матери прошли по мне током. Она права. Мне нужно лишь поставить штамп в паспорте, чтобы стать совладельцем и владеть семейным бизнесом, о котором так долго мечтал.
— Это все делается для тебя, сынок… Хоть и не в лучших традициях нашего времени…
— А если она будет страшной?
Мама захихикала в трубку.
— Я надеюсь, что такого не будет!
— Ты что, видела ее уже?
— Нет. Их не интересует какая у вас внешность, ты же понимаешь это?
— Да, но мне же придется с ней быть! А что, если она будет уродиной?
— Лев! — воскликнула мама. — Вам нужно просто расписаться и все. А дальше, решите сами. Быть может, она будет отличной девушкой.
Я ничего не ответил. Брак вслепую, ради бизнеса. Я вспомнил о Еве, той, которая похитила моё сердце. О ее улыбке, повадках. Запаху волос. Я представил, как она будет плакать, когда узнает эту новость. Как из ее прекрасных карих глаз польются серебристые слезы, размывая черную тушь. Мне стало не по себе… Но с другой стороны, она поймет. Я сумею ей объяснить это…
— Наверное, ты права…
— Тебе нужно сшить костюм. Ты знаешь дату свадьбы?
— Нет, она же через два месяца!
Мать замолчала в трубке. Будто бы, я сказал, что-то не то.
— Ты видимо слишком заработался, тигренок. Свадьба через две с половиной недели.
Глава 19. Ева
— Ты что тут делаешь?
Лев стоял ногами на крыше террасы, облокотившись руками на подоконник моего распахнутого настежь окна.
— К тебе пришел, не видишь? — мягкий баритон его голоса был еле слышен.
— Если тебя увидит отец…
Но Льву было все равно на мои слова. Он молча перелез через окно и зацепил головой край поднятой створки, издав характерный громкий глухой стук.
— Да тише ты! — ворчала на него, прислушиваясь к звукам из коридора.
Лев подошел ко мне и страстно впился в губы, игнорируя все мои опасения. Горячие губы обожгли меня страстью изнутри.
— Я скучал, — прошептал он, дотронувшись до моих волос тыльной стороной руки.
— Я тоже…
В коридоре послышались шаги. Мое сердце стало бешено биться. Неужели нашу возню кто-то услышал?
— Полезай под кровать!
— А может быть, в кровать? — ехидная улыбка возникла на лице Льва. Но я стащила на пол покрывало, которое свисало с кровати.
— Полезай, упрямый! Живее! — мой шепот казался слишком громким.
Лев кое-как залез под кровать, ворча и сопя. Шаги были уже где-то за дверью, и я, быстро упав на кровать, за долю секунды краем глаза увидела, как открывается дверь. На пороге стоял отец в черном смокинге.
— Привет, Ева!
— Привет, пап!
Отец недоверчиво оглядел комнату, а после спросил:
— Ты с кем-то разговаривала?
В этот момент, я услышала, как под кроватью ерзает Лев. И как мне теперь выкручиваться?
— Нет, я… э… — почувствовала, как выступил пот на ладонях от переживаний. Только бы отец не услышал Льва…. Иначе… — я смотрела видео на ютубе!
— А, ну, — он окинул меня взглядом, будто бы не веря в мои слова, а после, вздохнув добавил, — я пойду работать. Спокойной ночи!
— Доброй ночи, — как можно спокойней сказала ему и села на край кровати.
Дверь закрылась и послышались отдаляющиеся шаги.
— Ну я могу вылезти? — кряхтел Лев, еле слышно.
— Да, он вроде бы ушел.
Парень старался двигаться тихо, однако, у него это плохо получалось. Наконец-то вылезший из-под кровати, он резко впился в мои губы своими. Нахлынувшее возбуждение вскружило голову, отчего почувствовала некую невесомость внутри. Он сидел на коленях, обхватив меня руками, проводя пальцами рук по спине и… страстно целуя. Мне кажется, что рядом со Львом — я растворяюсь. Растворяюсь так, как может растворяться женщина в мужчине! Мужские руки проскользнули под мою футболку, очерчивая линию талии. Ощутила, как по коже пробежал табун мурашек. Приятных, манящих, завораживающих. Лев целовался хорошо, я бы сказала, превосходно. Я чувствовала его сбитое дыхание, которое нередко переходило на еле заметный рык. Парень откинул меня на кровать, медленно поднимаясь на ноги. Он укрыл меня собой, все также жадно вкушая вкус моих губ. Мне не хотелось его отпускать, не хотелось прекращать момент. Я понимала, что влюблена в него беспамятственно. До последней звезды во вселенной. Тепло его тела, что покрывало мое тело, как пуховое одеяло, расслабляло и заставляло подчиняться ему. Всей. Без остатка.
Я отстранилась от его губ, взглянув в глаза. Мне хотелось подольше запомнить узор его роговицы и тот блеск счастья, что мы испытали в эту секунду. Лев усмехнулся и наклонившись, провел кончиком языка по мочке уха, а следом прошептал:
— Пойдем, я тебе кое что покажу!
Его голос ласкал мой слух, грея сердце. Я чувствую себя самой счастливой на всей планете.
Мы встали и я медленно переодевшись, выключила свет. Подождав, когда охранник пройдет круг, быстро спустились на землю и перебежав участок, Лев помог мне забраться на забор. Адреналин бил ключом, затмевая разум. Я никогда прежде не чувствовала себя так раскрепощенно. Так свободно. Живой. Мы быстро сели в машину и тронулись с места.
— Очередной подарок? — спросила я не сводя с него глаз.
— Приедем, узнаешь, — сказал он поворачивая одной рукой руль. От этого жеста, снова почувствовала табун мурашек проходящих по каждой клеточке тела. Остальную часть дороги мы ехали молча, будто бы и слова были не нужны. Уже подъезжая к конечному пункту, я спросила:
