Арина вставала и вновь шла тренироваться. Она оказалась в чужом мире, и здесь надо жить по его правилам.
Тело крепло, вскоре кости покрылись мышцами, дряблая кожа стала упругой и гладкой. Ломанные руки и ноги срастались, а Гелам смеялся, что ломанные кости тверже. Заботливая Илида почти каждый вечер втирала в корни волос разные мази, расчесывая их гребешком и заплетала в косу, читая заговоры на лунный свет. Сейчас серебристая коса свисала уже ниже лопаток.
Но больше всего пользы приносили часы, проведенные непосредственно с Нидриэль. Мудрая старушка, Арина до сих пор не могла до конца понять, что эта бабушка представляет собой. Утром она могла кудахтать над сломанной лапкой белки и целый день проноситься с ней, будто больших забот не существует, а могла в прах уничтожить забредшего гоблина. Но страшнее всего было, когда наставница втаптывала в грязь все достижения ученицы. И именно эти часы нравились Арине больше всего.
Разговаривая возле камина, бабушка зачитывала новости из столицы, передавала вести о Константине, и уже вместе с Ариной они пытались понять, что планирует мессия. И чем дольше не было новостей о военных действиях, тем больше волновалась Нидриэль.
Кроме новостей Арина обучалась владеть своей силой. Главное, что заставила заучить наизусть Нидриэль:
Помни, магия – это не артефакты и заклинания. Даже не волшебные палочки и посохи. Магия – это то, что находится внутри тебя, твоя сила и твоя вера в себя. Для того, чтобы зажглась свеча, надо лишь поверить в это всем сердцем и возжелать всем своим существом. И она загорится.
Весь этот хлам в виде палочек и колечек (я не говорю про предметы, в которые была вложена частица магии) – безделушки для неумех, которые не могут самостоятельно направлять свою силу. Заклинания – это устная форма приведения в действие силы. Но если простой человек прочтет тоже самое заклинание – ничего не будет. Потому что в нём нет магии. Человек, который колдует с помощью заклинаний и посоха, никогда не сможет одолеть Константина. Поэтому я даже не буду учить тебя этому бреду. Либо ты научишься верить в себя, либо ты не научишься ничему.
И Арина училась. Какие-то основы остались еще от пребывания в замке Константина, но как оказалось, это лишь верхушка верхушки айсберга. Ведь свеча может не просто гореть. Огонь может быть всех цветов и размеров.
Единственной загадкой для всех осталось то – откуда в Арине взялась магия. По словам Константина, после рождения детей Арина должна была потерять всю силу и возможность колдовать, но произошло же обратное – сила с каждым месяцем только возрастала. Единственным более-менее правдивым вариантом оказалась следующая мысль – магия в Арину пришла вместе с тем существом, что жило в ней.
И это оказалось самой сложной задачей. Нидриэль провела множество ночей среди пыльных страниц, пытаясь понять, кто живет в теле Арины, но так и не смогла найти ответ. Бесчисленное количество раз бабушка погружала ученицу в гипнотический сон, пытаясь вывести из подсознания скрытое существо. Но оно не выходило. Лишь однажды, как рассказала Нидриэль, случилось нечто за рамки вон выходящие. Под холодный женский хохот, который раздался сразу везде, из окон вылетели стекла, погасли свечи, а лешие и кикиморы убежали на несколько миль вглубь леса и не появлялись две недели. Второе Я не спало, оно просто не хотело общаться.
После этого случая Нидриэль прекратила на время попытки вызвать неизвестную сущность, занявшись больше теоретическими поисками разгадки.
Каждую ночь перед тем, как лечь спать Арина садилась перед окном и смотрела на луну. В этом мире она светила практически каждую ночь своим огромным шершавым диском. Илида расчесывала волосы, питала ногти и кожу разными маслами и рассказывала истории, и смешные, и грустные, но вряд ли Арина могла вспомнить хотя бы одну из них. Щебетанье наяды успокаивало, служило фоном для мыслей девушки, в которых Арина убивала Константина. Не было ясно, как, отчего, но одно виделось четко: бледнеющее лицо с ужасом в глазах. Каждую ночь. Каждую минуту.
День тянулся за прошедшим, уступая место завтрашнему, и сливаясь со временем воедино. Охота, тренировка в маскировке, бег, сражение на мечах, стрельба из лука, пыльные страницы книг, усталость, боль – все смешалось в одно и приобрело постоянный характер. Девушка давно бы сдалась, если бы не жесткие учителя. Не зная жалости и пощады, они вынуждали переступать через себя и открывать новые возможности своего тела. Нидриэль, несмотря на всю свою доброту, не высказала за все время ни одной фразы, которая похвалила бы старания Арины. «Ты еще слаба, такая глупая барышня не сможет спасти своих детей». Лишь добрый Гелам однажды сказал, что в будущем Арина сможет стать великой воительницей, что в принципе необычно для их местности. Женщины были отличными лекарями, магами, прорицательницами – но девушку, твердо владеющей оружием можно было не встретить и за всю жизнь. Но до такого мастерства ей еще лет пять в таком же темпе.
Однажды за обедом, когда Нидриэль уничтожала речную рыбу, Арина подошла вплотную к висящему зеркалу. Девушка уже закончила со своей порцией, и собиралась уходить из дома на тренировку, когда вновь обратила внимание на свое изменившееся отражение. Подтянутое сильное и красивое тело, уже отросшие серебристые волосы. Но больше всего изумляли глаза. Ранее зеленовато-коричневые, скорее тусклые, сейчас они просто притягивали и завораживали. Яркая синева просто поражала.
– Мне до сих пор так непривычно смотреть на свои глаза. Как проглотила тот камень, так и началось.
Нидриэль уронила вилку.
– Что ты сказала, Арина?
– Цвет моих глаз изменился, когда я проглотила камушек, который дал мне Акристо.
– Расскажи мне все поподробнее, дорогая, – Нидриэль, казалось, забыла про недоеденную рыбу и устремила внимательный взгляд на девушку. Арина вернулась за стол и в подробностях рассказала все, что помнила.
Некоторое время старушка просидела молча, обдумывая что-то в своей голове. Несколько раз она открывала рот, чтобы задать вопрос, но тут же замолкала. Арина не знала, можно ли уже уходить, или все же дождаться вопроса от Нидриэль. Но вскоре ожидание было вознаграждено.
– Арина, подскажи… А тот голос, ты слышала его раньше? До того, как проглотила тот «камушек»?
Арина ненадолго призадумалась, собирая воспоминания по крупицам.
– Да нет, Нидриэль. Голос вообще появился позже, в лагере орков первый раз.
Нидриэль еще посидела пару минут, после чего резко встала и не отвечая на вопросы ученицы ушла в свою комнату, бормоча что-то себе под нос.
Неожиданно на плечо спрыгнула белка, заставив вздрогнуть и Арину, и Гелама. Арина осторожно взяла зверька в руки. После того, как она стала ученицей Нидриэль и часто общалась с лешими, дикие животные стали доверять девушке и не редко приходили к ней за помощью. Рыжий зверек беспокойно завертелся в ладонях, пискнул и прыгнул обратно на дерево, удаляясь в том направлении, откуда только что пришли путники. Беспокойно повертевшись, белка еще раз пикнула и прыгнула еще дальше, будто зазывая за собой.
– Она хочет, чтобы мы пошли за ней, – заметив странное поведение животного произнес кентавр. Арина задумчиво покачала головой и осторожно обнажила меч.
– Не думаю. Скорее, она не хочет, чтобы мы продолжили идти вперед.
Гелам с вопросом посмотрел на девушку, но не стал спорить и наложил стрелу на тетиву. В полнейшей тишине они стали прокладывать путь вперед, осторожно ступая по сухим веткам и листьям. Сосредоточив силу в ступнях, девушка забралась на дерево и скрылась в листве, продолжая свой путь, уже скрытая кроной деревьев. На какой-то момент Гелам пожалел, что у него нет человечьих ног. Спустя пять минут оба заметили, что в воздухе что-то изменилось. Животные не издавали ни звука, а до носа дотянулся запах жаренного мяса и опаленных волос. Впереди у кого-то был привал.
Гелам замедлил свой шаг. Справа и слева от него в кустах раздались еле слышные шаги. Окружают, значит, тоже заметили их приближение. Тихий звон тетивы и слева от кентавра раздался глухой стон с падением на землю: Арина тоже достала свой лук. Все звуки казались настолько громкими. Неужели так и есть, или просто заостренный слух кентавра слышит всё намного сильнее? Второй звон тетивы, второе падение. На этот раз справа от кентавра. Гелам с удовольствием отметил, что даже он сейчас не представляет, где затаилась Арина. Темнота и листья тщательно скрывали её. Но вот шуршание ног прекратилось, наступившая тишина резанула слух. До нападения осталось секунд семь, не больше. Гелам прицелился в то место, откуда последний раз раздавался шум. Шесть, пять… Задержал дыхание, тверже натянул тетиву. Четыре, три… Спущенная стрела в доли секунды скрылась за зарослями кустов. Два… Дикий крик раздался из кустарника – ранил, не убил. Неужто стареет? Спровоцированные криком своего товарища, да и осознав, что скрываться больше нет смысла, группа гоблинов из семи-восьми особей выскочила и побежала с секирами через плечо на кентавра. Еще одного воин повалил до того, как тот успел хотя бы выскочить на поляну, где он стоял. Одного сразила в горло Арина стрелой. Двоим повезло меньше. Решив напасть со спины пара неудачников забыла, что к лошадям (и уж тем более разумным кентаврам) не стоит заходить с этой стороны. Один рассчитанный удар задними копытами и бедолаги улетели назад под хруст ломающихся черепов. А нет, вроде не стареет. Осталось еще четверо, уже легче.
