- Сокол - посланец Стрыя, бога ветров, - прошептала восхищённая Тая.

   - А единорог - одно из воплощений Переплута, бога озёр и рек - сказал Трибох. Он вылез из ельника, отфыркался как тот единорог, и выглядел вполне бодрым, словно и не получал ощутимого удара от взбешённого зверя.

   - Катя ко всем богам обращалась! - догадалась Тая.

   - Но не все к ней прислушались, - вставил приблизившийся Стас.

   - Сокол нас защищал, - подытожил Трибох. - Но и единорог нам не враг, убить никого не хотел. Захотел бы, зашиб бы меня с первого удара.

   - Точно, - подхватил мысль Стас. - Он хотел нас только задержать, - и закричал: - Опаздываем! Как же мы теперь опаздываем. Бежим!

   Откуда только силы взялись после выматывания ускоряющим амулетом? Рванул с места так, что Тая с Трибохом едва поспевали. Спустя минут двадцать выскочили на край широкой поляны перед Драконовым Камнем. Стас дышал ровно, застыл, чутко впитывая пространство, как гончая перед решающим рывком. Тая с Трибохом раскрасневшиеся, тяжело пыхтели.

   Успели? На удивление уже сил не осталось, а картина перед нами открылась эпическая. На другом краю поляны, на большом сером камне стояла плетёная корзина-люлька с младенцем. Рядом, в чёрном платье, как нарисованная, неподвижно застыла молодая женщина - Катерина. Золотые кудри разметались по плечам, как у настоящей чёрной ведьмы. Красивая, почти юная. А взгляд как у тех одурманенных королевских стражей, замутнённый, и губы синюшные едва шевелятся, девушка что-то говорит, но ни звука не слышно.

   А ведь вокруг такая тишь, что орать хочется. И особого чутья не надо, чтобы понять: над поляной воцарилось сильнейшее колдовство, пожирает прорву энергии из окружающего. Тая сосредоточилась внутренним слухом, и звуки чужого, потустороннего ворвались в сознание. Пространство над камнем зазвенело, затрещало - это сила древнего божества, или часть его разума, или что там ещё, пока ещё малое, начало входить в Земной мир.

   - Или дай сыну от силы своей или убей! - потянулось заклинание от матери к камню.

   Трибох посерел лицом и неожиданно попёр первым. Он даже успел сотворить защитную чешую, подобрался в боевой комок, точно дикий медведь. Но не успел и пяти шагов сделать в сторону Кати, как неведомая сила смяла его боевую кольчугу, отшвырнула медведя назад, как щепку. Распластался король на земле, лицом к небу, руки в стороны. Живой или нет? И приглядеться некогда. У Таи у самой болезненно сжало нутро, почуяла как столь же настырно в пределы чужой силы заступил Стас. Идёт, но его заколыхало из стороны в сторону, как травинку. Продирается сквозь что-то явно осязаемое. Инородный звон усилился и диким воем накрыл поляну. А над камнем начало формироваться нечто. Торнадо с крону огромного дерева, тугой и зелёный. И постепенно он приобретает форму дракона или огромного крокодила, пока непонятно.

   - Убей или одари! Убей или одари! - настойчиво тянет к нему заклинание Катя.

   - Дура, - закричала ей Тая, но её голос увяз в шуме торнадо, не пробиться простому человеческому голосу сквозь колдовской вой. "Дура! - отправила со всей мысленной силы. - Он убьёт мальчонку! Не видишь?"

   - Дай силу или убей, дай силу или убей... - упрямо твердит Катя. - "Дура! Он душу Лёнечки покалечит, или уничтожит совсем, а тело себе заберёт. Не видишь? Он через твоего сына в наш мир войдёт. И не нужны ему ни ты, ни твой сын?!"

   Тая выступила в сторону камня не рывком, как Стас, зашла со стороны, осторожно, мелкими шагами. И всё одно, ровно в болото угодила. Сделалось вязко и жарко, но видно, дракон не шибко ещё силён и основное его внимание Стас перетянул на себя. Пусть и медленно, но идти у неё получилось.

   - Дай силу Лёнечке! Дай силу... - талдычит Катя.

   Тая сделала очередной крошечный шаг и застряла намертво, как муха в сахарной луже. Драконов Камень вот он, в двух метрах всего, а не достать. Дышать сделалось почти невозможно, воздух не просто густой и горячий, он раскалённый, словно варево на костре.

   Почуяла, что и Стас борется на остатках сил. Его, как и Трибоха, опрокинуло на землю. Упрямец ухватился за клочки травы, больше не за что, попытался подняться, но его снова припечатало к земле. Тая ощутила боль друга. Ран не видно, но кожу Стаса словно порезали на лоскуты. Как терпит?

   А огромное чудовище, уже почти воплощённый дракон, взгромоздилось над камнем, над поляной, над ничтожными для него людьми. И, кажется, лениво подумало: "И что с ними сделать? А нужны ли мне вообще убогие? А их мир?" Вошедшая сюда часть божества напиталась непривычными ей силами, буйством стихий: неудержимостью ветра, тихостью леса и тяжестью окрестных гор. Как его теперь победить?

   Стас упёрся, хоть ползком, хоть беззубым ужом, но рванул сквозь непомерное для него колдовство. Напрасно всё. Дракон-вихрь едва откликнулся, как надоедливого комара, отбил Стаса на край поляны. Тае послышался хруст костей и сдавленные хрипы боли. И ничем не помочь, самой бы выдержать. Горячий втер сильнее зацарапал кожу лица. Подхватил корзину с ребёнком. Люлька взмыла в воздух на добрый метр.

   - А-а-а! - сдавленно заорала Тая.

   Метнулась вперёд. Уверенная в том, что и одежда на ней уже горит, и вот-вот начнёт обугливаться кожа.

   - Нет! Он убьёт его, дура!

   Обо что-то споткнулась. Полетела, успевая выставить вперёд руки. Упала на Драконов Камень, и соскользнула с него. Сил подняться нет.

   - Дура, дура... - уже не криком, зарычала в бессилии.

   И, о боги, неожиданно уловила движение со стороны Трибоха. Король кое-как поднялся и нелепой неповоротливой торбой снова потопал к камню. Тая поняла, что это Стас дал ему такую возможность, даже серьёзно изувеченный он удержал на себе натиск пусть и тени, но тени настоящего божества. А Трибох не закричал, скорее замычал, но его почему-то отлично все услышали.

   - Спаси его, Катя! Катенька, спаси! Прости меня и спаси!

   - Спаси! - хрипло вклинилась Тая.