Марина стояла, уронив руки вдоль тела и хлопала глазами. Как будто программа дала сбой, а нового алгоритма ей еще не написали. А я уже не обращал внимания. Мои мысли вернулись к Лизе. Вытерев губы пальцами, я отвернулся и провел рукой по лицу. Хотелось умыться, избавиться от этих неправильных ощущений.

В Кремле, в моих апартаментах была Марина. Она определенно воскресла. Но здесь и сейчас точно не было моей жены. Моя жена — Лиза Громова. Марина может сколько угодно вещать о долгой дороге через дюны к мечте, но меня это не трогает и не касается. Воскресни она хоть еще сто тысяч раз — между нами все кончено.

— Я рад, что ты достигла просветления, и луч бога снова указал на меня, — заговорил я, немного устаканив все в голове. — Но я уже давно ушел от того места, куда ты столько времени пыталась прийти, Марин. Я женат на другой женщине, и я президент России. Ты никогда не хотела себе ничего подобного.

— Твоя свадьба — это вынужденный ход Андрей, — заговорила совсем иначе Марина. — Все об этом знают. Я восхищаюсь твоим политическим браком, но он ведь будет теперь аннулирован. Не придется больше делать вид, что влюблен в эту девочку.

— Аннулирован? — переспросил я.

— Конечно, — счастливо рассмеявшись, подтвердила Марина. — Я изучала твою жизнь и наши законы. Ты ни в чем не виноват. Брак обязаны признать недействительным в таком случае. Я обязана была избавить тебя от этого бремени недоразумения.

И она опять потянула ко мне руки и попыталась обнять.

Я увернулся, словно мы играли в салки. Мне не нравились уверенные утверждения Марины и еще больше не нравилась собственная неосведомленность в этом вопросе. Словно чувствуя мой разброд и шатания, позвонила Карина. Я схватился за телефон, как за спасательный круг.

— Андрей, поступил сигнал, что Лизы нет в особняке. Арсений сообщил. Маяк в ее телефоне не ловит, — тревожно проговорила Верден.

— Где ты? — рыкнул я, сразу же направляясь к двери.

— Столовая.

— Иду.

Я шел, как царь, распахивая двери и топая на всю резиденцию. В столовой действительно нашлись мои помощники и еще несколько человек подоспели одновременно со мной. Безопасники. Краем глаза я заметил, что за мной прибежала и Марина.

— Как она могла сбежать? — потребовал я ответа у Казарина который мне лично обещал следить за Лизой в оба глаза.

— Ты же сам велел не выяснять ее тайные тропы, которыми она удирала к Стерну, — припомнил мне Сергей.

— Но мобильный сигнал! Она взяла с собой телефон?

— Взяла, но связь терялась много раз. Мы засекли ее на Волхонке и в Александровском, — рапортовал один из безопасников.

— Разрешите обратиться к господину президенту, — неожиданно выпалил парень из караула.

— Валяй, — позволил ему Казарин, нарушая все правила и субординацию.

— Елизавета Громова была допущена в Кремль. Она вошла через Троицкую башню. Ее пропустили по вашему приказу.

— Какому приказу? — не понял Сергей и взглянул на меня.

Я запрокинул голову, но на потолке не было подсказок. Пришлось сказать правду.

— Да, я распорядился, чтобы Лизу пускали в Кремль и в резиденцию в любое время, без лишних церемоний.

— С какого хера, я стесняюсь спросить, — Сережа отжигал.

— Она считала, что у нас с Кариной роман.

— И снова не вижу связи.

— Как типичный мужчина, — проворчала Карина. — Андрей обеспечил ей свободный доступ и заслужил доверие. Неужели непонятно?

Лицо Казарина вытянулось огурцом.

— Оказывается, быть президентом не так и скучно, — неуместно вклинилась Марина.

Первое потрясение прошло. Я даже как-то успел свыкнуться со всем этим дурдомом воскрешения. Марине точно не нужно было здесь находиться. Вообще, отослать бы ее подальше и побыстрее.

Карина внимательно изучила раздражение на моем лице и дернула за рукав пиджака, прежде чем я надломал дров.

— Я провожу твою восставшую жену в апартаменты, — быстро заявила она и перестроилась, открывая дверь для Марины.

— В отдельные, — добавил я.

Карина кивнула. Марина поджала губы, но не стала сопротивляться.

— То ни одной жены, то сразу две, — пробормотал Сергей, водя мышкой по карте.

Я снова сорвался:

— Заткнись, блять, и найди мне Лизу!

Больше Казарин не позволял себе высказываться не по делу, стал работать на двести процентов.

— Телефон она, похоже, выключила, но далеко уйти не могла. С туристами, скорее всего смешалась в толпе на выходе. Включить все в центре камеры на распознавание лица, кредитные карты тоже отслеживаем. И ловим маяк из телефона. Как только включит, есть шанс засечь за пять секунд. Работаем.

Безопасники тут же образовали штаб, связались с другими сотрудниками. Столовая превратилась в полевой штаб, загудела, как улей.

Вернулась Карина, подозвала меня.

— Андрей, поговори с премьером и главой Совета. Я понимаю, что ты первый, кто ничего не понимает, но хотя бы успокой их. Все на ушах стоят.

— Конечно.

Я вышел в кабинет, чтобы настроить связь с первыми, после меня, лицами государства. Разговоры получились бестолковые, но долгие. Мне приходилось объяснять какие-то странные вещи, в которые я сам не верил, но в итоге и министр, и глава Совета Федерации прониклись и пообещали дать мне немного времени разобраться в ситуации.

Карина зашла в кабинет, как только я положил трубку.

— Нашли Лизу? — тут же встрепенулся я.

— Нет. Ищут. Найдут, Андрей. Не переживай.

Я кивал, но не мог избавится от странного дурного предчувствия.

— Она любит Воробьевы горы и район Университета, а ещё кофейни на Арбате, — передай ребятам, пожалуйста. Пусть поднимут всех агентов, кто есть в центре.

— Хорошо.

Карина ушла, а я уронил голову на руки, потянул себя за волосы. Может кровообращение скальпа усилится, и я придумаю, что делать. Но чуда не произошло. Вместо него зазвонил телефон. Моя страна нуждалась во мне, даже если я сам разваливался на части.

День снова заполнялся рутиной, перемешиваясь с психушкой поисков.

Через полчаса поступил первый сигнал о Лиз.

— Она в Одинцово. Взяла машину и уехала, — сообщил Казарин мне лично. — Это было минут двадцать назад. Дворецкий долго думал, стоит ли тебя беспокоить.

Я запрокинул голову, едва не воя от собственной тупости. Конечно, в Одинцово! Куда еще она могла поехать! Какой я тупой.

А Серёжа еще тупее, потому что не понимал очевидного даже сейчас.

— Мы знаем номера и машину перехватят, — сообщил он.

— Не надо перехватов. Она поехала к бабушке, — донес я до него свои размышления.

— Как она добралась до Одинцово так быстро?

Я не стал отвечать. Сережа продолжал спрашивать.

— Послать за ней?

Я не знал правильного ответа. Я вообще ни хрена не знал, кроме того, что Лиза и ее семья — это особенный организм. Прилетать на вертолете к бабушке в огород или мчаться за ней с мигалками по Одинцово — не лучшая идея. Я не хотел разборок и шумихи. Марина и так устроила мне чистилище с медными трубами. Лучше вечером также спущусь в тоннель, и сам к ней доеду. Без охраны и прочих доброхотов типа Казарина.

Это наши дела, семейные.

— Нет. Отставить поиски. Я сам все решу.

Сергей кивнул и начал распускать штаб.

Немного успокоившись, я позволил себе провалиться в рабочие дела снова. Поднял голову, а уже вечер. Как обычно, с делами день утекал сквозь пальцы. Сегодня меня это радовало. Я уже собирался пойти к тоннелю, как у меня зазвонил мобильный.

Незнакомый номер — неприятное явление. Я долго думал, но все же снял трубку, отчаянно надеясь, что это Лиза.

Ошибся.

— Андрей Михайлович?

— Да, — ответил я аккуратно, совершенно не узнавая голос.

— Это Руслан Казаев.

— А, привет…

Я знал его мельком, шапочно, больше общался с отцом, Артуром Казаевым, еще на заре правления. Мы здорово помогли друг другу, и я даже собирался сделать Артура полпредом в Татарстане, но он отказался, ссылаясь на возраст. Его старший сын Руслан поддержал отца.